Ольга Кандела - Прыжок в неизвестность
Провинность-то – наша общая. А вот отдуваться, похоже, мужик один будет. Мы-то со Стасей слиняем домой. Надеюсь… Так бы я взяла вину на себя. Обязательно.
На этом мысли о самопожертвовании были прерваны. Причем прерваны довольно резко и грубо. Повозка подскочила на каком-то ухабе, и нас хорошенько тряхнуло, отчего Фауст, прислонившийся виском к стенке, благополучно от нее отлепился и завалился на другой бок, очень так удачненько опустившись на мое плечо. Самое интересное, что мужчина при этом даже глаз не открыл, а стало быть, не почувствовал смены положения. Зато я очень хорошо прочувствовала вес блондинистой головушки на своем хрупком плечике.
– Эй, Фауст. – Я попыталась отпихнуть от себя мужское тело. – Проснись!
– Разгружайте туда, – неожиданно выдал феникс, чем поверг меня в некое замешательство. Причем глаз он при этом не открыл, а стало быть, не проснулся.
Эээм. Я, конечно, слышала, что некоторые люди разговаривают во сне. Но вот наблюдать этого как-то не приходилось. А сейчас, кажется, был тот самый случай.
– Что разгружать? – задала закономерный вопрос я.
– Мешки, – сквозь сон ответил феникс.
– Какие мешки?
– С навозом!
Эээ. Я не ослышалась? Мешки с навозом? Даже предположить боюсь, что ему там снится… Хотя… Судя по тому, как он улыбается, явно что-то приятное.
Ну вот и что мне с ним делать? Я, конечно, понимаю, он не выспался, да еще и ночью выложился на полную. Но у меня плечо-то тоже не железное. А будить не хочется… Так сладко спит и, если поднапрячься, можно услышать, как легонько сопит во сне.
Эх. Ладно. Знаю, что он потом меня отчитает, но зато хоть выспится по-человечески и, может, будет не таким злым, как утром.
Короче, вместо того чтобы подальше отпихнуть мужика, я еще немного подвинулась на сиденье, перемещаясь к своему окошку, и, аккуратно перехватив съезжающую вниз мужскую голову, устроила ее у себя на коленях. Вот, так и мне не тяжело, и ему наверняка спать удобнее.
А дальше… ну, короче, руки девать было некуда, так что пальцы сами зарылись в светлую гриву волос, кои Фауст не удосужился собрать в хвост, и как-то очень самостоятельно начали перебирать шелковистые пряди, даже в таком беспорядке не утратившие своей мягкости.
Еще мне вдруг стало любопытно: у Фауста тоже уши проколоты, как у брата, или он избежал этого веяния местной моды? Я аккуратно подцепила шелковистую прядь и отвела ее в сторону, открывая милое ушко. Гы, будто девчачье. И да, не знаю, как насчет правого, а в левом ухе у феникса красуется маленькая дырочка. Ладно, будем надеяться, у него хотя бы не оба проколоты. А то это наводит на какие-то весьма неоднозначные мысли…
Вернула прядь на место и продолжила свое нехитрое занятие.
В какой-то момент просто перебирать локоны стало скучно, и я начала наматывать их на палец, а дальше и вовсе принялась потихоньку плести тоненькие косички. Получались они длинные-длинные, волосы-то у мужика аж до попы. В общем, я плела косички, потом сама же их расплетала и плела заново. И так раз за разом, пока в окошке кареты не показался стоящий на самом краю утеса изящный белокаменный замок, верхушка которого непостижимым образом сливалась с синевой неба.
Глава 21. Родовое гнездо
Больше всего родовой замок Фауста походил на «Ласточкино гнездо», что стоит на берегу Черного моря в Крыму. Светлый природный камень, круглые башенки, невесомые балконы, перекидные мостики и открытые веранды, коих здесь было великое множество, – все напоминало мне популярное туристическое место. Да и само расположение было соответствующее – замок стоял на краю голого каменного утеса. Только вот внизу простиралось не бушующее море, а пологое плато, бушующее душистым разнотравьем.
Собственно, по нему мы сейчас и ехали, снизу обозревая это великолепное архитектурное строение. Точнее, обозревала только я, так как остальные участники поездки до сих пор дрыхли. Ну и, как заботливая сестричка, я, конечно же, решила разбудить Стаську – обидно будет, если она пропустит такое зрелище.
– Стась. Просыпайся, – позвала полушепотом. Будить феникса все еще не хотелось. Хотя и ему тоже пора было просыпаться. Подъезжаем все-таки. – Стася! – позвала еще раз и, вытянув ногу, коснулась Стаськиной коленки.
Сестренка почувствовала толчок и распахнула заспанные глазки.
– А? Что? Уже приехали? – Мелкая, широко зевая, села и спустила вниз ноги. Потом перевела непонимающий взгляд на меня и еще более ошарашенный на Фауста, лежащего у меня на коленях. – Это что за…
– Не обращай внимания, – отмахнулась я. – Ты в окно глянь!
Девчонка, хоть и не сразу, но оторвалась от созерцания дремлющего феникса и выглянула в окно.
– Ни фига себе! – выдала Стаська, по-детски раскрыв рот. – Это что, мы туда сейчас едем?
– Надеюсь, что да. – Я и сама горела желанием очутиться в этом замке. Изучить его изнутри. Пройтись по висящему над пропастью полупрозрачному мостику или постоять на веранде на самом краю утеса. Уж если от одного только вида дух захватывает, что ж будет, когда я на самом деле там окажусь?
А еще я все пыталась понять, чем же таким облицованы верхние этажи и башенки, что они практически сливаются с небосводом. Причем цвет совпадает один в один, и если бы не яркое солнце, что играло на отполированных гранях, бликами плясало по гладкой поверхности, часть здания и вовсе бы растворилась в небесном мареве, делая замок практически невидимым.
– Потрясно! Хочу забраться на башню! – поделилась своими желаниями сестра. И на этот раз я была полностью с ней солидарна. – Мы ведь заберемся?
– Если Фауст разрешит.
– Кстати, а разбудить его не пора? – поинтересовалась Стася и, не дожидаясь ответа, перешла прямиком к задуманному: – Эй, спящая красавица! Подъем! – звонко крикнула она, в отличие от меня, совершенно не заботящаяся о физическом и моральном состоянии нашего спутника.
Фауст от такого крика чуть на пол не свалился, подскочил, словно ошпаренный, и мигом сел на попу. С непонимающим видом осмотрелся по сторонам.
– Что случилось?
– Все, что можно было, уже давно случилось, – изрекла какую-то ахинею Стаська. – Мы, кажется, подъезжаем. Как спалось, кстати? Коленочки у Лу мягкие? – провокационно поинтересовалась мелкая, а я была готова чуть ли не задушить ее, а лучше – подвесить за болтливый язык, за который и тянуть не надо – и так живет своей жизнью.
С силой сжала зубы, приглушая гнев, и втихаря показала Стаське кулак. Приедем, всыплю ей по пятое число, чтобы думала, прежде чем такое говорить, срань мелкая. Срань, кстати, на мою угрозу лишь хмыкнула и продолжила провоцировать феникса. Кажется, ей тупо нравилось его подзуживать. Да и меня заодно.
– Ну так как? Удобно?
– Стася! – рыкнула я. – Ротик прикрой! А то я помогу…
Феникс же до сих пор щурил сонные глазки и совершенно не втыкал, что происходит вокруг. Потом немного пришел в себя. Оценил расстояние до окна, на котором заснул, потом до моих колен, потер помятую щеку и мигом нахмурился. Кажись, до него дошло.
– Ну и как я оказался на твоих… кхм… коленях, интересно знать? – зловещим тоном начал пернатый.
Ну, другого я и не ожидала.
Флегматично пожала плечами и коротко пояснила:
– Упал.
– И почему ты меня не подняла? – продолжил обвинительную речь блондин.
Очень хотелось ответить ему чем-нибудь едким в стиле «я еще твою тушу тяжеленную не таскала!», но я взяла себя в руки, сделала глубокий вдох, настраиваясь на позитив, вспомнила, как приятно было перебирать шелковистые волосики, и миролюбиво ответила:
– Будить не хотела. – И мило улыбнулась, аки сама невинность.
Вот, не буду я сейчас с ним конфликтовать. Пусть хоть ядом изойдет. И огрызается, сколько влезет. Мне все по барабану. Я сегодня сама доброта. Гыы.
– Надо было разбудить!
– Слушай, не парься, а? – отмахнулась я от недовольного мужика. Ну что он взъелся на пустом месте? Надоел. – Мне было не трудно послужить подушечкой. Надеюсь, выспался?
– Вроде да, – был вынужден признать Фауст.
– Ну вот и славно! – Я широко улыбнулась и зачем-то еще и подмигнула, отчего блондин окончательно растерял весь свой пыл.
В общем, конфликт был исчерпан, и дальше мы в тихой-мирной обстановке стали готовиться к приезду. Стаська расчесывалась прихваченным гребешком. Феникс тер сонные глаза, потом тоже попытался пригладить встрепанные патлы, но почти сразу махнул на это рукой. Посчитав, что без особого средства для волос ему все равно не справиться.
Я этому несказанно обрадовалась, так как обнаружила, что случайно забыла расплести свои художества, и сейчас прическа у Фауста была довольно своеобразная – с одной стороны просто прямые локоны, с другой буйство кривеньких разномастных косичек. Благо Фауст их на ощупь не заметил. А Стаська, очень даже заметившая, лишь усмехнулась в кулачок, воровато переглянулась со мной, но промолчала, решив, что веселее оставить феникса с такой прической.
