Евгений Катрич - Проклятый лес
– Я вижу, граф. – огорченно ответил король. – Вижу.
Поставить на левый фланг ополченцев было ошибкой, о которой его предупреждали на военном совете, состоявшимся ранним утром, за несколько часов до начала сражения. Но он хотел дать небольшой отдых полкам тяжёлой пехоты баронов Кервера и Фабиана, обеспечивающих прикрытие всей армии во время манёвров. Их солдаты вели постоянные боевые действия и уже просто валились с ног. Бароны несколько раз обращались к своему королю с просьбой о небольшой передышке.
– Магистр Ридлей, отправьте свой резерв на левый фланг. – не поворачиваясь к своим вассалам, громко сказал король Аркос. Он стоял на невысоком холме и видел, как ряды ополченцев прогнулись под натиском солдат Халифата и, дрогнув, побежали назад. Наблюдая бегство части левого фланга, граф Уиллард, командующий центром наступления, начал разворачивать свою последнюю, резервную роту лёгкой пехоты, дабы избежать частичного окружения. К месту прорыва, квадратом, шли два, поредевших за несколько дней, полка баронов и в том, что они отбросят псов Абдульалима назад, король не сомневался. – Барон Таннер, как дела у графа Годфри?
– Он просит ещё два часа. – сделав шаг к королю, ответил глава разведки королевства Доргольд.
– У него есть час. – жестко ответил король, вернувшись к наблюдению сражения, развернувшегося у подножья холма.
Единственным козырем короля Аркоса оставалась тяжёлая конница, которую возглавил граф Годфи. Её отход вглубь королевства, на несколько километров, после сражения с ордой орков, было воспринято восточным Халифатом, как отправленное подкрепление в графство Усторк, куда вторглась армия Сарлона. Именно этим козырем Аркос хотел воспользоваться. Приказав графу Годфи, отойти ещё дальше, он начал заманивать армию Абдульалима вглубь, так, чтобы конница оставалась в тылу и, в решающий момент, смогла нанести свой сокрушительный удар в самое сердце врага.
Поднимая огромные клубы пыли, восточный Халифат бросил в бой весь свой резерв. Семь тысяч солдат, единой стеной, двинулись в сторону медленно отступающей армии Доргольда. Офицеры нервно посматривали на своего короля: отступать было некуда, но ещё была возможность спасти костяк армии. Аркос молчал, напряженно глядя на приближающееся море солдат Халифата к месту сражения.
– Не бойся… – нежный, женский голос негромко прошелестел рядом с ним. Три дня назад, когда разразилась песчаная буря, и армия восточного Халифата беспрепятственно форсировала реку, король Аркос готов был отдать приказ на быстрое отступление. Тогда, стоя в своём шатре над картой местности, он неожиданно услышал этот женский голос. Всего на несколько мгновений на карте вспыхнула яркая, белая точка, и женский голос твердо сказал: «Смотри – здесь, твоя победа…».
Четыре черных, как ночь, жеребца были запряжены в колесницу. Они нетерпеливо мотали своими длинными, густыми гривами с, вплетённой в них, золотой тесьмой. Их сильные ноги, над копытами, были обмотаны ярко-жёлтой тканью. Белые борта колесницы украшали золотые надписи, а её большие колёса были расписаны защитными рунами верховных шаманов восточного Халифата. На колеснице стоял сам великий хан Абдульалим, его пышный наряд развивался под порывами набегающего ветра. Левой рукой, украшенной золотыми перстнями с редкими, драгоценными камнями, он держал кожаные поводья, а правой нетерпеливо поглаживал, висевший на его шее, медальон с изображением бога Таиса.
Сознание Абдульалима быстро свыклось с мыслью о своей исключительности и, что он является единственным ставленником бога Таиса, верховного бога Айрота. После явления бога Таиса, Абдульалим запретил все поклонения другим богам, их храмы были разрушены, а жрецы изгнаны. Великий хан признал единого бога в восточном Халифате. Даже свирепые орки склонили перед ним голову и выступили в едином союзе против их извечного врага – Доргольда.
– Рават, почему твои воины отступили? – спросил великий хан, со злостью взглянув на побледневшего младшего хана. Не успел худощавый мужчина ответить, как медальон на груди Абдульалима сверкнул фиолетовым светом и младший хан, вскрикнув, упал на землю иссушенной мумией.
– Великий хан, разреши отправиться к своим солдатам и лично повести их в атаку? – поклонившись и сделав шаг вперед из свиты, сопровождающей Абдульалима, сказал младший хан Сафар.
– Иди. – сказал Абдульалим, указав рукой в сторону сражения.
Не успел Сафар сделать несколько шагов, как из свиты, один за другим, стали выходить другие младшие ханы с такой же просьбой. Уже через несколько минут рядом с великим ханом остались только его слуги и два жреца Таиса.
– Они бояться твоего гнева, великий хан. – сказал старший жрец Юнус и, поклонившись Абдульалиму, продолжил. – Не беспокойте бога напрасно, есть вещи, которые мы можем сделать сами…
Абдульалим медленно убрал руку от медальона, соглашаясь со словами жреца. Он, Абдульалим, избранный ставленник верховного бога, должен сам наказывать и побеждать своих врагов и, только в самых трудных ситуациях, взывать о помощи к богу.
– Якуб, весь резерв в бой. – приказал великий хан командующему своей личной гвардией, и раздраженно добавил. – Пора заканчивать с этим. Король Аркос в ловушке и это прекрасный шанс, оставить Доргольд без короля…
Последние слова великого хана потонули в лязге и топоте движущихся солдат. Четвёрка чёрных лошадей колесницы, нервно фыркая, с опаской поглядывала на шумное войско в желто-черных одеяниях. За ровными рядами марширующей пехоты, глотая поднятую пыль, двинулась личная гвардия великого хана. Они должны подойти, как можно ближе к противнику и, стремительным рывком совершив обход поля боя, ворваться на холм, где стоял шатёр короля Доргольда с его развивающимися знамёнами.
– Сегодня здесь решится судьба всего Доргольда… – вскинув руки вверх, закричал жрец, вслед уходящим солдатам. Его тёмно-фиолетовая мантия, покрытая слоем грязно-желтой пыли, еще некоторое время вздрагивала в такт взмахов рук. – А уже завтра весь мир Айрота будет под властью верховного бога Таиса…
Жрец замолчал и резко обернулся назад, откуда начали доноситься какие-то крики и нарастающий шум. Охрана Абдульалима развернула своих лошадей и, обнажив мечи, быстро выстроилась вокруг белой колесницы своего хана. Якуб ещё раздавал команды гвардейцам, когда вдруг появились чёрно-красные знамёна с изображением золотого ястреба в центре, пикирующего вниз, а еще через миг, на невысокий холм, влетела тяжёлая конница Доргольда.
Их чёрная матовая броня, полностью покрывая всадников, опускалась почти до ног лошадей. Длинные, мощные копья, с полуметровыми стальными наконечниками, были направлены в сторону группы солдат охраны великого хана. Удары, грохот, предсмертные крики солдат и жрецов раздались над холмом и быстро потонули в топоте и лязге металла. Чёрная река тяжёлой конницы неслась через холм в сторону развернувшегося сражения двух армий, огибая небольшой, фиолетовый островок почти в центре этого живого потока.
Четыре мертвых жеребца лежали на вспененной земле, щедро сдабривая ее своей кровью. Глухой удар и очередное копьё всадника Доргольда отскакивает от фиолетового поля, окутавшего великого хана. Абдульалим, придя в себя и окончательно поверив в свое совершенство, насмешливо смотрел на, нацеленные ему в грудь, длинные наконечники копий.
– Я, избранный великого бога Таиса! – прокричал он, стоя в своей колеснице. Пространство вокруг него, словно загустев, потемнело и, колыхнувшись, отбросило тяжёлых всадников вместе с лошадьми на несколько метров. Абдульалим громко рассмеялся, видя, как мчавшиеся всадники натыкались на своих солдат, топча их копытами. Медальон, висевший на его шее, начал нагреваться, даже сквозь ткань обжигая великого хана. Абдульалим, чувствуя, как за его спиной начинает собираться огромная, темная сила, способная уничтожить здесь всё живое, громко закричал. – Сам верховный бог Таис явит всему миру Айрот свою мощь…
Внезапно он заметил, как какой-то всадник, не сдерживая коня, несется к нему. Чувство опасности кольнуло его сердце и, повернувшись, он успел увидеть, отблеск длинного лезвия меча в руке всадника, с золотым орлом на нагрудной, черной пластине доспеха. Пройдя сквозь фиолетовый купол, меч обжог кожу на шее Абдульалима. Он уже не видел, как его обезглавленное тело, завалившись набок, упало на пыльную землю…
Глава 26
– Повтори, что ты сказал, Наджиб! – закричал хан Самсудин, вскакивая со своего походного трона.
– Великий хан Абдульалим убит. – спокойно выдержав взгляд своего хана, сказал Наджиб.
– А что с армией? – спросил Самсудин, нервно крутя кольцо на среднем пальце правой руки, дарованное ему жрецами Таиса.
