Юля Лемеш - Чертов angel
— Взрослый мальчик, а ведешь себя как детсадовец. — Нюся снисходительно улыбнулась. — Мышь — пластмассовая, сыр — тоже.
— Весь? — неподдельно удивился Кото. — А таракан заводной?
— И мухи с моторчиком. Не дури, пошли дальше, а то на нас уже смотрят.
Они лениво обследовали не обольстительные продуктовые прилавки, выбирая то, что казалось вкусным и не слишком просроченным. За этим увлекательным занятием у Кото обнаружились странные гастрономические пристрастия. В корзину летели яркие фрукты, нарядные баночки паштета, нарезки соевой ветчины, непременно спрятанные в упаковку с картиночками. В общем, вкусы Кото мало отличались от вкусов сороки, помешанной на обертках. А еще он оказался патологическим фанатом мороженого.
В Нюсе проснулся психолог, который посоветовал ей извлечь максимальную пользу от прогулки. Она решила проявить бдительность, чтоб понаблюдать за своим спутником. Пока он мало отличался от смирного выпускника лечебницы для душевнобольных, помешанного на новых впечатлениях. Немного наивный, но оптимистически настроенный. Гораздо интереснее дело обстояло со случайными прохожими. Лица, хмурые и скукоженные повседневными заботами, светлели и прояснялись при виде беззаботного Кото. Возможно, тут играла роль его непривычная внешность. Маленькая сморщенная старушка с довеском в виде жирной зловредной собачки рассеянно остановилась, чтоб получше разглядеть поедателя мороженого. Что для маленького городишки в принципе было нормой. Здесь любое новое лицо — повод для многочасового обсуждения на лавке перед домом. Но потом бабуля повела себя аномально. Она смутно оживилась, непроизвольно приблизилась к Кото и хватко вцепилась в его руку. Заподозрить странную старушку в сексуальном домогательстве было сложно, учитывая ее преклонный возраст.
Кото ласково улыбнулся и неожиданно вручил бабуле желтое рябое яблоко. Вынув его из Нюсиной сумки, прошептал что-то едва слышно на ухо. Догнал Нюсю и, как ни в чем не бывало, уставился на прилавок с конфетами.
Краем глаза Нюся видела, как старческая рука торопливо перекрестила их вслед. Хрипя от натуги, собачка захлебывалась лаем, задирая голову ввысь.
Девочка за прилавком повела себя иначе. Она ошеломленно оглядела Кото, обронив горсть мелочи. Монеты настырным звоном нарушили тишину магазина. На крепкой, как редька, рожице продавщицы громким лозунгом трепетал лозунг «ХОЧУ!». Никакого тебе благоговения. Попытка собрать с пола деньги привела к неожиданному результату. Спина продавщицы оголилась еще больше, показав всему миру большую часть не шибко эстетичной сметанного цвета попы.
«Идиотская мода на штаны с заниженной до промежности талией. Бедная девочка. Почему никто ей не скажет, что голая попа — это дурной тон», — подумала Нюся, оставив мнение при себе, посчитав, что на ее замечание девочка плюнет с высокой колокольни и неизвестно в кого попадет.
Кото на голый зад не обратил ни крупицы внимания. Он не мог отвести глаза от фейерверка фантиков, ярких до рези в глазах. На лице Кото тоже воцарился лозунг «ХОЧУ!» Юноша бесцеремонно оповестил Нюсю о немедленном желании скупить все выложенные на витрине сладости. Добившись желаемого, он моментально вонзил ровные зубы в «Белочку», закусив ее «Бон вояжем». Фантики скомкал и растерянно огляделся в поисках урны. Каковой не было в помине. Тогда сладкоежка вырвался на улицу, поозирался немного и находчиво запихал шуршащие обертки в дырочку люка.
Вообразив реакцию пешеходов, Нюся испугалась, но никому до манипуляций Кото не было никакого дела. Тем временем Кото с набитым шоколадом ртом узрел продавца мороженого, просветлел лицом и кинулся за полюбившимся лакомством.
Нюсины наблюдения за повадками Кото невольно напомнили ей ее саму в раннем детстве. Когда она была мелкой, то просто обожала пробовать на зуб все новое. Как-то даже объелась ядовито розовыми забугорскими конфетами и пошла вся с ног до головы не менее розовыми пятнами. Пятна чесались. Температура подскочила до сорока. Аллергия такая. На пищевую химию.
Мама тогда настрого запретила потребление «всякой ненашенской срани». Ха! Теперь и в нашу пихают что ни попадя. Нюся маму не послушалась. Тайком покупала на карманные денежки завлекательные жевательные конфеты, смахивающие по вкусу на концентрированный детский шампунь.
Кото оказался не менее падок на дегустацию. Правда, пятнами не покрывался и животом не маялся.
«Интересно, когда наступает порог пресыщения? — флегматично подумала Нюся, искоса поглядывая на довольного Кото. — Или он стремится успеть попробовать все, что не сможет съесть потом? Действительно, будто заранее уверен, что ТАМ ему мороженого не видать как своих ушей».
Тут она некстати припомнила жареную саранчу, или как там ее звали, которой ее попотчевал один из поклонников. Три часа уговаривал откусить кусочек, а потом три дня просидел у Нюсиной постели. Наверное, дело в повышенной мнительности.
«Сам дурак, — сердито подумала Нюся. — Нечего было выпендриваться. Вместо секса получил фигу с маслом. Так ему и надо!»
Нюсю с отвращением передернуло.
— Замерзла? — заботливо удивился Кото.
Для Кото новый день изобиловал мелкими событиями. В парке, где они скрылись в тени деревьев съесть еще по одной сахарной трубочке, на плечо Кото нагадила легкомысленная синица. Кото обозрел испорченную футболку и, не раздумывая, кинул в нахалку камешком. Не попал, конечно. Но ругался отчаянно. Потом небрежно вытер плечо сорванным лопухом мать-и-мачехи. Лопух его восхитил своей двусторонностью.
— Надо же, смотри, он и холодный, и теплый. Белый и зеленый. Какое неправильное растение. А почему птицы имеют право какать, где хотят?
— Не только птицы. Смотри, вон мужик дерево орошает, и хоть бы хны.
— Он плохо делает, тут дети с мамами гуляют.
— Ну и что с того? Теперь у мужиков мода такая, где приспичит, там и отливают.
— А почему он до туалета не дошел?
В отдалении, спрятанное за кустами акаций, виднелось дощатое строение «М» и «Ж».
— А я почем знаю? Вероятно, невтерпеж было. Это все от пива. Пьют и гадят, наверное, туда мочегонное добавляют, чтоб больше пили.
Кото привстал, пытаясь получше разглядеть писающего мальчика, килограмм в сто весом.
— Ого, а почему у него такой большой…
— Что?!
— …живот?
Нюся снова смогла дышать.
— От пива.
— Пойду, скажу ему, чтоб он не пил…
— По моему, не стоит…
Предупреждение несколько запоздало. Кото уже приближался к ничего не подозревающему возмутителю спокойствия, неторопливо оправляющему брюки.
— Да пошел ты! — мужик, отмахиваясь от советчика, как от комара, пытался удрать куда подальше.
Когда Кото призвал к обсуждению проблемы раннего ожирения среднего размера толпу из возмущенных мамаш, то мужик не на шутку струхнул, пытаясь вырваться из окружения.
— Да не буду я больше, провалиться мне на этом месте.
Заметив брешь в рядах обвинителей, дядька, несмотря на лишние килограммы, рванул из парка как наскипидаренный. Довольный Кото еще несколько минут подискутировал с публикой и бодрой рысью вернулся к Нюсе.
— Он мне сказал, что я псих ненормальный, — пожаловался он обиженно.
Все эти разрозненные незначительные события не привели Нюсю ни к какому убедительному умозаключению.
«Мне порой тоже кажется, что у тебя не все дома. Отнесем ночное недоразумение к случайностям. Один раз — не считается. Правда, один раз у двоих, это уже не просто совпадение. Ладно. Посмотрим, что принесет следующая ночь», — раздумывала Нюся.
— А почему ты решил, что физиология для меня с Иркой самое главное? — резко спросила она Кото, срочно допивающего растаявшее мороженое.
Прокурорский тон вопроса не оставлял лазейки для ухода от ответа. Нюся хорошо знала возможности своего голоса и беззастенчиво им пользовалась.
Облизнув запачканный палец, Кото еще раз продемонстрировал, какие у него невероятно ясные разноцветные глаза. Зеленый и синий.
— А что вам еще надо? — невежливо буркнул он.
— Хамим?
— Нет. Я серьезно. У вас все есть. Даже больше, чем надо для нормальной жизни. А детей вы сами не хотите.
— Почему не хотим? Я, например, даже очень хочу.
Кото недоуменно захлопал ресницами.
— Потом, как-нибудь. Может, когда удачно замуж выйду, — уточнила Нюся.
* * *Только приготовили обед. Только накрыли на стол. Как ворвалась помятая Ирина. Следов недавней прически не видать в помине. Растрепана, волосы натурально депрессивного цвета, тушь размазана, одета, как потрепанное пугало. Из-под юбки, которая задом наперед, торчат банальные клешеные джинсы. На ногах розовые тапочки-кролики с помпончиками. Уши их бодро развеваются при каждом шаге, усугубляя впечатление непреодолимого дебилизма счастливых морд.
