Опричники (СИ) - Коруд Ал

Борман пустил ароматный дым из сигарилы и поинтересовался:

— То есть здесь все-таки место поклонения для ублажения духов охоты?

— Слишком упрощенно. Люди даже в первобытные времена как отдельные племена существовали тысячи лет. Представляете, какие древние традиции и обычаи они сохраняли в себе? Освященные целыми столетиями неспешной жизни! Тогда не так стремительно все менялось. С места их обычно сгоняла острая нужда, та, в свою очередь, возникала от перемен в климате. Но глобальные катаклизмы вроде извержения вулкана Тоба на острове Суматра 73 тысячи лет назад происходили нечасто. Оно едва не уничтожило человечество, сократив численность до двух-десяти тысяч человек на всей планете.

— Поэтому оно инстинктивно разбегалось по всем сторонам света, чтобы в следующий раз получить возможность выжить?

— Может быть, — согласился молодой опричник. — Но я клоню к тому, что считать источником происхождения первобытного искусства лишь обязательное поклонение духам излишне эклетично!

— Ты поосторожней с выражениями, — покосился на Илью старший товарищ. — Так что, по-твоему, изображали на камнях древние инсталляторы?

— Отчасти это была придворная живопись, — Борман закашлялся, Семенову пришлось постукать того по спине.

— Чего-чего?

— Ну а что вы думали? Человеческое общество всегда было жестко ранжировано. Вождь наверху, его сородичи рядом, передовики первобытной охоты далее, остальной пещерный планктон под ними.

— Интересный подход, — кивнул задумчиво Петр Иванович. — Идеологически выдержанный, не подкопаешься.

— Есть там один любопытный петроглиф с охотниками на китов. Парни целой толпой на лодке гребут на нелицензионную ловлю. Так там впереди всех вождь изображен. Выше всех и, — Илья подобрал подобающее словечко, — хрен у него больше, чем у всех остальных. Шобы знали, кто главный.

Борман не выдержал и захохотал:

— Вот теперь я твою мысль осознал!

— Здесь, вообще, много рисунков со сценами охоты. И довольно подробные, на разных животных и в различные времена года. Вот и сложилось у некоторых исследователей такое впечатление, что кроме чисто мужского капища для ублажения богов охоты здесь еще находилась школа для молодых охотников. Эдакий скаутский лагерь на природе. А рисунки эти — суть наглядное пособие.

Борман некоторое время с оторопью смотрел на Семенова, затем крепко задумался.

— Мысль интересная, надо ее со всех сторон обкатать. Получается, наши предки совсем не дураки были.

— Это точно!

Их околонаучный разговор прервал шум машины. И вскоре рядом затормозил Уаз-Патриот, из него вышел светловолосый молодой мужчина в распахнутой куртке.

— Извините, Петр Иванович, занят был.

— Привет, Михаил. Почему вне зоны связи?

— Об этом и речь. Чертовщина у нас какая-то на площадке с петроглифами творится, потому в вашу контору и обратились. А тут еще и вы неподалеку оказией. Так что извините, но придется вам у нас нынче поработать.

— Отчего не к своим опричникам?

— Так Евгений Витальевич алебарду в плечо на фестивале словил, а Лешак ногу в Хибинах подвернул. Вот и не верь приметам.

— А с этого места попрошу поподробней.

Михаил вздохнул, затем бросил взгляд на Илью:

— Мы не знакомы?

— Работал у вас студентом несколько лет назад.

— Это хорошо, значит, с нашей спецификой уже ознакомлены. Тогда прошу в машину.

Минут через пятнадцать они парковались на площадке и топали вперед по туристической тропе, что была проложена прямо через лес. Здесь еще местами лежал снег, но весна медленно, но верно вступала в свои права. Разве что удивляло отсутствие птичьего гомона. Михаил оказался смотрителем музея и довольно эмоционально рассказывал о происходящем:

— Все началось пять дней назад. Сначала у нас появились странные перебои связи. Старожилы шутили, что, мол, танцующий человечек.

— Это что? — поинтересовался неторопливый Борман.

— Изображение танцующего человека, — ответил ему Семенов.

— Правильно, студент. Хотя скорее это шаман. Кому еще в те времена танцевать?

— Или нуэйта.

— Эк, куда хватил! — несказанно удивился Михаил.

— Времена матриархата, четко вторичные признаки не указаны.

— Шаманка, стало быть, — задумался Петр Иванович и снова почесал отросшую щетину на подбородке. Он её терпеть не мог, но обстоятельства пока мешали сегодняшнему бритью.

— Половодье, так что только по мосточкам и поверху дойти до места можно.

Воды и в самом деле прибыло было много. На то она и весна! Деревья еще стояли голые, и камни оттого смотрелись грустными, как будто всеми покинутыми. Неровная площадка гранита, обточенная за века водой, издалека ничем особенным не выделялась. Лбы перемежались ровными участками и расщелинами, в которых плескалась вода. Вокруг экскурсионного района были установлены деревянные мостки, с краю небольшие беседки для отдыха.

Опричники ловко заскакали вслед сотруднику музея и вскоре они остановились около искомого камня. Илья взглянул на него и ахнул:

— Ого! Его покрасили, что ли? Так четко проступил!

— В том-то и дело, что нет. Сезон еще не наступил. Сам так проявился. Его таким девчонки наши первыми увидели, после и началось.

Чем дольше Илья всматривался в каменный рисунок, выбитый в камне неведомым художником шесть тысяч лет назад, тем больше ему казалось, что «шаманка» и в самом деле танцует. И танец такой замысловатый, с четко означенным ритмом. Он не заметил, как сам начал пританцовывать, разводя руками и входя в некий транс.

— Эй, Илюха, ты чего⁈

Очнулся молодой опричник после того, как его основательно потряс Борман.

— А?

— Увидел чего?

— Подожди!

Семенов достал из кармана смартфон и сделал несколько кадров. Затем он полез в рюкзак и вынул оттуда странный штатив на трех ножках, состоящих из шаров-шарниров, что могли крутиться во все стороны. Оттого ноги штатива получались невероятно гибкими и гнулись в любом месте. Ножки ловко встали на неровной поверхности, а на площадку в специальное крепление был вставлен гаджет. Петр Иванович и Михаил с любопытством взирали на действо.

Минуты через три Илья аккуратно снял смартфон и включил запись. Ожидаемо никакого танца на камне не наблюдалось. Борман уже собирался хмыкнуть, как по экрану пробежала полоса помех, через пятьдесят секунд записи возобновилась. Научный руководитель Отдела ЧС с кряхтеньем и сам полез в рюкзак, достав оттуда небольшую экшен-камеру.

— Сможешь к своей штуке прикрепить?

— Сейчас, — Илья нашел в кармашке рюкзака переходник и вскоре намертво закрепил GorillaPod на камне. — Включать?

— Да. Часов на шесть заряда хватит. Потом мы за камерой вернемся. Михаил, у вас ведь никто сейчас сюда не ходит?

— Закрыто на время половодья.

— Ну, вот и ладушки. Есть, где у вас посидеть, а то так кушать хочется, что переночевать негде.

— Ваши коллеги из Петрозаводска место в гостинице забронировали, да не приехали. Рядом с музеем.

В уютной гостинице вдобавок оказалась неплохая столовая. Довольный, как слон Борман в один момент смел треску в сметанном соусе с картофельным пюре и приступил к салату. Илья же начал, как и все нормальные люди, с него.

— Значит, видел чертовку?

— Она нуэйта!

— Ну как те люди шаманок называли, мы уже никогда не узнаем.

— Но как такое могло случиться? Она реально танцевала!

Илья был возбужден. Или у него крыша потекла от обилия странностей или…