Евгений Гаркушев - Глубокий Сумрак
Туда намеревался попасть и я. Но не сразу. Для начала стоило подготовиться. Основательно подготовиться… И в первую очередь – удалить из города Бориса. Его присутствие могло мне помешать.
Впрочем, может быть, откровенно удалять его и не стоило? Достаточно было просто отвлечь? Возможности для этого имелись. Тем более работать собирался днем. Пусть не так эффективно, зато правильно. А еще лучше – вечером. Как раз и Оксане будет проще. Романтика, все дела…
* * *Владельцев двух местных сайтов я вызвал к себе сразу после «праздника», посвященного «юбилею шахты». Ребята примчались в офис Дозора, точнее, в переговорную комнату для работы с людьми, на такси. И правильно сделали. Работу я оплачиваю, отказывать мне не стоит. И пусть один думает, что я работаю на контрразведку, а другой считает иностранным шпионом, – не важно. Как не важно и то, что друг друга парни терпеть не могут. Нашему делу это только на пользу.
Семен был толстым, Леша – худым. Семен постоянно одевался в какие-то растянутые свитера, а Леша, напротив, носил костюм с галстуком, что при его работе тоже выглядело неестественно. Семен был убежденным либералом, а Леша – патриотом. Но в целом их сайты походили один на другой как две капли воды. Скорее всего они мыслили очень схоже, только давали своей позиции разное обоснование. И считали, что каждый крадет информацию и идеи у другого.
– Итак, Семен, Леша – есть важное задание, – без обиняков перешел я к делу. – Нужно раздуть скандал.
– Кого мочить будем? – деловито поинтересовался Семен.
– Угольных промышленников. Впрочем, подробности не важны…
Я слегка надавил на сознание парней. Установка «без лишних вопросов» или «категорический императив». Делай, что приказывают, и получай за это деньги.
– Как? – почти радостно поинтересовался Леша.
– На «Ростовской» – авария. Несколько человек погибли. Власти скрывают, – дал установку я.
– Палево, – отозвался Семен. – Наведут справки, никакой аварии нет.
– Мне вас учить? – возмутился я. – Скажете: по слухам. Навертите чего-нибудь. Показания очевидцев приведете.
– Ясно, – кивнул Леша.
– Но это – не главное. Главное, что авария произошла из-за подземных толчков. И очень опасно стало работать на других шахтах. Толчки могут повториться.
– Хорошо, – согласился Семен. – Но толчки… Наверху заметят, что их не было.
– А толчки будут, – улыбнулся я.
– Тектоническое оружие? – изумился Семен.
– Не важно.
– Четко, – радостно улыбнулся Леша. – Так работать можно.
– Задача – посеять панику среди населения, – сформулировал я, в последний момент убрав из фразы слово «мирного» перед «населением». – Как можно больше паники и неуверенности.
– Конечная цель – забастовки? – поинтересовался Семен.
– Возможно.
– Подготовка к выборам? – спросил Леша.
– Ребята, я же просил – без вопросов, – вздохнул я. – Вы должны посеять панику. Только и всего. Это пойдет на пользу идеям либерализма и укреплению государства и общества.
– Мы хотим знать, что будет, чтобы сделать лучше, – пояснил Семен.
– Да, – подтвердил Леша.
– Больше ужаса, – посоветовал я. – Больше ада. Картинки где-нибудь найдите. Вспомните о Йеллоустонском вулкане. В общем, всем конец.
– Когда начинать? – деловито спросил Леша.
– Думаю, завтра утром, – ответил я. – Паника мне нужна ближе к вечеру.
– Тогда лучше начать прямо сейчас, – заявил Леша. – Народ раскачивается медленно.
– Занимайтесь, – приказал я. – Рассчитаемся потом. По результатам. Не беспокойтесь, в долгу не останусь.
Теперь местные властители дум будут работать с удвоенной силой. И перехватывать друг у друга инициативу. Только этого мне и надо.
* * *Проснулся я от истошного вопля:
– А власти скрывают!
Я выглянул в окно. Во дворе стояли три женщины лет шестидесяти. Самая скандальная, баба Рая (какая она мне баба, но приставка к ней прикипела намертво), захлебываясь, рассказывала об аварии на шахте. О том, что всю ночь по городу носились «скорые». О том, что по тревоге поднята полиция и вызваны дополнительные силы из соседних городов, чтобы не допустить бунта.
Эманации от бабы Раи и ее слушательниц шли волнительные. Я основательно подпитался – словно пару чашек крепкого кофе выпил. А ведь это только начало.
Я вслушался в город. Город бурлил и источал силу. Которую я, не стесняясь, начал собирать. Кто меня поймает? Борис? Он редко приезжает без приглашения. И даже если заметит, что я решил подпитаться, вменить мне в вину практически нечего. Массовый забор энергии? Что за чушь! Мы все питаемся так. Стараемся не осушать свои источники до дна, но распоряжаться ими – наше неотъемлемое право!
Вместе со злобой и раздражением людей я впитал чересчур много гордыни, алчности, зависти, которые мне сейчас были совершенно не нужны. Побочное действие нашей стороны силы, да. У Светлых свои заморочки, у нас – свои. Но когда знаешь, с чем бороться, жить можно.
Я слегка «реморализовал» себя – не только ведь Светлые так делают – и продолжал впитывать энергию. Она мне необходима!
Почистил зубы, побрился, позвонил Борису. Тот околачивался возле «Алмазной», что меня порадовало – не захочет ехать туда вечером, – и собирался заехать ко мне. Я сказался отсутствующим дома и пообещал прибыть к нему часа через три. С соседнего города тоже надо «снять сливки»! Особенно теперь, когда Борис отсутствует.
Я сел в машину и поехал по улицам, вслушиваясь в мысли и чувства людей через стены, подбирая эмоции тех, кто брел по улицам. Вот женщина горюет о муже и сыне, которым идти в третью смену. Ее тоска тягуча и сильна. Сейчас она мне нужна.
Вот ребенок боится подземных толчков. Не обрушится ли на него потолок квартиры? Он слабо понимает, кто толкается под землей, и от этого ему еще страшнее. Бойся. Жизнь вообще довольно страшная штука. Тебе, малыш, боязнь не повредит, а мне пригодится немного энергии.
Молодая девушка раздражена. Ей парень не купил дорогой телефон, который она хотела. А еще болтает что-то о забастовке. Вообще денег не будет! Да, голубушка, не будет. А ты что думала? Надо жить по средствам. Полезное умение. Не умеешь жить по средствам – плати эмоциями и силой. Скупой всегда платит дважды. Это о тебе.
Взрослый мужчина, горняк, не хочет сегодня лезть в шахту. Он чувствует, что сегодня его задавит. Нет, я вижу линии судьбы – сегодня можно опасаться только скандала с коллегами да ругани бригадира. Можно считать, что страхом шахтер искупил свою судьбу. Он не погибнет под завалом: его линия судьбы пересекается с моей, изгибается – и уходит от смерти. Интересно. Непонятно. Да и не надо все понимать. Мы встретимся, если предначертано судьбой. Он этого изменить не в силах. И я, наверное, тоже.
Бабка у подъезда радостно потирает руки. Она рада тому, что плакала ее соседка, которая регулярно вешает свое белье над ее бельем. И с него капает! А еще дети топочут, как слоны! И с мужем она ругается, не дает спать. Проститутка! И муж у нее есть. Шахтер. Зарабатывает. Хоть и бьет ее, но на курорты возит. А у бабки нет ни мужа, ни детей. Никто не топочет. И она рада, что хоть что-то у соседки плохо.
Да, так бывает в жизни. Я беру у бабки ее злобную радость. И бабка вспоминает свою нелегкую и нелепую жизнь, свои просчеты и ошибки, жадность и злость, и ей становится еще хуже. Бабка наказана – так часто бывает. Когда я рядом, никто не уйдет безнаказанным. Радостно ли от этого мне? Нет. Чувствую ли я удовлетворение? Нет. Но я стал сильнее. Я впитал еще несколько капель силы, которая поможет Тьме бороться против Зла, какие бы формы оно ни принимало.
И еще женщины. И мужчины. И дети. Хотя с детей сегодня толку мало – они не понимают, что отец может не вернуться с работы. Они слышали это не раз, и он всегда возвращался. Так почему же сегодня должно быть по-другому?
В Гуково я приезжаю переполненный энергией. И беру еще. Лишь бы резервов хватило…
* * *Борис встретил меня во дворе музея, под окнами офиса Дозора. Он стоял с тяпкой, которой подпушивал посаженные деревья – чтобы корни дышали. На меня Светлый посмотрел с подозрением. Мне не привыкать, но все равно как-то обидно.
– Я вижу, ты силой набрался. Драться с кем-то собираешься?
– Не с тобой, не здесь и не сейчас, – улыбнулся я.
– С кем – спрашивать бессмысленно?
– Не то чтобы бессмысленно, но контрпродуктивно. – Я состроил многозначительную гримасу.
– Помощь нужна?
– Пока я в обороне.
– Понятно…
Борис положил тяпку на землю, задумался, потом осторожно сказал:
– Мне надо поговорить с тобой кое о чем.
– Для того я и здесь – чтобы мы могли разговаривать без помех.
– Я об Оксане.
– Вот как? – притворно удивился я. – А что Оксана?
– Она просила, чтобы я принял ее вечером. Хочет сменить цвет.
– Что? – делано изумился я. – Ты увлекся парикмахерским делом? И не нашел ничего лучше, как экспериментировать на Оксане? А вдруг что не так? Она же тебя порвет, несмотря на то, что ты сильнее и опытнее.
