Саманта Шеннон - Сезон костей
Страж протянул мне длинную черную тунику:
– Должно подойти. Великовата, конечно, зато тепло.
Он деликатно отвернулся. Я натянула тунику; полы болтались ниже колена.
Затем позвала:
– Готово.
– Присядешь?
– Как будто у меня есть выбор, – фыркнула я.
– Есть, – кивнул рефаит.
– И что дальше?
– Дальше ты рассказываешь, кто научил тебя никому не верить. – Он снова устроился в кресле. – Но это в идеале. В реальности ты нипочем не признаешься, чтобы не выдавать друзей.
– Не понимаю, о чем ты.
– Ну разумеется.
Я скривилась:
– Ладно, к чему скрывать: у меня есть знакомые-ясновидцы. По-моему, вполне логично.
– Нет. Мощь лондонского Синдиката значительно возросла. Все, кто нам попадался, – сплошь чужаки, бродяги-одиночки, брошенные на произвол судьбы из-за неумения контролировать свою силу. Отвергнутые собственными единомышленниками, своей плотью и кровью, они рады служить нам и готовы сносить любое оскорбление за возможность прикоснуться к эфиру. У нас они снова получают столь необходимый социум, только и всего. – Рефаит кивнул на дверь. – Вот Майкл, к примеру. Он полиглот. По-вашему, если не ошибаюсь, шептун. Его родители так боялись способностей сына, что натравили на него экзорциста. В результате парнишка лишился лабиринта и теперь практически не разговаривает.
Мне и раньше доводилось слышать о крушениях лабиринта. С Зиком из нашей шайки однажды было такое. В итоге становишься полностью закрытым, нечитаемым. Для ясновидца это хуже смерти. Постепенно аура отрастает слой за слоем, как броня, исключая даже малейшую возможность призрачной атаки.
– «Алые» подобрали его пару лет назад, – продолжал рефаит. – Парнишка жил на улице впроголодь. Его посадили в Тауэр по подозрению в ясновидении, но по моему приказу досрочно привезли сюда. Да, с ним обращаются как с невидцем, но аура к нему частично вернулась. Я понемногу научил его говорить. Надеюсь, в один прекрасный день он отыщет дорогу в эфир и сможет петь как раньше. Вместе с хором призраков.
– Постой, – вклинилась я. – Ты заново научил его говорить? Зачем?
В комнате повисло напряженное молчание. Страж снова потянулся за кубком.
– Кто ты? – вырвалось у меня.
Ответа не последовало.
– Жених наследной правительницы династии Саргасов, человек, под чью дудку правительство пляшет аж с тысяча восемьсот пятьдесят девятого года, – перечисляла я. – Ты стоял у истоков трафика ясновидцев, сеял ужас в сердцах миллионов – и вдруг помогаешь людям? С какой стати?
– Боюсь, на этот вопрос я не отвечу. Ты ведь молчишь о своих друзьях, почему бы и мне не промолчать?
– А если в порядке обмена информацией?
– Не исключено.
– А Майклу ты говорил?
– Так, в общих чертах. Он мне очень предан, но полностью полагаться на него нельзя.
– А на меня можно?
– Не знаю. Мне ничего о тебе не известно, Пейдж. Но завоевать мое доверие ты можешь. Более того, – он откинулся на спинку кресла, – сегодня у тебя будет такой шанс.
– В смысле?
– Скоро поймешь.
– Дай угадаю. Ты убил предсказателя, украл его силу и теперь планируешь прочесть мое будущее.
– Не в моих правилах присваивать чужие способности, – поморщился рефаит, – но я хорошо знаю Наширу. Достаточно, чтобы предугадать ее действия.
Напольные часы пробили час.
– Наше время истекло. Можешь идти. Думаю, тебе стоит навестить подругу, ворожею.
– У Лисс эфирное голодание, – призналась я.
Страж удивленно вскинул брови.
– «Алые» сожгли ее карты. С тех пор мы не виделись.
Глаза щипало от набежавших слез.
«Попроси его о помощи, – убеждал внутренний голос. – Пусть даст новую колоду. Он не откажет, Майклу ведь не отказал».
– Печально, – вздохнул рефаит. – Как исполнитель она очень способная.
– Поможешь ей? – выдавила я через силу.
– У меня нет карт. Но ей нужна связь с эфиром. – Он посмотрел на меня в упор. – И амарант тоже понадобится.
Он выложил на кофейный столик старинную шкатулку, инкрустированную золотом и перламутром. На крышке красовалось изображение цветка с восемью лепестками – точь-в-точь как на коробке со снадобьями. Рефаит достал из ларца флакончик с голубоватой маслянистой жидкостью.
– Экстракт астры, – сообразила я.
– Молодец.
– И зачем?
– Даю в малых дозах Майклу. Звездный цветок хорошо восстанавливает лабиринты.
– Почему «звездный»?
– Так рефаиты называют астру. В переводе на наш язык – «glossolalia».
– Это на нем говорят полиглоты?
– Да. Это древний язык эфира. Майкл его порядком подзабыл, сам разговаривать не может, но все понимает. То же самое с заклинателями.
Выходит, при случае полиглоты могут подслушать и понять, о чем шепчутся рефаиты. Очень любопытно…
– Собираешься напоить его астрой? Сейчас?..
– Нет, просто хочу привести в порядок свою аптечку.
Интересно, он шутит или нет? По всей видимости, второе.
– Некоторые зелья, вроде маковой настойки, очень опасны для нас, – сказал страж. – Они не должны попасть в руки людей. Страшно подумать, что произойдет, просочись эти зелья в «Павильон». Все наши секретные приспособления будут уничтожены.
Алый цветок.
В памяти всплыли строки из обгоревшего письма.
Алый цветок. Единственный способ.
Единственный способ уничтожить рефаим?
– Да, – согласилась я. – Подумать страшно.
В Трущобах стояла тишина. После памятной стычки с Сухейлем у меня не было возможности навестить Лисс, узнать, пережила ли она потерю колоды.
Юная акробатка была в сознании, но смотрела на все отсутствующим взглядом. В губах ни кровинки, глаза ввалились и потускнели; типичные признаки эфирного голодания.
Ухаживать за ней взялись Джулиан и Сирил, тот самый арлекин в очках, с кем мы познакомились в первый день. Кормили ее, причесывали, обрабатывали ожоги и разговаривали. Лисс сутки напролет лежала на тощем матрасе, бессвязно бормоча что-то про эфир. Ее тянуло туда, в заветное царство духов. Наша же задача была подавить эту тягу.
Чуть раньше мне удалось обменять две пилюли на «Стерно», спички и банку бобов. К сожалению, карт в лавочке Бабая не оказалось: их все конфисковала Кэтрин, желавшая, чтобы Лисс страдала. Алой стерве повезло, что страж помешал нашей встрече.
Завидев меня, Джулиан поднял красные от усталости глаза. Его розовую тунику сменила потрепанная рубаха и протертые брюки.
– Привет, Пейдж. Давненько не виделись.
– Были дела, после расскажу. – Я присела на корточки рядом с Лисс. – Она ела что-нибудь?
– Вчера влил в нее немного баланды, но желудок все вернул обратно.
– А ожоги как?
– Плохо. Нужен специальный крем.
– Ладно, сейчас главное – ее покормить.
Я ласково погладила взмокшие кудри:
– Лисс?
Та не отреагировала, продолжая смотреть в потолок.
Сирил сердито забарабанил пальцами по ноге.
– Хватит валяться, Реймор. Бездельем хлеба не добудешь.
– Нет бы посочувствовать, – буркнул Джулиан.
– На сочувствие нет времени, – возразил Сирил. – Сухейль ей такое устроит – мало не покажется. У нас выступление горит.
– Они еще не в курсе?
– Нелл ее подменяет. У них одинаковое сложение, волосы – в костюме и маске не различишь. Но Нелл не хватает навыка – вечно она падает. – Сирил покосился на Лисс. – Не то что Реймор.
Джулиан поставил разогреваться фасоль. Вооружившись ложкой, я приподняла девушку за плечи, но та упрямо сжала губы.
– Не хочу…
– Нужно поесть, милая. – Джулиан крепко стиснул ледяное запястье, но ответа не получил.
Когда еда подогрелась, он запрокинул Лисс голову, а я терпеливо кормила несчастную с ложечки, но фасоль буквально вываливалась у нее изо рта. Сирил схватил полупустую банку и выскреб все до донышка. Лисс измученно опустилась на матрас.
– Так продолжаться не может.
– Но что же делать? Что? – Джулиан в отчаянии сжал кулаки. – Даже если отыщем колоду, не факт, что поможет. Это как пересадка конечности – нет гарантии, что приживется.
– Надо попытаться. – Я повернулась к Сирилу. – В городе есть еще ворожеи?
– Ага, на кладбище.
– Пейдж, – тихо обратился ко мне Джулиан, – украсть карты – не вариант. Для их владельца это будет равносильно смерти.
– Тогда украдем у рефаитов! – Вот мои криминальные таланты и пригодились. – Я проникну в «Павильон», там наверняка найдется подходящая колода.
– Жить надоело? – фыркнул Сирил.
– Если пережила стычку с жужуном, переживу и это, – заверила я.
Джулиан встрепенулся:
– Ты их видела?
– Видела, в лесу. Страж натравил одного на меня.
– Выходит, ты прошла оба испытания? – с подозрением спросил Джулиан. – Алую получила?
– По правде сказать, не знаю. Сначала думала, что да, но… – Я выразительно одернула тунику. – На алую не очень-то похоже.
– Это радует, – улыбнулся Джулиан и, помолчав, добавил: – Какие они? Ну, жужуны.
