Лев Жаков - Убить Бенду
За весь ужин юноша так и не смог заговорить с дядюшкой. Когда принц поворачивался к королю, тот заговаривал с королевой или с кем-нибудь из придворных, шутил, смеялся. Арчибальд сидел, упершись взглядом в скатерть, слушал, злился и кусал ногти. Ничего, после трапезы, когда шумная свита разойдется по комнатам...
Королева встала, подавая сигнал к окончанию ужина. Подбежала Гана, подала воды. Все стали выходить из-за стола; кто-то, привычный к выступлению жонглеров после пира, напевал, лорды переговаривались, веселье не покидало их ни на миг. «И я тому причиной», – мрачно твердил про себя Арчибальд, отошедший к стене и оттуда взирающий на то, как расходятся гости.
Когда почти все покинули зал, принц подошел к матери. Королева сидела в кресле у камина, Лу пристроился напротив. Арчибальд, покосившись на короля, опустился на одно колено, чтобы произнести свою просьбу, но королева опередила сына, словно предчувствуя или догадываясь, что он сейчас скажет. Она произнесла:
– Прошу тебя, Арчибальд, оставь нас с его величеством наедине, нам надо поговорить о делах.
– Но, матушка, о делах всегда говорю я! – воскликнул принц. – Я как раз хотел предложить его величеству...
Лу, наклонившись к Арчибальду через подлокотник, перебил его:
– Мы хотим поговорить о судьбе королевства. А так как пока что ваша матушка – королева и глава государства, подобные вопросы уполномочена решать только она. Вы еще, как ни жаль, не достигли совершеннолетия, дорогой племянник. Так что будьте столь любезны покинуть нас.
Последняя фраза прозвучала как приказ.
Королева умоляюще посмотрела на сына, и Арчибальд, вскочив, быстрым шагом вышел вон.
Он почти не спал, ждал, когда мать позовет его. Однако уже вставало позднее ноябрьское солнце, а Гана все не приходила с просьбой королевы навестить ее.
Арчибальд встретил рассвет на заднем дворе с мечом в руках.
Из кухни тянуло запахом сдобы, оттуда доносились стук ножа и горшков, голос Ории; девушка говорила сама с собой, молчать она не могла.
Дверь кухни приоткрылась, и во двор вырвалась струя ароматного пара. Выглянула Гана, позвала:
– Ваше высочество!
Арчибальд быстро повернулся к ней:
– Что, матушка зовет?
– А? – Девочка качнула головой: – Нет, ее величество еще не выходили из комнаты. А я про завтрак пришла спросить. Когда подавать? Господа уже собираются в Каминном зале.
– Вносите пока столы. – Арчибальд, поникнув, опустил меч. – Но матушка уже встала? Ты одевала ее?
Гана оглянулась на сестру, придвинулась ближе, прошептала:
– Ее величество просили не говорить, что они встали. Они были очень расстроены и заплаканы, и я пять раз носила воду для умывания, и вчера, и сегодня с утра. Ее величество не хотят выходить к завтраку и все что-то говорят, говорят... О вас тоже говорят... – Девочка всхлипнула. – Они очень расстроены.
– Гана! – крикнула Ория, и девочка, шмыгнув носом и утерев глаза рукавом, нырнула в пекло кухонной страды.
Арчибальд убрал меч, перекинул ножны за спину и быстрым шагом направился к себе в комнату. Проходя мимо спальни королевы, он прислушался, однако из-за тяжелой грабовой двери не доносилось ни звука.
Принц умылся, оделся, гребнем пригладил отросшие волосы. Затем, препоясавшись мечом – ему казалось, что так он выглядит солиднее, – направился к комнате матери, твердой рукой постучал.
– Матушка, это я, позвольте войти!
Кажется, он услышал шорох, однако ответа не получил. Тогда он постучал еще раз.
– Матушка, если вы уже встали, позвольте мне войти!
И снова тишина, только неясный шорох в комнате. Арчибальд проявил настойчивость и постучал в третий раз, хотя в другое время никогда бы не стал стучаться и дважды, не получив ответа.
Дверь открылась, и принц, занесший руку для повторного стука, увидел королеву. Он отступил на шаг и поклонился.
– Входи, пожалуйста, – тихим голосом произнесла мать.
Арчибальд шагнул в комнату. На крытом старым красным бархатом столе лежали пергаменты, в чернильнице торчком стояло помятое гусиное перо. Бархат был такой старый, что в некоторых местах сквозь него просвечивало темное дерево стола, и эти места казались пятнами пролитых когда-то чернил. В приоткрытую ставню с холодным воздухом проникал неяркий утренний свет. На королеве поверх темного платья была надета новая беличья накидка, подаренная принцем совсем недавно, в начале месяца. Арчибальд сам настрелял белок, Ория сняла и выделала шкурки, а Гана под бдительным присмотром сестры и под ее несмолкаемую болтовню сшила накидку.
Арчибальд прошелся до окна, развернулся и посмотрел на мать. Ее величество осталась стоять около стола.
– Ты так вырос, – прошептала она.
Арчибальд неловко оглядел себя, пожал плечами:
– Давно уже. Матушка, расскажите, будьте добры, о чем вы вчера говорили с дядюшкой Лу?
Королева молчала. Он ждал, смотря себе под ноги, чтобы не видеть заплаканных глаз матери. Наконец она произнесла:
– Ты столько работаешь...
– При чем здесь это, ваше величество? Могу и больше, лишь бы расплатиться с этим старым козлом! Умоляю, не томите! В конце концов, я имею право знать, что вы решили!
– Даже если бы ты работал круглосуточно, ты бы все равно не смог набрать нужную сумму – наше королевство слишком маленькое, чтобы принести такой доход.
– Кто вам сказал такую чушь?! Да еще меньшие страны богатели несказанно! Если принять правильную политику, толково вести хозяйство, торговать успешно... да что я говорю, вы сами знаете. Только оглянитесь – мы смогли накормить ораву бездельников, и наши припасы почти не пострадали! Каких-то пять лет – и у нас только один долг! Последний! Сколько мы должны Лу, может, вы наконец ответите? Согласен ли он принять платежи в рассрочку, продуктами, договорами на торговые льготы?
– Ты говоришь как настоящий король, – прошептала королева, и в ее голосе Арчибальд уловил слезы. Он смутился:
– Я и есть будущий король, матушка. И должен заботиться о своей стране. Поэтому хочу быть в курсе всех дел своего королевства. Вы же согласились, что все дела буду вести я, так, может, пора рассказать, на чем вы сошлись с Лу? Я вам подробно рассказывал о наших возможностях в смысле платежей. И? Что он ответил? Вы передали ему мои предложения? Как он их принял?
– Даже если ты будешь всю жизнь работать, тебе не собрать такую сумму...
– Да сколько же там?! – вскричал Арчибальд. – Любую сумму, только бы мое королевство стало наконец свободным от долгов! Ну?
Королева стояла, теребя платок. При последних словах принца она побледнела, пошатнулась, оперлась на стол. Арчибальд бросился к матери, поддержал ее, проводил до кресла, присел на подлокотник. Опустившись на подушку, она откинула голову и некоторое время молчала, закрыв глаза. Затем проговорила дрожащим голосом:
– Ты слишком много работаешь...
Арчибальд ударил кулаком по столу:
– Не может быть «слишком», когда речь идет о моем королевстве!
– Тебе уже семнадцать, а у тебя ни коня, ни копья, ни доспехов...
– У меня есть меч! И я не понимаю, какое имеет значение...
– Дядюшка Лу привез тебе в подарок полный рыцарский доспех.
Юноша нахмурился:
– Мне не нужны его подарки.
– Он приглашает тебя к себе на турнир.
– Да пусть катится к черту со своим турниром! – Арчибальд не выдержал, вскочил и прошелся по комнате. – Мне плевать на все забавы, пока я не расплатился с ним!
– Тогда почему ты каждое утро встаешь на два часа раньше, чем когда-то, и упражняешься на заднем дворе?
– Это кто вам рассказал? – Арчибальд подбежал, опустился перед матерью на одно колено, взял ее за руку. – Матушка, вижу, вы боитесь мне поведать, как прошел ваш разговор с Лу. Очень прошу: лучше скажите, мне нужно знать, о чем бы вы ни договорились. Мне необходимо решить, как дальше вести дела. Поэтому соберитесь с силами и поведайте мне все, что было вчера.
Королева слабо улыбнулась, и это была не королевская улыбка, это была ее тень – улыбка обычной слабой женщины.
– Ничего не надо решать, надо делать все то же, что ты делал раньше. Только теперь ты можешь нанять управляющего, а сам поедешь на турнир к дядюшке Лу.
– Я не понял, почему так... Давайте без околичностей: каков наш долг Лу?
Королева опустила взгляд, приоткрыла рот и прошептала через силу:
– Два миллиона с процентами...
Юноша замер.
– Два... миллиона? – повторил он тоже шепотом. – Два... миллиона...
Королева сжала губы, но не сдержалась и судорожно всхлипнула, глядя на сына. Арчибальд подхватил упавший из рук матери платок, протянул ей. Она приложила платок к лицу и кивнула.
– И... какими частями... когда он хочет получить долг?
– Сразу.
– Но это невозможно! – Арчибальд вскочил. – Не знаю, куда ушла у вас эта сумма, но собрать столько денег за раз... У него у самого столько нет! Неужели вы не уговорили его, не сказали о моих предложениях? Они были бы ему очень выгодны!
