Кассандра Клэр - Город священного огня (др. перевод) (ЛП)
— Прости, — наконец начала Изабель. — Мне, наверно, следовало войти через входную дверь, но не хотелось встречаться с твоими родителями.
— На заседании Совета все прошло хорошо? — спросила Клэри. — Что-то произошло…
Изабель коротко рассмеялась.
— Фейри согласились на условия Конклава.
— Это же хорошо, да?
— Может быть. Но Магнус, похоже, так не считает. — Изабель выдохнула. — Просто… Повсюду торчали отвратительные острые злобные кончики. Это не было похоже на победу. А еще они отсылают Хелен Блэкторн на остров Врангеля «изучать патрулирование». Освоить его. Они хотят от нее избавиться, потому что в ней течет кровь фейри.
— Это ужасно! А что же насчет Алины?
— Алина отправится с ней. Она сказала Алеку, — проговорила Изабель. — У них есть какой-то дядя, который позаботится о детях Блэкторнов и девочке — той, которой вы с Джейсом нравитесь.
— Ее зовут Эмма, — сказала Клэри, тыкая ногу Изабель мыском. — Могла бы и запомнить. Она же помогла нам.
— Да, но сейчас мне как-то трудно быть благодарной. — Изабель провела ладонями по покрытым джинсовой тканью ногам и глубоко вздохнула. — Я знаю, что по-другому все не могло закончиться. Пытаюсь найти другой вариант, но не могу ничего придумать. Мы должны были пойти за Себастьяном, мы должны были выбраться из Эдома, иначе все бы погибли, но я просто скучаю по Саймону. Все время скучаю по нему, и я пришла сюда, потому что ты единственная, кто скучает по нему так же сильно, как и я.
Клэри замерла. Изабель теребила красный камешек, висящий у нее на шее, глядя в окно со знакомым Клэри неподвижным взглядом. Этот взгляд говорил: «Я пытаюсь не расплакаться».
— Знаю, — сказала Клэри. — Я тоже по нему все время скучаю, просто по-другому. Это как если бы проснуться с отсутствующей рукой или ногой — то, на что ты привык положиться, исчезло.
Изабель по-прежнему смотрела в окно.
— Расскажи мне о телефонном звонке, — попросила она.
— Я не знаю, — помедлила Клэри. — Он получился плохим, Из, не думаю, что тебе захочется…
— Расскажи, — сквозь стиснутые зубы проговорила она. Клэри вздохнула и кивнула.
Дело не в том, что она не помнила, наоборот каждая секунда произошедшего была выжжена у нее в мозгу.
Прошло три дня с тех пор, как они вернулись, — три дня, в течение которых они все находились на карантине. Ни один Сумеречный охотник раньше не выживал после путешествия в измерение демонов, и Безмолвные Братья хотели убедиться, что те не притащили с собой темную магию. Три дня Клэри орала на Братьев, чтобы ей вернули стило, что ей нужен Портал, нужно увидеть Саймона, чтобы кто-то проверил, все ли с ним в порядке. Все эти дни она не видела ни Изабель, ни всех остальных, даже свою маму или Люка. Должно быть те тоже кричали, потому что как только их очистили Братья, появился стражник и провел Клэри в кабинет Консула.
В кабинете, в Гарде на вершине холма Гард, находился единственный в Аликанте работающий телефон.
Незадолго до развития огненных сообщений, его заколдовал маг Рагнор Фелл на рубеже столетий, чтобы он поработал какое-то время. Он пережил несколько попыток его убрать на основании предположения, что так он может нарушить охрану, хотя и не показывал никаких признаков для этого.
В комнате находилась лишь Джиа Пенхаллоу, которая жестом пригласила Клэри сесть.
— Магнус Бейн сообщил мне о том, что произошло с твоим другом Саймоном Льюисом в измерении демонов, — сказала она. — Мне бы хотелось выразить свои сожаления по поводу твоей утраты.
— Он не мертв, — процедила она сквозь зубы. — По крайней мере, не должен. Кто-нибудь вообще потрудился проверить? Кто-нибудь узнал, все ли с ним в порядке?
— Да, — довольно неожиданно ответила Джиа. — Да, он в порядке, живет дома со своей мамой и сестрой. Он полностью здоров: конечно, больше не вампир, но простой примитивный, живущий самой обычной жизнью. Судя по наблюдениям, он, похоже, ничего не помнит о Сумеречном Мире.
Клэри вздрогнула, потом выпрямилась.
— Я хочу с ним поговорить.
Джиа поджала губы.
— Ты знаешь Закон. Нельзя рассказывать примитивному о Сумеречном Мире, если тому не угрожает опасность. Нельзя открывать правду, Клэри. Магнус сказал, что демон, освободивший тебя, говорил тебе то же самое.
Демон, освободивший тебя. Так Магнус не упомянул, что это его отец — хотя Клэри и не винила его. Она не откроет его тайну.
— Я ничего не скажу Саймону, ладно? Я просто хочу услышать его голос. Мне нужно знать, что с ним все хорошо.
Джиа вздохнула и пододвинула к ней телефон. Клэри взяла его, гадая при этом, как же позвонить из Идриса — как они оплачивают телефонные счета? — а потом решила наплевать. Она позвонит так, будто находится в Бруклине. Если не сработает, то всегда можно попросить помощи.
К ее удивлению, телефон работал, и трубку подняли почти сразу же, знакомый голос мамы Саймона эхом раздался в динамике.
— Алло?
— Здравствуйте. — Трубка чуть не выскользнула из руки Клэри, ладонь вспотела. — Саймон дома?
— Что? Ах, да, он в своей комнате, — сказала Элейн. — А кто его спрашивает?
Клэри закрыла глаза.
— Клэри.
Повисла короткая пауза, а потом Элейн проговорила:
— Простите, кто?
— Клэри Фрей. — Во рту она ощутила горький привкус металла. — Я… я учусь в Сейнт Хавьере. Я звоню по поводу нашей домашней работы по английскому.
— Ах, да. Тогда ладно, — произнесла Элейн. — Я позову его. — Она положила трубку, а Клэри стала ждать — ждать женщину, выгнавшую Саймона из дома и назвавшую его чудовищем, оставившую его в грязи выплевывать кровь себе на колени и теперь отправившуюся посмотреть, ответит ли он на телефонный звонок, как нормальный подросток.
Но это не ее вина. Все дело в Метке Каина, влияющей на нее без ее ведома, превратившей Саймона в Скитальца, отрезавшей его от семьи — так говорила себе Клэри, но от этого жгучая злость и тревога не прекращали течь по ее венам. Она слышала удаляющиеся шаги Элейн, шелест голосов, еще шаги…
— Алло? — прозвучал голос Саймона, и Клэри чуть не выронила трубку. Ее сердце готово было разорваться на части. Она так четко могла его представить: худощавый, с каштановыми волосами, он стоит, прислонившись к столику в узком коридоре, прямо возле входной двери дома Льюисов.
— Саймон, — проговорила она. — Саймон, это я. Клэри.
Повисло молчание. Когда он снова заговорил, его голос звучал растерянно:
— Я… Мы знакомы?
Каждое слово впивалось в кожу словно гвоздь.
— У нас вместе занятия по английскому, — сказала она, что в каком-то смысле было правдой — большинство занятий они посещали вместе, когда Клэри все еще училась в школе примитивных. — Мистер Прайс.
— Ах, да. — Говорил он не очень дружелюбно, довольно весело, но расстроенно. — Мне очень жаль. Я совершенно плохо запоминаю лица и имена. Что случилось? Мама сказала, что речь идет о домашней работе, но я не думаю, что у нас на сегодня есть домашняя работа.
— Можно у тебя кое-что спросить? — сказала Клэри.
— По поводу «Повести о двух городах»? — весело проговорил он. — Послушай, я ее еще даже не прочитал. Мне нравится более современные произведения. «Уловка-22», «Ловец во ржи» («Над пропастью во ржи») — что-то со словом «ловить» в названии. — Он слегка флиртовал, решила Клэри. Наверно, он подумал, что она так неожиданно ему позвонила, потому что считала его симпатичным. Какая-то случайная девчонка со школы, чье имя он даже не знает.
— Кто твой лучший друг? — спросила она. — Самый лучший друг на всем свете?
На мгновение он замолчал, а потом рассмеялся.
— Наверно, речь идет об Эрике. Знаешь, если тебе нужен его номер телефона, то могла бы просто попросить у него…
Клэри повесила трубку и уставилась на нее, как на ядовитую змею. Она слышала голос Джии, спрашивающей, все ли с ней в порядке, что случилось, но девушка не отвечала, лишь стиснула челюсти, твердо решив не плакать на глазах у Консула.
— А ты не думаешь, что он мог просто притворяться? — спросила Изабель. — Сделать вид, что не знает тебя, потому что это было бы опасно?
Клэри помедлила. Голос Саймона звучал так весело, банально и совершенно обычно. Такое нельзя подделать.
— Я совершенно уверена, — сказала она. — Он нас не помнит. Он не может.
Иззи отвернулась от окна, и Клэри заметила в ее глазах навернувшиеся слезы.
— Я хочу тебе кое-что сказать, — проговорила Изабель. — Но не хочу, чтобы ты меня ненавидела.
— Я не могу тебя ненавидеть. Это невозможно.
— Это еще хуже, — сказала Изабель. — Чем если бы он был мертв. Если бы он был мертв, то я могла бы горевать, но я не знаю, что думать — он в безопасности, жив, я должна быть благодарна. Он больше не вампир, а ему ненавистна была эта мысль. Я должна быть счастлива. Но это не так. Он говорил мне, что любит. Говорил, что любит, Клэри, а теперь он даже не знает, кто я такая. Если я буду стоять перед ним, он даже не узнает моего лица. Как будто все было неважно. Ничто не имело значения и не происходило. Он вообще никогда меня не любил. — Она со злостью ударила себя по лицу. — Ненавижу! — вдруг выпалила она. — Ненавижу это чувство, как будто что-то давит на грудь.
