Шерон Тихтнер - Другие
Шерон Тихтнер - Другие краткое содержание
Шерон Тихтнер
ДРУГИЕ
Пролог
10 век нашей эры.
Век, когда только началось восхождение вампиров (каменных людей). Когда к власти пришли трое могущественных и жестоких вампиров. Одни желали единовластно править миром. Началось повальное уничтожение целых племен оборотней (человеко–зверей)
В это время старая провидица сделала великое предсказание:
«Да придут две великие девы. Одна — могучая смесь кровей, двух враждующих племен. Другая — одаренная мать. Да пойдут они против природы своей. Да заменят они убийства помощью.
Да свергнут они жестоких правителей каменных людей. И истребят большую часть их последователей.
И начнется новая эра. Ибо объединят эти девы враждующие племена каменных людей и человеко–зверей.»
Никто не знал, когда оно сбудется. Так прошли века.
Глава 1
Переезд
Ну, вот я в очередной раз пытаюсь исправить свою жизнь! Но я думаю, что далеко не единственная в этом мире пытаюсь это сделать. В конце концов, каждый в этом мире о чем–то жалеет и хочет исправить.
Перед паллетом я решила зайти в дамскую комнату. Мне нужно посмотреть самой себе в глаза и немного успокоиться. Ну вот, стою я смотрю на себя и убеждаю. Надо, Вира надо!!!
А из зеркала на меня смотрят мои глубокие карие и непонятные глаза. Обычно люди, посмотревшие в них, либо пугаются, либо жалеют. А я, честно говоря, больше всего на свете ненавижу, когда меня жалеют. И страх вселять они иногда умеют, но не, потому что такие страшные, в общем–то, даже красивые, бывали ситуации, когда надо поступать исходя не из эмоций, а холодного расчета. Вот этим холодом они и пугают. Обычный курносый нос и губы среднего размера, не пухлые и не тонкие, как раз, такие как надо. Но самое ненормальное в моей внешности это конечно кожа. На ровном овале лица без всяких ямочек и прыщей (это счастье меня, слава богу, миновало) желтоватая кожа. Обычно увидев меня впервые, люди спрашивают, не больна ли я. Да и волосами гордиться не приходится, концы секутся, но это можно исправить при очень большом желании, которое почему–то до сих пор не возникло. Да конечно они длинные, но мне когда–то хватило ума сделать лесенку по голове и теперь они разной длинны, а если пытаться выровнять отрежут сантиметров 15, а этого ну очень не хочется. В общем, самая обычная внешность для девушки моего возраста.
Мама у меня самая замечательная. Мы с ней лучшие подруги. Редкая мама способна адекватно реагировать на подростковые выходки ребенка. Моя же мама может и выслушать и понять, поддержать, когда это необходимо и дать совет. Она умеет совмещать в себе и детскую непосредственность и рассудительность.
Она у меня особенно красивая, но симпатичная и очень обаятельная. Она худее и стройней меня, постоянно экспериментирует со своей внешностью. То она брюнетка, то блондинка, а как–то раз была огненно рыжей. У нас дома всегда храниться целый сундук с различной бижутерией. Она всегда яркая, но не вульгарная и вызывающая, а светящееся. Особенно после замужества. Она просто расцвела. Я даже не знаю, как это описать. Она стала излучать столько энергии и добра, что стоя рядом с ней просто невозможно злиться или даже возмущаться. Она улыбается и здоровается со всеми, даже совсем незнакомыми людьми. Всегда подает милостыню, желая здоровья.
Моя мама вторично замужем уже почти два года. Ее муж Отто спас из–под колес какого–то пьяного водителя. Их роман развивался так бурно и стремительно, что я не успела уследить. Но несмотря ни на что, я была не против. Такой маму я еще никогда не видела и искренне была рада ее счастью.
А вот с ее мужем Отто мы почему–то не ужились, но маме знать этого не обязательно. Он всегда сторонился меня, почти боялся, хотя свою агрессию по отношению к мужскому полу я уже преодолела. Странный он какой–то. Всегда смотрел на меня с подозрением, а когда я спрашивала, в чем дело, отвечал, что со временем пойму. Но это списала на банальную ревность. Слышала, что бывают такие мужчины. Кстати, мама тоже стала замечать его странное отношение ко мне.
— Просто у меня никогда не было детей, и я абсолютно не знаю, как сними общаться. Тем более она не моя и достаточно проблемная! — ответил он как–то маме. Я же стояла за дверью и все это слышала. Маму это убедило, а вот меня не очень, но решила на этом не зацикливаться. Может так оно и есть на самом деле.
Зато маме с ним хорошо. Они до сих пор ходят в кино, театр, рестораны. Ведет очень активный образ жизни. Он даже цветы ей дарит в обычные ничем ни примечательные дни. А мама на седьмом небе от счастья.
Внешне он вполне себе ничего. Высокий, мускулистый, бледноватый немного, но мама у меня еще бледнее так, что это не недостаток.
Умывшись и внимательно оценив свою заурядную внешность, я успокоилась и вышла в холл, где моя мама Мария с мужем ждали посадки.
Мама в очередной раз начала уговаривать передумать, но я твердо решила и не уступлю.
— Вира, ты все окончательно решила? Девочка моя, может, все же не полетишь, а останешься с нами? Там городок не большой, школа, наверное, ужасная, а нормальных парней вообще по пальцам пересчитать можно! И вообще я не представляю, как ты будешь жить с отцом?
— Мама, успокойся! Нормально я там буду жить. Честное слово! Какая будет школа, я увижу по приезду, но все равно думаю, ничего страшного в ней не будет, а как я отношусь к парням, ты прекрасно знаешь. И я больше не хочу это обсуждать!!!
— Да, знаю! Но уверена однажды ты встретишь парня своей мечты, и любовь смоет весь твой негатив, ну или почти весь! И вообще разговор был не об этом.
— Ой, мам, ну хватит! Мы это уже давно обсудили и утвердили. Хочу уехать, — твердо сказала я. Врать я всегда умела, жизнь научила. Тем более, в последнее время так часто повторяла эти слова, что почти поверила в них сама.
— Ладно! Знаю я тебя. Решила, значит, решила! — с глубоким вздохом проговорила мама.
— Кстати, мам, когда туда приедет мой мотоцикл? — я очень хотела хоть что–то оставить от своей прежней жизни. Скорость я всегда любила.
— Да где тебе там ездить на нем? Там сплошные дожди, а по мокрой дороге ездить опасно! — еще больше разнервничалась мама. — Ты уже гитару забрала и на ноутбук покушалась.
— Успокойся дорогая, она уже большая девочка и сама знает, что ей надо! — вступил в беседу Отто (второй мамин муж, после папы). — Я еще вчера договорился. Завтра он буде у тебя. Только…
— Говори! Что случилось? Вы его сломали? Да? — я почти впала в панику.
Я этот мотоцикл знаю до последнего винтика. Сама его перебирала, усовершенствовала. Я переделывала подвеску, чтоб мотоцикл был выше. Не нравиться мне ездить низко и согнув ноги.
— Нет. С ним все в полном порядке, а если что случиться можно с компании востребовать компенсацию ущерба, поэтому как получишь, сразу все проверь. Но я говорил не об этом. Местную доставку от Бергена до Сомта придется оплачивать тебе при получении.
— А! Это ерунда! — вздохнула я с облегчением. Мама мяла свои руки до хруста — волновалась!
— Мама, да все будет хорошо. Найдем мы с ним общий язык! — успокаивала я маму.
— Ну, хорошо. Мы расстаемся ненадолго. Пожалуйста, не забывай, что можешь всегда вернуться… Если что–то случится, позвони, и я приеду.
— Ни о чем не беспокойся, — уверенно отозвалась я. — Я буду паинькой, — ну или очень постараюсь. — Все будет в порядке. Мама, я тебя люблю!
Мама как всегда храбрилась, но я чувствовала, что она готова расплакаться. Потом она прижала меня к себе, мы поцеловались, и я пошла сдавать багаж.
Прощай чокнутая девчонка и здравствуй милая добрая девушка! Нет, честно я могу производить впечатление вполне благовоспитанной девушки, если буду держать свой вспыльчивый характер в узде, и не только его!
Итак, впереди трехчасовой перелет до Осло, затем пересадка, еще час до Бергена и, наконец, почти час езды на машине до Сомта с отцом. Летать мне нравилось, высота и скорость всегда меня завораживали, а вот почти час в машине с Томом — это меня не радовало.
Нет, папа вел себя отлично и, казалось, искренне обрадовался, что я решила перебраться к нему. Он уже записал меня в школу и обещал подыскать машину. Проблема заключалась в том, что такие качества характера как молчаливость и вспыльчивость я унаследовала именно от него! Хотя и обсуждать нам почти нечего, мы не виделись почти 5 лет. Вне всякого сомнения, мое решение уехать из Берлина немало его удивило: как и мама, я не делала секрета из того, что ненавижу влагу, а, следовательно, и Сомт. Ведь именно этот город считается самым дождливым. Я холод даже воспринимаю намного лучше сырости и слякоти.
Сомт встретил меня проливным дождем. Впрочем, я восприняла ливень не как дурной знак, а скорее как что–то неизбежное. Хотя я люблю ливень, но только теплый летний, когда можно выйти на улицу раскинуть руки, поднять лицо к небу и наслаждаться. Вообще дикая природа всегда меня успокаивала и придавала надежды. Но с солнцем я уже попрощалась.
