Кассандра Клэр - Леди полночь
Они были на полпути до Института. Автомобилей было много даже сейчас, примитивные добирались по этой дороге на работу в центре города. Солнечный свет отражался на лобовых стеклах автомобилей.
- А если выяснится, что знаки – это простое совпадение, и все это делал какой-то случайный псих, для которого убийство - всего лишь веселье?
- Да ну, это не может быть весельем. Обычно оно происходит в один момент, но в разных местах. То же самое, если бы ты ездил с места на место, отстреливая людей.
- Тогда что это? Массовые убийства?
- Массовые убийства тоже происходят одновременно, и в одном месте, - надменно сказал Джулиан, такой же тон он использовал, когда объяснял Тавви, почему нельзя есть Читос на завтрак. - Это наверняка серийный убийца. Поэтому и убийства происходят с неким интервалом во времени.
- Понимаешь, меня немного беспокоит, что ты знаешь все это, - сказала Эмма. Перед Институтом виднелся простирающийся к краю утеса, высушенный на солнце участок лужайки, по границам которого росли морские травы и заросли кустарника. Семья проводила там мало времени: участок был слишком близко к шоссе, незащищен от солнца и окружен колючей травой.
- Дрю сейчас изучает книги по идеальным преступлениям, - сказал Джулиан. Они достигли лестницы Института. - Ты не поверишь, сколько она рассказала мне о том, как спрятать тело.
Эмма поднялась на три ступеньки вверх, и повернулась, чтобы посмотреть вниз.
- Я выше тебя, - объявила она. Это была игра, в которую они играли, когда были маленькими – Эмма всегда клялась, что будет выше его, но, наконец, сдалась, когда ему исполнилось четырнадцать, и он вытянулся еще на пять дюймов.
Джулиан посмотрел на нее. Солнце светило прямо ему в глаза, перемешивая сине-зеленый с золотым, что делало их похожими на патину, которая сияла на римском стекле, собранном Артуром.
- Ну, - сказал он. – Мы можем и дальше шутить, но ты же знаешь, что я всерьез воспринимаю ситуацию. Это твои родители. Ты заслуживаешь знать, что с ними произошло.
Она неожиданно почувствовала комок в горле.
- Это выглядит иначе, - прошептала она. - Знаю, я много раз верила в то, будто наконец-то что-то нашла, но там не было ничего, а я все равно шла по ложному следу. Теперь я чувствую, что это именно то, что мы искали, Джулс. То, что кажется реальным.
Ее телефон зазвонил. Она отвела глаза от Джулиана, вытаскивая мобильник из своего кармана. Увидев, чье имя высветилось на экране, она сморщилась и засунула его обратно. Джулс приподнял бровь, лицо его оставалось беспристрастным.
- Кэмерон Эшдаун? - спросил он. - Почему ты не берешь трубку?
- Просто не в настроении. - Слова сами слетели с языка, к ее удивлению; она задалась вопросом, почему еще не сказала ему о произошедшем. – Мы расстались.
Входная дверь со стуком распахнулась.
- Эмма! Джулс!
Это были Друзилла и Taвви, оба еще в пижамах. У Тавви в одной руке был леденец на палочке, и он старательно его посасывал. Когда он увидел Эмму, его глаза загорелись, и он побежал к ней.
- Эмма! - сказал он с леденцом во рту.
Она притянула его к себе и обняла этого круглого маленького мальчика, сжимая до тех пор, пока он не хихикнул.
- Тавви! - Сказал Джулиан. – Не бегай с леденцами во рту. Ты можешь подавиться.
Тавви вытащил леденец и посмотрел на него так, как люди смотрят на заряженное ружье.
- И умереть?
- Кошмарно, - сказал Джулиан. – Фатально, неизбежно умереть. - Он повернулся к Друзилле, которая уперла руки в бока. Ее черная пижамка была украшена мультипликационными рисунками цепных пил и скелетов. – В чем дело, Дрю?
- Сегодня пятница, - сказала Друзилла. – Блинный день? Ты ведь помнишь? Ты не забыл, что нам обещал?
- Ах, да, я помню. - Джулиан ласково дернул одну из кос его маленькой сестрички. - Разбудите Ливви и Tая, а я…
- Они уже проснулись, - сказала Дрю. - Они на кухне. Ждут. – Она смотрела на него многозначительно.
Джулиан улыбнулся.
- Хорошо. Я сейчас приду. - Он взял Тавви и подтолкнул его в сторону прихожей. – Так, вы, двое, быстренько бегите на кухню и успокойте близнецов, прежде чем они отчаются и начнут пытаться приготовить что-то сами.
Они вприпрыжку побежали прочь, хихикая. Джулиан повернулся к Эмме со вздохом.
- Я в леденце. – Сказал он, указывая на то место, где Taвви оставил отпечаток от леденца на воротнике его рубашки.
- Теперь это твой знак почета. - Рассмеялась Эмма. - Увидимся на кухне. Мне нужно принять душ.
Она метнулась вверх по ступенькам, задержавшись у открытой передней двери, чтобы посмотреть на него сверху вниз. На фоне синего моря и голубого неба его глаза выглядели как кусочки пейзажа.
- Джулс, ты о чем-то хотел меня спросить?
Он отвел взгляд, качая головой.
- Нет. Вообще ни о чем.
Кто-то тряс Кристину за плечо. Она проснулась, медленно моргая. Ей снился дом в самый разгар лета, тени прохладных садов Института, розы ее матери, выращенные в климате, не всегда дружественном по отношению к этим хрупким цветам. Она предпочитала желтые розы, потому что они были любимым цветком ее самого любимого писателя, но розы любого цвета необходимы для того, чтобы озарить гордое имя Розалес.
Кристина шла по саду, собираясь завернуть за угол, когда услышала звуки знакомых голосов. Она ускорилась, прекрасная улыбка появилась на ее лице. Джейми и Диего… Ее старый друг и ее первая любовь. Наверняка они будут рады видеть ее. Она повернула за угол и посмотрела. Там никого не было. Только эхо голосов, далеких звуков, с издевательским смехом, которые принес ветер.
Тени и лепестки исчезли, Кристина открыла глаза, посмотрела наверх и увидела Эмму, склонившуюся над ней и одетую в одно из ее сумасшедших платьев в цветочек. Ее влажные от душа волосы прядями свисали на плечи.
- Deja de molestarme, estoy despierta[5]! - запротестовала Кристина, убирая руки Эммы от себя. - Эмма! Прекрати! Я не сплю!
Кристина села и поднесла руки к своей голове. Она гордилась, что никогда не путала ее родной язык с английским, пока была в США, но иногда, когда она устала или едва проснулась, он все же проскальзывал.
-Пойдем, позавтракаешь вместе со мной, - попросила Эмма. – Скорее всего, это будет поздний завтрак. Потому что уже почти полдень. Но это неважно, мне нужно представить тебя всем. Я хочу, чтобы ты познакомилась с Джулианом.
- Я видела его прошлой ночью с вершины лестницы, - сказала Кристина, борясь с зевотой. - У него красивые руки.
- Отлично, ты можешь сказать это ему в лицо.
- Спасибо, но я откажусь.
- Вставай, - сказала Эмма. - Или я сяду на тебя.
Кристина швырнула в нее подушкой.
- Ладно, ладно. – Проворчала она. - Подожди снаружи.
Несколько минут спустя, Кристина, быстро облачившись в бледно-розовый свитер и найденную юбку-карандаш, двигалась по коридору. Она могла слышать голоса, постепенно переходящие в болтовню, доносящиеся из кухни.
Она прикоснулась к медальону на ее шее, как делала всегда, когда ей недоставало немного храбрости. Она столько слышала о Блэкторнах, особенно о Джулиане, с тех пор, как прибыла в Институт, что они приобрели почти мифический статус в ее голове. Она боялась встречи с ними – не только потому, что это самые важные люди в жизни Эммы – они были также теми, кто может сделать остальную часть ее пребывания в Институте приятным, или же наоборот.
Кухня была большой комнатой с окрашенными стенами и окнами с видом на сине-зеленый океан вдалеке. Массивный фермерский стол, в окружении скамеек и стульев, занимал большую часть пространства. Лавки и стол были выложены кафелем, который выглядел как яркий испанский дизайн, но если присмотреться внимательнее – они представляли сюжеты из классической литературы: Ясон и Аргонавты, Ахилл и Патрокл, Одиссей и сирены. Тот, кто однажды украшал это пространство любящей рукой, выбрал медную гамму отделки, фарфоровую двойную раковину, точный оттенок желтого на стенах.
Джулиан стоял у плиты босиком, с блюдом в руках и полотенцем, перекинутым через его широкие плечи. Младшие Блэкторны столпились вокруг стола. Эмма вышла вперед, приобняв Кристину.
- Знакомьтесь, это Кристина, - сказала она. - Она спасла мою жизнь примерно шестнадцать раз этим летом, так что не обижайте ее. Кристина, это Джулиан.
Джулиан оглянулся и улыбнулся. Улыбка делала его похожим на солнечные лучики собранные вместе в человеческом облике. Кухонное полотенце с котятами на его плечах и тесто для блинчиков на его мозолистых руках абсолютно не мешали этому образу.
- Спасибо, что не дала Эмме погибнуть, - сказал он. – Несмотря на все, что она могла сказать тебе, она нужна нам здесь.
- Я Ливви. – Миленькая девчушка, одна из близнецов, вышла вперед, чтобы пожать Кристине руку.
- А это Тай. - Она указала на мальчика с черными волосами, который, свернувшись, лежал на скамье, читая Архив Шерлока Холмса. - Дрю – та, что с косичками, а Тавви – это тот, что с леденцом.
