Дмитрий Галантэ - Удивительное рядом, или тот самый, иной мир. Том 1
Домовой спокойно выслушал совет и, что характерно, вовсе не удивился моему предложению, а пустился в объяснения, пытаясь склонить меня выложить ему хоть немного пряничков! Да пусть хоть совсем чуть-чуть, но именно сейчас. Так уж ему сильно припекло, что терпежу дождаться утра уже не хватало, он готов даже Юриника на два дня оставить в покое ради этого. Но я ни в какую! Нечего поощрять его ночные заскоки, а то, чего доброго, войдёт ещё в привычку, потом и вовсе не отвяжешься.
Потом вижу: дело серьёзное, раз он готов на такие немыслимые жертвы, как оставить Юриника в покое на целых два дня. Мне стало интересно, что этот полуночный гном замыслил. Ведь тут, по всему видать, не только банальным чревоугодием попахивает! И тогда я предложил ему сделку: либо он сразу, прямо сейчас говорит мне всю правду, как на духу, либо отваливает от меня с концами и навсегда. Тогда он мялся, мялся, но в конце концов, застенчиво улыбаясь, принялся призывать меня ко всем известной мужской солидарности. Я выпучил на него от удивления глаза – не хватало ещё, чтобы он оказался похотливым полуночным гулякой, заманивающим и соблазняющим местных женщин при помощи наших пряников! Но он, застенчиво рассмеявшись, разубедил меня. Все женщины его, видите ли, не интересуют, по крайней мере в данный момент. Пока ещё не интересуют. И тут же спросил уже более заинтересованно:
– А что, это действительно возможно проделывать, хоть изредка, при помощи пряников?
Я, глубокомысленно почесав затылок (нельзя было ни в коем случае ошибиться с ответом), сказал:
– Ну конечно же, можно! Это же женщины, существа плохо и мало изученные людьми! А пряники, что пряники? Пустяки всё это! Тут дело не только в пряниках, а в том, что их вообще интересует в данное время года, а интересует их очень многое. И целой ночи не хватит, если начать перечислять. В общем, всё это пустая трата времени, берёшь одну из них и начинаешь целенаправленно и тщательно изучать. Да-а, а пока ты её эдак с любовью и неостывающим интересом изучаешь, она умудряется уничтожить целый годовой запас твоих пряников! А ты даже глазом моргнуть не успеешь, как уже должен ей ещё столько же!
Домовик при словах «уничтожить годовой запас» сразу что-то твёрдо решил для себя, и, надо думать, не в пользу женщин. И тогда я продолжил уже более спокойно:
– Держись подальше от женщин, мой тебе совет, ну, коли уж совсем невмоготу, то выбери себе парочку для разнообразия, но ни в коем случае не больше. Я всегда так делаю.
И тут домового понесло, не остановишь! Он, эмоционально размахивая руками и ногами, объяснил мне, наконец, свою просьбу доходчиво и членораздельно, чего я и добивался от него вот уже битых пятнадцать минут. Оказывается, у этой славной гостиницы нет домового, но есть… домовая! И какая!!! Прелесть! Женщина красоты необыкновенной! Просто пальчики оближешь! В общем, объеденье и загляденье одновременно. Очень милая, просто-таки во всех отношениях редкой души женщина.
Здравствуйте, я ваша тётя, приехали! Не хватало мне ещё по ночам выслушивать его эротические фантазии о соблазнительных прелестях всяких там домових, главное, чтобы они не вошли у него в привычку, тогда я окончательно пропал. Даже и не представляю, как или куда можно приспособить домовиху! Ладно бы говорил про настоящих женщин, это хоть иногда бывает интересно, а про домових и слушать не желаю, а особенно перед сном! Радовало только одно, что речь шла пока только об одной домовихе, а не о массовом использовании, как пряников, так и моего терпения. Может, мне повезёт, и он вообще окажется однолюбом, как я.
Домовой тем временем продолжал свой «увлекательный» рассказ. Оказывается, для полного взаимопонимания и наслаждения им очень не хватает именно пряников, которые к превеликому счастью находятся именно в моём рюкзаке и о которых этот хвастун уже успел донести своей пассии.
Дормидорф, когда было время, назаказывал у скатерти много всякой всячины, в том числе и пряников для Мокси, так – на будущее, чтобы потом лишний раз не пользоваться ею на виду у всех. А Мокся, видимо, в порыве безудержной страсти, так неожиданно нахлынувшей на него сегодняшней ночью, решил поделиться самым дорогим – своими любимыми пряниками. Что было делать? Я его прекрасно понимал, чисто по-мужски понимал. Не бросать же его в такую ответственную минуту, тем более что от меня всего и требовалось: дать ему немного пряников! Пришлось вставать и на ощупь искать свой рюкзак.
Пряники были найдены и переданы в дрожащие от нетерпения мохнатые ручонки домового. Он искренне поблагодарил меня и заверил в своём глубоком уважении, обещая отплатить мне той же монетой, как только представится удобный случай. А я в ответ убедительно попросил его только об одном – не переборщить со своей искренней благодарностью и не заблагодарить меня до душевного и психического расстройства. И ещё я напомнил ему, что расплата домовихами для меня неприемлема, а вот насчёт Юриника, если честно, я не в курсе, надо бы это уточнить. Конечно, я сразу же объяснил домовику, что шучу, на том и расстались.
Теперь, когда я улёгся обратно в кровать, мои мысли перенеслись к моим любимым жене и дочке, которые хоть и не так прекрасны, как домовая у Мокси, но для меня лучше них нет. А пряники там и разные иные кулинарные вкусности они, кстати, любят не меньше, а по-моему, даже больше. Уж таких любителей, коими являются они, днём с огнём не отыщешь! Порой они вдвоём за один такой удачный дневной присест легко могут уничтожить недельный запас сладостей, припасённых мной для них же к чаю. При подобном обжорстве просто невозможно сохранить своё тело в приличном физическом состоянии, то есть очень трудно избежать крайне нежелательных жировых отложений в самых нелицеприятных местах. Для кого-то невозможно, но моим сластёнам каким-то чудом удаётся проделывать подобные чудеса на протяжении уже многих лет. Это прямо-таки две фабрики и третий – комбинат, это когда к ним присоединяется тёща. При этом, налегая на мучное и сладости с утра до вечера со страшной силой, они ещё умудряются худеть! Комбинат я в расчёт не беру, он стабилен, а точнее, стабильно идёт на расширение. А происходит это чудо с похуданием, видимо, от неимоверных психических потрясений и нервных усилий, затраченных ими на ожидание предстоящего прекрасного во всех отношениях события – поглощения всевозможных сладостей. Да-а уж, удивительное рядом! С этими мыслями я, наконец-то, и уснул.
Утром нас разбудили ввалившиеся в комнату и, как всегда, спорящие Юриник с Дорокорном. Оказывается, под утро Дорокорн проснулся от какого-то шороха, исходящего из-за двери. Он разбудил потихоньку Юриника, и они, уже вместе подкравшись к двери, слегка приоткрыли её. Источником шума был крадущийся, словно вор, Корнезар с вороном на плече. Но, что самое удивительное: он был со своим походным рюкзаком и полностью экипирован! Что означало только одно – побег от нас непонятно по какой причине. Зачем тогда было тащить нас сюда, чтобы потом бросить и сбежать? Вот по этому поводу друзья и спорили, выдвигая версии одна нелепей другой и удачно опровергая версии друг друга. Дормидорф слушал их, слушал, а потом и говорит:
– Да не спорьте вы уже, лично мне всё понятно! Всё просто, как лосиная лепёшка в ясный день, но понял я это именно благодаря вашему спору, как это ни удивительно.
Спорщики синхронно замолчали, так же синхронно повернулись в сторону говорившего и опять синхронно закрыли и снова открыли рты, замерев в немом вопросе.
Все мы некоторое время вопросительно молчали, уставившись на Дормидорфа. Он же всё ещё выдерживал необходимую ему театральную паузу, неизбежную и нужную для полноты производимого эффекта, издевательски хитро поглядывая на нас. Его взгляд как будто с издёвкой говорил нам: «Ну, всё же так просто, кто из вас первым додумается до истинной причины этого поступка Корнезара и ворона?» Среди нас не было первых, зато не оказалось и последних. Мы молча ждали, когда он прекратит свои преподавательские штучки. Думали мы приблизительно так: «Пусть умненький дедушка всё разжуёт нам сам и положит в рот». И наконец дождались этого знаменательного события. Дормидорф важно начал, почёсывая и приглаживая свою бородку:
– Всё просто и ясно, как божий день. Корнезар с вороном желают проверить, что же мы станем делать. Может, это даже своего рода экзамен на смекалку и сообразительность. К тому же за нами наверняка будут следить амекарцы и ворон, или ещё кто. А вдруг мы шпионы и начнём отправлять сообщения направо и налево, а их можно перехватить, и так далее!
Упивался своей догадливостью Дормидорф недолго, потому что я сказал ему:
– Ты знаешь, зачем он это сделал, а я знаю, что делать нам в свете развернувшихся событий!
