Елена Литвиненко - Кукла советника
Ну и сволочь же братец Эстер!
– Пей.
– Это яд? – прошептала я.
– Нет.
– А что это?
– Пей, я сказал, иначе я волью его в тебя!
Я взяла стакан в ладони. Руки дрожали так, что я едва не расплескала содержимое. Нахмурившись, Айвор помог мне пить.
– Молодец, сестричка, – чмокнул он меня в лоб.
– Что это? – тусклым голосом спросила я.
– Прости, Эстер, но моему сыну не нужен конкурент на престол, рожденный от райана. Ты никогда не сможешь иметь детей.
Старательно тараща снова наливающиеся слезами глаза на короля, я часто дышала, имитируя истерику. Айвор признал во мне сестру – это главное. А воробейник все равно не подействует – после буристы мне никакая растительная отрава не страшна.
– Зачем ты так со мной? – прошептала я.
– Не по своей воле, поверь, – дернул плечом король. А у меня как-то резко отпали все вопросы по содержанию принцессы крови едва ли не в хлеву, пусть и золоченом. Никак, Его Величество собирался уморить сестренку, чтоб его душу Корис пожрал! Удивительно, как Эстер умудрилась дожить до тринадцати лет в таких условиях…
– А теперь будь умницей, Эстер. Сейчас я позову людей, которые будут сопровождать тебя в княжество.
– Когда?
– Через неделю, когда будут готовы наряды и приданое.
Я открыла рот, будто собираясь что-то сказать, и закрыла его обратно, натолкнувшись на суровый взгляд Айвора.
– Как прикажет мой король.
Подложив грандиозную свинью сестре и райанам, Его Величество стал невероятно щедр – я слонялась между сундуками, читая список приданого, и только презрительно кривилась: «Сервиз серебряный на сорок персон – три штуки; сервиз фарфоровый для чиара на семьдесят человек – одна штука; шелковые ковры со Свободных Островов – десять штук, шерстяных – пятнадцать». Портьеры, гобелены, покрывала, меха, ткани, подсвечники, десяток магических ламп, украшения… А денег не было, от слова «совсем», лишь ценные бумаги на имя Сорела. Помню, как я тогда злилась, сообразив, что ожидало бы Эстер – чинная благородная нищета и полная зависимость от мужа, когда тот, наконец, поймет, что принцесса бесплодна. Зато «братец» презентовал мне попугая – видимо, счел, что это адекватная замена детям.
Скотина венценосная.
От воробейника у меня была жуткая изжога, а по телу пошли розовые пятна аллергии, хотя я сунула два пальца в рот сразу после ухода короля. Боюсь, Настоятельница никогда не простит мне заблеванной комнатной розы. И брыг с ней, старой облезлой куницей. Надеюсь, я больше никогда не увижу ее постной двуличной физиономии.
От всех работ меня освободили, и я сутками сидела в своей келье – читала, отсыпалась от ночных бдений и просто валяла дурака, передразнивая попугая и оттачивая на нем флер. Я уже давно заметила, что могу передавать свои эмоции животным, а те, считая меня детенышем, не раздумывая бросались на мою защиту в случае опасности. Думаю, в замке Дойера мне не помешает даже такой пернатый союзник.
С утра и до обеда я поступала в распоряжение модистки, которой щедро поделилась моя беременная «невестка». Госпожа Вивьен решила, что на первое время, дабы не уронить честь королевского дома, мне потребуется одно роскошное платье – для помолвки, пять просто пышных, со сменными рукавами – для балов, и десяток повседневных. Плюс амазонка. Плюс белье. Плюс обувь. Сестры по Анаре тихо стонали, сутками просиживая над моей одеждой – модистка не мелочилась и, потрясая указом короля, не стеснялась командовать даже Служительницами. Я лишь восхищалась ее напором – я так пока не умею.
Провожали меня всем монастырем – впереди Настоятельница, вокруг нее, стаей серых ворон, Служительницы, еще дальше послушницы и дети из школы. Сестрички по Анаре преподнесли мне букет, сшитый из обрезков шелка, а одна из девушек подарила защитный амулет – сняла со своего запястья.
– Спасибо, Элизабет, – поблагодарила я ее.
Та кивнула и растворилась среди послушниц. Странная она. Говорят, родовитая до невозможности – а по виду и не скажешь. Вечно ссутулившаяся, тихая, лица не показывает, только глаза горят из-за вуали фанатичным блеском истово верующей.
А Настоятельница разродилась часовой проповедью о том, как важно быть добродетельной и чистой, и тогда награда, уготованная Светлыми, обязательно найдет, догонит, настигнет – не отобьешься. Проще говоря, мне, то бишь Эстер, так повезло, так повезло выйти замуж за райана, что не передать! Больше только Светлому Мару повезло, когда он отыграл у Темных предварительно заложенную душу, да.
Я хотела ответить не менее длинным цитированием Святой Книги, но посмотрела на замерзших детей, переминающихся с ноги на ногу в худых башмаках послушниц, и просто сказала «Спасибо».
– Да воздастся и вам по делам вашим.
Воздаяние не заставило себя ждать – несколько галок, хрипло оравших на колокольне, поднялись в воздух и украсили чепцы Служительниц пахучими потеками.
– Чудо свершилось! – заржал Женор, дурашливо сделав благословляющий знак.
Склонив голову, чтобы скрыть улыбку, я повторила его жест.
Глава 38
– Принцесса, вы обворожительны! Прекрасны, умны… – пел дифирамбы Ремайн. Лейтмотивом его комплиментов было: «Молодец, выкрутилась!» Я согласно кивала – если бы Айвор не признал во мне сестру, я бы первой стала ниже ровно на голову.
От кареты с навязанной мне дуэньей я отказалась, несмотря на то что верхом было холоднее. Зато спокойнее. Эта пожилая, всесторонне добродетельная, и, я уверена, душой и телом преданная короне тетка бесила своей чопорностью и неестественно прямой, будто аршин проглотила, осанкой.
– Ваше Высочество, вернитесь в тепло! – раздавалось каждые полчаса, и я стискивала зубы, чтобы не послать ее в Лес.
– Благодарю, мне не холодно.
Я уже однажды повелась на ее приглашение, удобно разместившись на широком сиденье повозки и согревая руки над жаровней.
– Ваше Высочество! – проскрипела эта старая пила. – Благовоспитанные леди не снимают обувь иначе, как в помещении, а то, как вы ссутулились, – просто неприлично!
Ну да, благовоспитанные леди отмораживают себе ноги, едва не съязвила я. И поняла – не подружимся. Смущенно улыбнулась, обулась, выпрямилась. Ноги в новых, еще чуть тесных сапожках, отогреваясь, пульсировали болью.
– Не морщитесь, держите лицо, – одернула она меня через пять минут.
– Не опирайтесь о спинку, это некрасиво.
Она издевается? Нам до ближайшего города с телепортом почти двадцать часов пути!
– Принцесса, вы ведете себя, как батрачка! – Это когда я зевнула.
– У вас большой опыт в воспитании… слуг, госпожа Мильен? – чуть запнувшись, спросила я. Что такое «батрачка», я знала, но не была уверена, что правильно произнесу это слово на лизарийском.
– Огромный, – отрезала она.
– А в воспитании юных леди?
– Моя племянница – образец для подражания! – гордо заявила дуэнья.
– А ваша племянница – это…
Госпожа Мильен посмотрела на меня как на дурочку:
– Ее Величество Эллина Виктория Мадлен Русси. Вы так плохо знаете историю семейного древа?
– Семейного – отлично, – показала зубы я, – а вот Младших Родов Меота – не очень.
Чудесно! Нет, я догадывалась, что положенная мне дуэнья будет шпионить, но третировать я себя не позволю! Заморозив на лице рассеянную улыбку, я уставилась на мелькающий за окном пейзаж, решая – отравить старую пилу флером или, не мудрствуя, ядом. Плюсы второго варианта явно перевешивали.
На первой же остановке для смены лошадей я сбежала из кареты, шокировав госпожу Мильен тем, что собралась ехать в мужском седле.
– Господин Ремайн, мне нужна трава горицвета, – понизила я голос.
– Я могу узнать зачем? И что это? – так же тихо, чтобы не услышали гвардейцы короля, скакавшие по бокам, спросил Четвертый.
– Успокоительное, – пояснила я. – Достаточно сильное, чтобы моя дуэнья не совала нос, куда не следует, и не ходила за мной как приклеенная.
– Понял, – кивнул Ремайн. – Вы уверены, что это средство сработает, или может потребоваться что-то надежнее?
– Сработает, – кивнула я. – Но если вы вдруг достанете настойку горицвета, а не траву, это избавит меня от необходимости готовить ее самой.
– Я могу избавить вас от госпожи Мильен, – Четвертый придержал коня перед лужей. – Ну и дороги в этой дыре! Что скажете? – вернулся он к своему вопросу.
Я недоуменно посмотрела на Четвертого – он все еще пытается меня проверять?
– Скажу, что вы не будете точно знать, для кого станет шпионить моя новая компаньонка. Спасибо за рассказ! – громко, для солдат сопровождения, присланных Айвором, поблагодарила я.
Дорога вела в сторону, прямо противоположную той, из которой я прибыла. Хотя… Какая там дорога. Вот у нас, в княжестве, действительно дороги. А тут вязкая колея, на которой выбиваются из сил тяжеловозы, впряженные в повозки с моим приданым. Рытвины, глубокие лужи, кое-как забросанные ветками. Короткие промежутки щебенки воспринимались как дар богов.