Кассандра Клэр - Город священного огня (др. перевод) (ЛП)
– Нет! – закричала Клэри, а Асмодей откинул голову назад и засмеялся. Завораживающий смех напомнил ей, что когда-то он был ангелом.
– Вы не можете забрать наши воспоминания, – с яростью проговорила Изабель. – Мы – нефилимы. Это равносильно нападению. Конклав …
– Свои воспоминания можете оставить при себе, – сказал Асмодей. – То, что вы будете помнить Саймона, не доставит мне проблем с Конклавом, кроме того, это будет мучить вас, что только удваивает мое удовольствие, – ухмыльнулся он. – Я проделаю дыру в сердце вашего мира, и когда вы это почувствуете, вы вспомните обо мне. Вспомните!
Асмодей притянул Саймона ближе, скользнул рукой к его груди и сжал ладонь так, словно пытался добраться до его сердца.
– Мы начнем отсюда. Ты готов, Светолюб?
– Стойте! – Изабель вышла вперед, держа в руке свой кнут, глаза ее горели. – Нам известно твое имя, демон. Думаешь, я побоюсь убить самого Принца Ада? Я повешу твою голову на стену, как трофей, и если ты посмеешь прикоснуться к Саймону, я тебя найду. Я потрачу всю свою жизнь, охотясь за тобой …
Алек обвил руками сестру, и крепко ее удерживал.
– Изабель, – тихонько проговорил он. – Нет.
– Что значит «нет»? – спросила Клэри. – Мы не можем позволить этому случиться. Джейс…
– Это выбор Саймона, – Джейс замер. Он стоял бледный, как пепел, но не двигался, взглядом прикованный к Саймону. – Мы должны это уважать.
Саймон посмотрел на Джейса, и склонил голову. Он медленно переводил взгляд с одного на другого – от Магнуса к Алеку, к Джейсу, к Изабель. На ней его взгляд задержался и был полон разбитых возможностей, что у Клэри самой разрывалось сердце.
А потом он посмотрел на Клэри, и она почувствовала, как в ней разбивается и все остальное. В его взгляде было так много, так много лет такой большой любви, так много общих тайн, обещаний и мечтаний. Она видела, как он опустил руку вниз, и что-то яркое полетело по воздуху к ней. Рефлекторно, она протянула руку вверх, чтобы поймать. Это было золотое кольцо, которое Клэри дала ему. Она сжала его в руке, чувствуя укус металла на своей ладони, причиняющий боль.
– Достаточно, – сказал Асмодей. – Ненавижу прощания. И он сжал Саймона еще сильнее. Саймон ахнул, его глаза широко раскрылись, а рука прижалась к груди.
– Мое сердце, – задыхался он, и по его взгляду Клэри поняла, что оно начало биться снова. Сквозь слезы она увидела, как вокруг них стелется белый туман. Она услышала, как Саймон вскрикнул от боли. Ее собственные ноги начали двигаться не по ее воле, и она бросилась вперед, только что бы быть отброшенной назад, словно она врезалась в невидимую стену. Кто-то ее поймал – Джейс, подумала она. Кто-то держал ее, даже когда туман засасывал Саймона и демона, как маленький торнадо, унося их из поля зрения.
Когда туман рассеивался, начали появляться некоторые очертания. Клэри увидела себя и Саймона еще детьми, держащимися за руки, переходящих улицу в Бруклине. У нее в волосах были заколки, а Саймона мило взъерошенные волосы, на носу скользили очки. Потом снова они, играют в снежки на Проспект Парк, и на ферме у Люка, загорелые, и болтающиеся на ветках деревьев вниз головой. Она увидела их в Джава Джонс, где они слушали ужасные стишки Эрика, и на летающем мотоцикле, который врезался в парковку, Джейса, который стоял там и щурился от солнца. И там был Саймон с Изабель, он держал в своих руках лицо Изабель, целовал ее, и она могла видеть Изабель так, как видел ее Саймон: хрупкую и сильную, и такую, такую красивую. И был там корабль Валентина, Саймон стоял на коленях у Джейса, на его губах и рубашке была кровь, и кровь на горле Джейса. И там была клетка в Идрисе, обветренное лицо Ходжа, и снова Саймон и Клэри. Клэри рисует Каинову Печать на его лбу. Морин и ее кровь на полу, и ее маленькая розовая шляпка, и крыша на Манхэттене, где Лилит вырастила Себастьяна, и Клэри, передающая ему через стол золотое кольцо, и Ангел, поднимающийся перед ним из озера, и он, целующий Изабель …
Все воспоминания Саймона, его воспоминания о магии, воспоминания о них всех, вытягивались и сматывались в клубок. Он сиял, бело-золотым, как солнечный свет. Вокруг них стоял шум, словно нарастала буря, но Клэри едва его замечала. Она протянула руки, умоляя, хотя и не знала, кого она просила.
– Пожалуйста …
Она почувствовала, как Джейс сжал ее в объятиях, а потом буря подхватила и ее – подняла и стала уносить прочь. Она видела, как на огромной скорости каменная комната уходила вдаль, а крик по Саймону превратился в звук, похожий на рваные порывы ветра. Руки Джейса отпустили ее плечи, и она оказалась одна в этом хаосе, и на какое-то мгновение она подумала, что Асмодей все же солгал им всем, и что не будет никаких ворот, и что они так и будут парить в небытии, пока не умрут.
А потом приближалась земля, быстро. Она успела заметить жесткий и мраморный пол Зала Советов, с золотыми прожилками, прежде чем упасть на него. Падение было таким сильным, что она повредила зубы. Непроизвольно она покатилась, но потом ее мышцы напряглись, и она остановилась возле фонтана с русалкой, что находился в центре зала.
Она села и огляделась вокруг. Зал был полон молчаливых, уставившихся на нее лиц, но ей было все равно. Она не смотрела на незнакомцев. Сначала она увидела Джейса, он приземлился на корточки, чуть согнув спину, готовый сражаться. Она заметила, как расслабились его плечи, когда он огляделся по сторонам и понял, где они находились, что они были в Идрисе, и война закончилась. Потом там был Алек, он все еще держал за руку Магнуса. Магнус выглядел больным и уставшим, но он был жив.
Была здесь и Изабель, совсем недалеко от Клэри. Она уже стояла на ногах, взглядом сканируя комнату – раз, второй раз, и отчаявшийся третий раз. Все они были там, все, за исключением одного.
Она посмотрела вниз на Клэри блестящими от слез глазами.
– Саймона здесь нет, – сказала она. – Он, действительно, исчез.
Молчание, которое охватило Сумеречных Охотников, кажется, разрушилось, словно волной: вдруг, отовсюду, к ним начали подбегать нефилимы. Клэри увидела свою мать и Люка, Роберта и Маризу, Алину и Хелен, даже Эмму Карстаирс, которые окружали их со всех сторон, чтобы обнять, исцелить их и помочь им. Клэри знала, что они желали им добра, что они бежали на помощь, но облегчения она не ощущала. В своей руке она сжимала кольцо, свернулась на полу калачиком и расплакалась.
24
Называйте это миром
– И кто же будет представлять Летний Двор? – спросила Джиа Пенхаллоу.
Зал Заседаний был завешан голубыми знаменами победы. Они выглядели как кусочки вырезанного неба. Каждый был украшен золотой руной победы. На улице был ясный зимний день и свет, который проникал сквозь окна, мерцал позади высоких кресел, которые стояли на возвышении в центре зала, где Консул и Инквизитор сидели за длинным столом. Сам стол был украшен золотыми и синими цветами: там стояли массивные золотые подсвечники, что почти перекрыли вид Эммы на нежить, которая разделяла с ними стол. За ним сидел Люк, который представлял оборотней; молодая женщина по имени Лили, которая была представителем вампиров, и невероятно знаменитый Магнус Бейн, представитель магов.
Не было лишь никого на месте для представителя Летнего Двора. Медленно, из сидящей толпы, на ноги поднялась молодая женщина. Ее глаза были абсолютно синими, в которых не было ни намека на белый цвет, а ее уши были как у Хелен.
– Я Кэйли Уайтвиллоу, – сказала она. – Я буду здесь от лица Благого Двора.
– Но не от лица Неблагого Двора? – спросила Джиа, которая что-то писала пером на листе бумаги.
Кэйли покачала головой, а ее губы сжались в тонкую линию. По комнате пробежал ропот. Несмотря на яркость украшенного зала, настроение в комнате было напряженным, безрадостным. В первом ряду, где сидели Блэкторны, также были и Лайтвуды: Мариза, которая сидела, выпрямив спину, и рядом с ней Изабель и Алек – их темные головы соприкасались, пока они перешептывались.
Джослин Фэйрчайлд сидела рядом с Маризой, но не было ни намека на присутствие Клэри Фрэй и Джейса Лайтвуда.
– Зимний Двор отказался присутствовать здесь, – произнесла Джиа, отложив перо в сторону. Она посмотрела на Кэйли поверх ее очков. – С каким ответом от Благого Двора вы прибыли? Они согласны с нашими условиями?
Эмма услышала, как Хелен сделала глубокий вдох с ее места в заднем ряду. Все решили, что Дрю и Тавви, и близнецы были слишком маленькими, чтобы прийти на встречу. Технически, никому до восемнадцати лет не разрешалось присутствовать здесь, но из некоторых соображений, были приглашены она и Джулиан, которые имели непосредственное отношение к Темной Войне.
Кэйли начала идти к проходу между рядами сидений и уже почти подошла к возвышению, но Роберт Лайтвуд поднялся на ноги.
