Саманта Шеннон - Сезон костей
– Ничего. Кромешный мрак.
– Может, мне самому попытаться? Послать ему образ или… – он чуть улыбнулся, – поговорить напрямую.
– Он послушает, – заверила я. – По крайней мере, выслушает наверняка. И вообще, с чего ты взял, что твои чувства не взаимны?
– Зику и без того пришлось несладко. И потом, ты ведь знаешь правила: никаких шашней. Джекс с нас шкуру спустит.
– Плевать на Джексона. Почему ты должен страдать из-за его прихотей?
– Пейдж, я выдержал год. Выдержу и больше.
К горлу подкатил комок. Ник прав. Джекс не допустит отношений в шайке. Он на дух не переносит шашни. Ответь даже Ник мне взаимностью, вместе нам не быть никогда. Но теперь, когда рухнула последняя хрупкая надежда, сердце разрывалось от боли. Никогда Ник не станет моим. Впрочем, он никогда и не принадлежал мне. Моя любовь была обречена с самого начала.
Я покрепче вцепилась в парапет.
– Почему ты раньше не сказал? Конечно, это не мое дело, но все же…
– Не хотел волновать. Тебе своих проблем хватает. Я не сомневался, что Джекс оценит твои способности, но не подозревал, через какой ад ты пройдешь. Наш босс по-прежнему обращается с тобой как с новой игрушкой. Временами жалею, что привел тебя в Синдикат.
– Нет, не смей так говорить. – Я порывисто сжала его руку. – Ты спас меня. Без тебя я бы точно рехнулась. Невозможно жить, не понимая, что происходит, и постоянно чувствовать себя отверженной. Только благодаря тебе я почувствовала себя человеком. Я перед тобой в неоплатном долгу, Ник.
Он вдруг застыл в изумлении.
– В чем дело, милая? Ты вот-вот заплачешь.
– Ерунда. – Я выпустила его руку. – Слушай, мне пора бежать. Обещала встретиться кое с кем.
Вранье чистой воды.
– Пейдж, постой. Не уходи. – Он стиснул мое запястье, привлекая к себе. – Ты расстроилась. Почему?
– Ничего я не расстроилась.
– Неправда. Пейдж, обожди секунду.
– Серьезно, Ник, мне пора.
– Раньше ты всегда оставалась.
– Сейчас действительно не могу, извини. – Я поплотнее запахнула кардиган. – Вот тебе мой совет: возвращайся на базу и признайся Зику во всем. Если в нем есть хоть капля здравого смысла, он не откажет. На его месте я бы точно не отказала, – заключила я с грустной улыбкой.
Буря эмоций промелькнула на его лице: смятение, недоверие, испуг.
Он понял.
– Пейдж…
– Уже поздно. – Я перемахнула через парапет, чувствуя, как дрожат руки. – Увидимся в понедельник.
– Пейдж, стой. Погоди.
– Пожалуйста, Ник, не надо.
Я начала спускаться, оставив его на фоне горящей луны. Едва мои ноги коснулись тротуара, слезы хлынули ручьем. Зажмурившись, я жадно вдыхала прохладный ночной воздух.
Не помню, как добралась до сектора I-5. Может, на метро. Может, пешком. Отца не было дома, и меня он сегодня не ждал. Я стояла в пустой квартире и смотрела на звезды. Впервые за долгое время хотелось, чтобы у меня была мама, или сестренка, или просто нормальная подружка, не связанная с Синдикатом. Чтобы кто-то утешил меня, подсказал, что делать. Интересно, как поступит обычная девушка в такой ситуации? Наверное, проваляется неделю в койке. Но у меня другой случай. И потом, меня никто не бросал. Я всего лишь распрощалась с мечтой. С детской мечтой.
Внезапно вспомнились школьные годы в окружении невидцев. Незадолго до выпуска Сюзетта, одна из моих немногочисленных подруг, рассталась с парнем. И как же она поступила? Если не ошибаюсь, неделю в койке Сюзетта не валялась… Что тогда?.. Точно! Она прислала мне эсэмэску, приглашая в клуб. Развеяться, по ее словам. Я, разумеется, отказалась под благовидным предлогом.
Однако сегодня моя ночь. Отправлюсь в клуб, чтобы развеять эту ужасную боль.
Я разделась, приняла душ, высушила и уложила волосы, потом занялась макияжем. Помада, тушь, карандаш для век. Немного парфюма на линию пульса. Я пощипала себя за щеки, чтобы те разрумянились. Затем натянула черное кружевное платье, сунула ноги в босоножки и вышла за дверь.
Охранник внизу проводил меня изумленным взглядом.
Такси везло меня к притону в Ист-Энде, где частенько зависала Надин. Там по выходным подавали дешевый «Мекс», а иногда самый настоящий контрафактный алкоголь. В этой неблагополучной части II-6 ясновидцы могли гулять относительно свободно: даже легионеры опасались сюда соваться.
Вход охранял здоровенный вышибала в костюме и шляпе. Меня пропустили без разговоров.
Внутри было темно и душно. Вокруг толкались разгоряченные потные тела. Вдоль стены тянулась барная стойка, где всем желающим предлагали кислород и «Мекс». Справа виднелся танцпол. Публика состояла в основном из невидцев определенной категории. В твидовых брюках, беретах и попугайской расцветки галстуках незрячая толпа бесновалась под оглушительную музыку. Никогда прежде я не бывала в таких местах, но именно это мне и требовалось – нечто новое, никак не связанное с реальным миром.
Девять лет я любила Ника. Настал час покончить с этим раз и навсегда. Отсечь и забыть.
Я устроилась на табурете у стойки. Бармен, явно из наших, осмотрел меня с ног до головы, но ничего не сказал. Подобно всем ясновидцам, он не выносил болтовни. Однако долго страдать из-за отсутствия внимания мне не пришлось.
На другом конце стойки сидела компашка, по виду студенты. Конечно, невидцы. Мало кто из паранормалов попадал в вуз. Я уже собралась заказать себе «Флокси», как от группы отделился парень и направился ко мне. Лет девятнадцать-двадцать, брюнет, чисто выбритый, загорелый. Наверное, после стажировки в какой-нибудь другой цитадели. Скорее всего, в Афинах.
– Привет! – заорал он, пытаясь перекричать музыку. – Ты здесь одна?
Я кивнула. Брюнет опустился на соседний табурет и представился:
– Рубен. Угостить тебя выпивкой?
– «Мекс», если можно.
– Для тебя – все, что угодно. – Рубен сделал знак бармену, которого, по всей видимости, неплохо знал. – Грешам, «Кровавый мекс» для дамы.
Тот нахмурился, но молча принялся смешивать коктейль. «Кровавый мекс» считался самым дорогим аналогом алкоголя и готовился из вишни, черного винограда и слив.
Рубен наклонился к моему уху:
– Ну и что привело сюда такую красавицу?
– Ничего. Просто отдыхаю.
– А парень у тебя есть?
– Возможно.
Ага, конечно.
– Прикинь, я на днях расстался с девушкой, а когда появилась ты, такие мысли нахлынули… даже стыдно озвучивать. Но была и приличная: у такой красотки непременно есть кавалер. Ну как, угадал?
– Нет, кавалера нет.
Грешам пододвинул мне бокал:
– С вас две монеты.
Рубен бросил на стойку два золотых кругляшка.
Бармен продолжал буравить меня взглядом.
– Надеюсь, молодой леди уже есть восемнадцать?
Заглянув в мое удостоверение, он стал протирать стаканы, но при этом исподтишка наблюдал за мной. Интересно, что его смущает? Мой возраст, облик или аура? Может, все вместе?
Рубен придвинулся ко мне вплотную, возвращая к реальности. Его дыхание отдавало яблоком.
– Ты студентка?
– Нет.
– Чем занимаешься?
– Работаю в кислородном баре.
Он кивнул и сосредоточился на коктейле.
Ну и что теперь? Нужно подать ему знак, намекнуть. Вопрос – как. Я посмотрела на брюнета в упор и кончиком туфли провела ему по ноге. Похоже, получилось. Он переглянулся с друзьями, и те снова стали дурачиться, кто кого перепьет.
– Не желаешь прогуляться? – хрипло предложил Рубен.
Решайся, Пейдж. Сейчас или никогда. Я кивнула.
Его пальцы сплелись с моими; Рубен уверенно лавировал в толпе, волоча меня за собой. Грешам смотрел мне вслед и наверняка считал законченной шлюхой.
Вопреки ожиданиям, направлялись мы не в укромный уголок, а к туалетам. По крайней мере, сначала, пока мой спутник не распахнул дверь, ведущую на служебную парковку. Маленькое пространство вмещало от силы шесть автомобилей. Значит, ему охота уединиться. Это хорошо. Наверное. Радует, что его не тянет выпендриться перед товарищами.
Очутившись за дверью, Рубен не мешкая прижал меня к грязной кирпичной стене, обдав запахом пота и сигарет, и начал расстегивать ремень.
– Постой, – пробормотала я, – не так быстро…
– Да ладно тебе. – Штаны упали на землю. – Немного развлечемся, только и всего. Мы ведь никому не изменяем.
Его толстый язык скользнул мне в рот, распространяя характерный привкус ароматизированного кислорода. Целоваться мне было в новинку, причем не особо приятную.
Рубен прав. Немного развлечемся. Что плохого? Все нормальные люди так делают. Ходят по кабакам, пьют, совершают глупые поступки, занимаются сексом. Как раз то, что мне нужно. Джекс не возражал против случайных связей. Другое дело – серьезные отношения. Сейчас о серьезных отношениях и речи нет, так, легкий перепихон. Элиза постоянно этим занимается, и ничего.
Рассудок настойчиво внушал мне остановиться. Зачем все это? Ради чего? Да еще посреди улицы с совершенно незнакомым человеком! Этим ничего не докажешь. Боль не уймешь. Станет только хуже. Но Рубен уже опустился на колени и, задрав мне платье до пояса, поцеловал в живот.
