Лев Жаков - Убить Бенду
Мимо идут люди, редкие прохожие, они поглядывают на бандитов или опускают глаза, но все старательно обходят грабителей по другой стороне улицы. Бенда пинает шарящего по нему бандита в колено.
– Во мля! – Громила, коротко размахнувшись, бьет Бенду в челюсть. В голове зазвенело, перед глазами все поплыло.
– Чего творите, чего творите! – начинает причитать пожилая женщина в желтом чепце, но бандиты, все трое, оборачиваются к ней, и доброжелательница, подхватив юбки, бежит на площадь.
В конце улицы, метрах в десяти впереди, из густеющей толпы на площади выбираются двое стражников и направляются в сторону грабителей. Бенда замечает их и вопит:
– Помогите! Убивают!
Стражники подходят ближе, снимая алебарды с плеч и беря их наперевес... И проходят мимо, заметив красные платки на громилах.
– Эй, куда вы, помогите! – кричит Бенда, но тщетно: стражники, не оглядываясь, идут дальше и скрываются за дверями трактира Мамы Ло, тучной крикливой Бендиной соседки.
Бандиты провожают стражников ухмылками и шутливыми приветственными криками, на которые стражи порядка не отвечают. Зато Бенде достается еще один удар, после которого Бенда долго мотает головой, силясь разогнать золотистые точки перед глазами.
– Убейте его! – кричит Юлий, радостно ухнув.
– Тише, пацан, – дергает его неторопливый бандит.
Тот, который обыскивал Бенду шипит:
– Не дергайся, парень!
– Я не парень! – яростно извивается Бенда.
Двое головорезов переглядываются.
– Девочка! – потирая руки, радуется один. – То-то я гляжу – смазливый больно для мальчика! Щас развлечемся! Тащи ее в щель!
– Я не девочка! – кричит Бенда, выворачивая голову, чтобы укусить другого бандита.
– А мы щас и проверим, – ухмыляется первый громила и расстегивает Бенде пояс. Штаны ползут вниз. Сальная улыбка во все лицо застывает, бандит бледнеет. Тот, что держит Бенду, видя метаморфозу товарища, заглядывает пленнику через плечо – и разжимает руки. Бенда нагибается, хватает штаны, натягивает и, не застегивая пояса, со всех ног мчится к площади, котомка прыгает на спине.
* * *– Эй, вы чего его отпустили?! – взвыл Юлий.
Малахольный бандит, не отпуская нищего, без особого удивления посмотрел на приятелей:
– А это не сынок булочника был, братки? Он, грят, колдун. О прошлом годе его из церкви, грят, выгнали, потому што кого-то, грят, вылечил одними руками.
Один громила размашисто перекрестился, другой спросил:
– И как же он такой стал?
– Да просто глаза тебе отвел, – лениво ответил старший.
– А наши деньги? – спохватился другой.
Старший дернул за руку Юлия, который непонимающе переводил несчастный взгляд с одного бандита на другого.
– У него ж пара монет.
– И точно! Пацан, ты попал!
– Да вы что, дяденьки, это же я, Юлий!
Первый громила неуверенно хихикнул. Старший развернул нищего лицом к себе, и все трое начали разглядывать мальчишку.
– Чего-то похожее, – неторопливо сказал старший.
Тот, который обшаривал Бенду, ткнул в Юлия в пальцем:
– Ты ж был тощий... безногий...
Юлий, заливаясь слезами, завыл на всю улицу:
– Он меня-а-а вы-ы-лечи-и-и-ил!
– Эвона, какой силищи колдун, – уважительно заметил старший.
– Да будь он хоть сам папа римский, я его прирежу, ежли он мне попадется на глаза! – возмущенно крикнул один громила и пнул нищего: – Заткнись! Давай, братки, к Аласту его отведем. Пусть расскажет, как его колдун излечил, Аласт любит лекарей...
– Резать! – радостно подхватил другой. – Пошли!
– Я не хочу! – Юлий попытался вырваться, но бандиты, таща мальчика за собой, уже полезли в проулок.
– Тебя никто не спрашивает!
Под выходящими в проулок домами громоздились кучи отбросов и мусора, по которым, шурша хвостами, сновали крысы; под ногами хлюпало. Юлий не заметил омерзительного запаха, потому что и сам пах не лучше. Он ныл, с трудом поспевая за бандитами, которые спешили покинуть неаппетитное место; хоть наколдованные Бендой мышцы маленького нищего стали сильными, здоровыми, никакой колдун не мог научить их работать после нескольких лет почти неподвижного сидения на одном месте. Поэтому Юлий, прыгая по кучам объедков, плакал и просил отдохнуть.
Бандиты и не думали останавливаться. Они пересекли вонючую щель, выбрались на улицу и двинулись прочь от тюрьмы. Тот, что держал Юлия, иногда дергал мальчика за руку чтобы тот шел живее, но у нищего кружилась голова и подкашивались ноги. Только воспоминание о словах одного из разбойников, что Кривой любит резать лекарей, помогало не свалиться на мостовую, хотя ступни у мальчика очень быстро сбились в кровь. Скоро он бежал, не чувствуя ног, и плакал взахлеб, за что получал тычки от троих бандитов. Однако его не отпускали.
Юлия привели в северную часть города, в квартал за монастырем, где селились самые бедные гончары и проститутки. Там его впихнули в почти пустой зал трактира и оставили под присмотром двоих бандитов. Старший поднялся по лестнице в конце зала и скрылся за поворотом галереи второго этажа.
Из-за стойки вышел старик в грязном переднике, седые сальные волосы у него свисали чуть ли не до пояса.
– Чего такое? – хрипло осведомился он, сверля зареванного мальчика пронзительным взглядом странно ярких голубых глаз. – На ужин, што ль, его сготовить?
Юлий обмер. Из-под него на пол потекла тонкая струйка.
– Гаденыш! – Один из громил, поводив носом, посмотрел на мальчика.
Старик захихикал, мелко трясясь костлявым телом. Затем, внезапно прекратив смеяться и насупившись, повернулся и побрел к двери за стойкой, шаркая.
– Вот притащили засранца! – Другой громила покачал ногой, но обделавшегося нищего пинать не стал. – Где там Барк застрял? Об чем они перетирают с Аластом? Долго нам караулить этого вонючку?
– А мы монеты у него отобрали? – вспомнил первый.
– Эй, засранец, гони деньгу! – хлопнув себя по лбу, обратился к мальчику второй.
Юлий огляделся, не решаясь убрать руку с зажатыми в кулаке монетами за спину, хотя его так и тянуло это сделать. За столом в углу двое разбойников, очень похожих по виду на тех, что сторожили нищего, судя по ухмылкам и любопытным веселым взглядам, обсуждали его. Мальчик показал им язык. Они захохотали.
За стойкой показался старик, он нес в костлявых руках грязную тряпку.
– Быстро гони монеты! – прошептали оба громилы.
Юлий поднял на них невинные глаза...
– Эй, братки, тащите его сюды! – перегнувшись через перила, крикнул сверху старший бандит.
Громилы с досадой переглянулись.
– Он обделался! – крикнул в ответ один.
– Усе равно тащите, здесь для него баня!
Подхватив под локти, бандиты повели Юлия к лестнице, вернее, по выражению старшего, потащили, потому что он совсем ослаб и ноги больше не держали его. Паренек повис на руках громил, длинные обломанные ногти скребли по деревянным половицам.
Старший ждал их на площадке лестницы.
– Сюды, – он указал на полуоткрытую дверь, из-за которой валил пар. – Стащите лохмотья и в бадью его суйте.
Когда с Юлия стали сдирать местами прилипшие, присохшие обноски, из которых он совсем недавно вырос, мальчик закричал. Ему казалось, что с него сдирают кожу. Пар обжигал голое тело, въевшаяся за годы грязь щипала, колола. Юлий орал благим матом, упирался руками, ступнями в края бадьи, пока громилы пытались его туда запихнуть. Обуянного паникой парнишку двое здоровенных мужиков с большим трудом впихнули в воду.
– А-а! – завопил Юлий, выпрыгивая, отплевываясь, отфыркиваясь, пытаясь вылезти из бадьи.
– Видел? – Один бандит, потеряв терпение, вытащил большой нож и сунул мальчику под нос. – Сиди!
Юлий присел так, чтобы вода прикрывала его до плеч, и спросил со слезами:
– Варить будете?
Громилы захохотали. Мальчик, шмыгая носом, осторожно поводил ладонью по поверхности воды.
– Мойся! – объяснил один.
– А как?
Они снова захохотали, громко, смачно, запрокидывая головы, похлопывая друг друга по спине... Наконец, кое-как успокоившись, они рассказали и показали, как это делается. Один потер мальчика большой, колючей, как показалось Юлию, мочалкой. Юлий во время этой процедуры верещал, как поросенок под ножом хозяйки. Другой бандит намылил ему отросшие запутанные волосы, жесткие, как щетина годовалого борова, твердым скользким мылом. Мыло конечно же сразу попало мальчику в глаза, и он выл, пока ему насильно не отмыли лицо.
Когда Юлия ополоснули из кувшина и вытащили из бадьи, бандиты охнули:
– Смотри-ка, розовенький!
– Красавчик!
Мальчику кинули полотенце, он принялся неумело тереть себя.
– Ну чего? – заглянул в комнату старший бандит. – Готов, что ль?
– А то! – заулыбались громилы. – Ты тока глянь! Андель небесный!
