Милена Завойчинская - Высшая Школа Библиотекарей. Магия книгоходцев
– Вы что-то хотели, бабушка? – спросила я и поежилась от сильного порыва ветра, плеснувшего в лицо горсть снега.
– Да-да, милая, – засуетилась старая женщина. – Я же чего хотела-то… Ты приходи ко мне… Я связала на твой размер носочки, шапку, рукавички и шарф – широкий и теплый. А то ж вы, молодые, совсем не думаете ни о чем, пока не застудите себе все на свете. Ты не сомневайся, я запомнила тебя, всё подойдет. У моей козочки ведь шерстка шелковая. Тебе ведь понравился свитер?
– Очень! – честно ответила я. – Замечательный свитер!
– Ну и хорошо, – беззубо улыбнулась она. – Ты приходи, адрес я скажу.
– А… сколько это будет стоить?
Шапка и все остальное были мне нужны, но денег на них пока не было. Я еще не отдала Лоле долг за сапоги.
– В деньгах – нисколько, – замахала она руками. – Ты мне заговор сделай, как в прошлый раз. И мне, и скотинке моей. Зиму больно холодную обещают. А у меня здоровье уж не то, что раньше. Первая осень, когда я не мучилась от ревматизма и одышки. Токмо как снег выпал, спохватилась – это ж твой наговор меня выручил. Ты уж мне нашепчи, ведьмочка! И, может, ниточку какую завяжи на руку. Мне соседка сказала, что вы, ведьмы, умеете.
– Хорошо, бабушка. Давайте я приду послезавтра. Хорошо? Во второй половине дня, у меня как раз не будет никаких занятий после обеда.
Старушка продиктовала мне адрес. Жила она, видимо, на окраине, потому что в центре города такой улицы точно не было. Я повторила адрес вслух, чтобы не забыть, и мы распрощались. Бабуля побрела по улице, пряча лицо от снега, а я припустила обратно в общежитие. Бр‑р‑р! Холодина-то какая!
Вот так я и обзавелась еще вязаными вещами, чтобы пережить зиму. Пусть не слишком модными, но очень теплыми. А бабушка получила на руку простенький кожаный плетеный оберег моего изготовления и заговоренную шерстяную ниточку из своих собственных запасов. Скотинку ее я тоже заговорила. Кого на молоко, кого на шерсть и всех – на здоровье… Ну и, не мудрствуя лукаво, воткнула иглы над входной дверью и пошептала заговоры в доме надо всем, чем могла: над печкой, трубой и окнами. В качестве бонуса за это мне были выданы крынка парного молока и миска творога. Расстались мы с хозяйкой дома, весьма довольные друг другом.
Но это не все! Она же привлекла мне в качестве клиенток нескольких своих соседок. Вязать такие чу́дные вещи из козьей шерсти они не умели, но одна из них, крепкая еще женщина – вдова с тремя детьми, сшила мне теплые брюки из шерстяной ткани. Вторая соседка – десяток носовых платков с кружевными зубчиками по краю, вывязанными крючком. Учитывая, что здесь одноразовые бумажные носовые платочки отсутствовали как вид, подношение оказалось весьма актуальным. Дочка третьей тетки, молоденькая хохотушка лет шестнадцати, преподнесла ночную рубашку. Она умела шить в отличие от меня, криворукой. Девица готовила себе приданое, и мне перепала сорочка. Ну и по мелочи оплачивали кто чем мог. Кто молоком, творогом и сыром, кто колбасой, пирожками или свежим хлебом, а кто вареньями или соленьями. Я не выпендривалась, брала все, что давали, и честно выполняла свою работу, не обращая внимания на стоимость оплаты. Понятно же, что нет у людей денег. Чем могут, тем и благодарят. А еда лишней никогда не бывает. Нас в школе, конечно, кормили хорошо, три раза в день. Но есть все равно хотелось постоянно. С такими-то нагрузками и энергетическими затратами на магию! Лола тоже не гнушалась тем, что я приносила. А я пила купленный ею чай (хороший и дорогой, кстати) с печеньками или конфетами.
В общем, не знаю, как бы я выжила, если бы не оказалась ведьмой и не умела плести макраме и работать с бисером. Вот честно, не знаю! Мои способности первокурсницы академии никого не интересовали, тут пятикурсники не всегда могли подработать по специальности. А изготовление оберегов и ведьмины наговоры спасли меня в прямом смысле этого слова. Мне бы еще на какую-нибудь шубейку или меховой плащ заработать, и до весны я точно не помру от холода.
Устала только ужасно. Под глазами залегли тени и, несмотря на хорошее питание, похудела. Хотя куда уж больше? Но зачетка радовала пятерками, и приближающаяся сессия пугала не так чтобы до дрожи. По большинству предметов можно было надеяться на «автомат» по зачетам. Ну а экзамены… Экзамены – это экзамены.
…Первым был практикум по некромантии. Наверное, преподаватели так поступили из эгоистичных соображений. Мол, кто выживет и сдаст итоговый практикум по некромантии, тех допустят к остальным экзаменам. А кого сожрут упыри – тем адептам туда и дорога, а преподавателям меньше работы на сессии. Ничем иным я не могла объяснить столь странное расписание экзаменов, зачетов и практикумов.
Нам было велено собраться у ворот школы за час до полуночи. Студенты, дрожащие от холода, как волчьи хвосты, клацали зубами, кутались в плащи и куртки и лихорадочно прокручивали в голове всё, чему выучились за эти месяцы.
– Кир, ты как? – прогудел Карел.
– Н‑нормаль‑н‑но, – выдала я зубную дробь. – Все выучила и повторила.
– А я шпаргалку приготовил.
– Совсем, что ли? – Я даже перестала трястись и вытаращилась на него. – Это же практикум! Какая шпаргалка?!
– Ну я так… на всякий случай, – смутился парень.
– Интересно, куда мы направимся? – меланхолично поинтересовался Ривалис Клайтон.
Ривалис отчаянно не успевал на некромантии и перебивался с троек на тройки с минусом. Магия смерти была ему чужда, ведь он – эльф, о чем парень неустанно напоминал преподавателю.
– На кладбище, – буркнула я.
– Как на кладбище? Мы же там ни разу еще не были! – опешил эльф и нервно дернул ушами.
– Теперь будем. А кое-кто из нас рискует остаться там навсегда. Да, Ривалис? – фыркнула я. – Ты хоть подготовился?
– Злая ты, Кира, – загрустил длинноухий красавец и шмыгнул покрасневшим носом. – Правда, что ли, на кладбище?
– Рив, да откуда же я знаю? – рассмеялась я. – Но по логике… В книжных историях все практикумы по некромантии всегда проходят на кладбище. Странно, что мы еще ни разу там не бывали.
– Кирочка, – неуловимым движением блондинчик переместился ко мне и приобнял за плечи. – Кирюшенька, ты ведь не дашь меня в обиду упырям?
Наши одногруппники расхохотались, а я покрутила пальцем у виска.
– Рив, ты у кого защиты просишь? У пигалицы, которая ниже всех вас?
– Кирюш, ты ведь меня любишь? – не сдавался эльф.
– Ну… как тебе сказать, – хихикнула я.
– Ну, вот видишь? – обрадовался парень. – Ты меня любишь! У меня вся надежда на тебя. Встань со мной в пару, а?
– Эй! – справедливо возмутился Карел. – С ней в паре – я.
– Ой, да ладно тебе, Вестов, – отмахнулся эльфик. – Ты ничуть не слабее Киры. А у меня единственная надежда сдать некромантию – это стать в одной паре с ней. Она если не боевыми заклятьями, так своими ведьмиными наговорами упокоит мертвяков.
Ответить я не успела. Прямо напротив нас раздался хлопок телепорта, и из него вышел наш мучитель. Ой, то есть учитель. Мрачный худой мужчина, преподававший нам некромантию. Был он человеком, но при этом вредным, словно горный тролль. Я сама троллей по понятным причинам ни разу не видела, но знатоки утверждали, что все именно так и обстоит.
– Ну что, смертнички, готовы? – весьма своеобразно поприветствовал он нас.
Даже у самого наглого из нашей дрожащей кучки язык не повернулся ответить ему. Сказать, что готовы? То есть признать, что мы смертники? Начать говорить, что мы не смертники? Так магистр Закариус обрадуется, подсунет самого злобного зомби и потребует доказать свои слова на деле. Плавали, знаем. Поэтому мы мудро промолчали.
– Ну что же, тогда отправляемся на погост. В одной из нереальностей есть такое замечательное место, просто мечта! Полнолуние всегда, старые могилки и склепы, нежити на всех хватит. Вам понравится! – с такими интонациями, словно описывал фешенебельный курорт, сообщил магистр Дракен Закариус.
Над моим ухом громко сглотнул Ривалис, а его пальцы впились в мое плечо.
– Кира‑а‑а! – прошептал он.
А мучитель Закариус тем временем положил на снег книгу в черной обложке, на которой красовался зомби. Мертвяк шел навстречу читателю, раскинув в приветствии руки, а над ним сияла зловещая полная луна. Многообещающе, ничего не скажешь! Активировав книжный портал, преподаватель дал нам команду к перемещению.
«Загрузка новой нереальности», – прозвучал в голове женский голос. О как! Это, получается, при любом перемещении так извещают? Я помнила, что когда провалилась в Межреальность вслед за Федоилом, этот же голос говорил аналогичные слова, но там фигурировала «реальность».
Из портала я шагнула совсем в другое место. Да‑а‑а… Все как Закариус и обещал: погост, полнолуние, могилки, склепы и стайка напуганных первокурсников. И никакого снега. Здесь, похоже, была еще только середина осени.
