Дарья Зарубина - Родная кровь
– В точности как твой отец, – рассмеялся он скрипучим сухим смехом. – Теперь я вспомнил его. Он задал тот же вопрос. Его волновало, как сможет он применить своё бессмертие для народного блага. Отвечу тебе то же, что и ему, – нет, любой из братьев может выйти из крепости, только если его призовёт родная кровь…
Старец не успел договорить. Какой-то шум раздался во дворе, и не успел я промолвить и слова, как гости мои растаяли в воздухе. Я кинулся к окну, чтобы увидеть, что происходит.
Проклятый день! Чёрный день! Пусть чувства и мысли мои гадки и самолюбивы, но я проклинаю сейчас тех, кто решил судьбу мою вместо меня, посчитав, что эта тюрьма – оплот самодержавной жестокости – должна пасть, как некогда пала Бастилия.
Я так явственно помню каждое слово в разговоре с братьями таинственного ордена бессмертных, но смутно припоминаются мне последующие события того рокового дня. Как, переступая через тела самых строгих охранников, бежали из открытых камер заключённые. Как ликовали они во дворе, куда меня под руки выволокли из лазарета какие-то громогласные, ошалевшие от радости и свободы люди. Меня положили у стены казарм и оставили там, совершенно позабыв в суматохе. Не было сил встать, и я пролежал под стеной до утра, глядя, как полыхает здание Старой тюрьмы. А вместе с ним сгорают и мои надежды на бессмертие.
Будьте вы прокляты! Прокляты!»
* * *Бессмертие? Бедняга, очевидно, сошёл с ума!
Настя с трудом оторвалась от книги и легла на спину, бездумно уставившись в потолок. В её ушах ещё трещало пламя, пожирающее громаду Старой тюрьмы, гремели радостные крики и проклятия в адрес бывших мучителей, но сквозь этот гвалт пробивался громкий стук – кто-то колотил в дверь и орал, совершенно не стесняясь в выражениях.
– Я знаю, что ты там, тварь! Энгель, открой дверь, сука, это моя квартира!
И Настя съёжилась, крепко прижав к себе книгу.
Она ожидала, что Климов будет в ярости, но не представляла, что до такой степени. Девушка на цыпочках подошла к двери и, радуясь тому, что в прихожей полутьма, заглянула в глазок. На площадке бушевал Игнат. В распахнутом пиджаке поверх белоснежной рубашки, с упавшими на лоб прядями тёмных волос, он выглядел взъерошенным и действительно опасным. И привлекательным. Разъярённый мужчина, бросившийся на защиту женщины, которую опекает. Только не Настя была той женщиной – она была чудовищем, обобравшим хрупкую пенсионерку.
Игнат несколько раз надавил на кнопку звонка, снова ударил кулаком в дверь. Затем зло захлопал по карманам джинсов в поисках сигарет, нашёл и закурил, сердито пуская дым к потолку.
Настя замерла, боясь выдать себя: сердце ухало, как сабвуфер.
– Настя, я знаю, что ты там. Не будь дурой, давай поговорим, как нормальные люди, – сказал Климов почти спокойно, ладонью убирая со лба и приглаживая волосы.
Она потянулась к вертушке замка, пытаясь уговорить себя, что не убьёт же её, в конце концов, бывший жених в прихожей собственной квартиры, но замерла, увидела, что Климов прислушивается к звукам из-за двери. Беззвучное противостояние длилось с полминуты, после чего Игнат решил, что в квартире пусто, плюнул «бычок» на пол и со всей силы саданул кулаком по двери. Настя вздрогнула, но, словно зачарованная, продолжала смотреть в глазок.
Климов спустился на пару ступенек и остановился. До напряжённо прислушивающейся девушки долетел цокот каблучков: кто-то поднимался навстречу Климову.
– Ой, нет! – Девушка в смятении закусила костяшки пальцев, вспомнив, что договорилась о встрече с клиенткой. – Велена Львовна!
* * *Велена легко взбежала по ступенькам, стараясь не касаться обшарпанных перил, кое-где припорошённых сигаретным пеплом, и мысленно похвалила себя, что правильно выбрала одежду. Белое платье-футляр эффектно подчёркивало стройную фигуру, а небольшой кулон в виде пентаграммы с ярким рубиновым зрачком в центре, покачиваясь на длинной золотой цепочке – стильная и нескромно-дорогая «дразнилка», – приковывал взгляд любого представителя мужского пола к совершенной линии груди. Пиджак цвета красного вина Велла перекинула через руку, словно мулету, волосы забрала в тугой узел на затылке, выпустив на шею единственный невесомый завиток. Она должна была выглядеть перед простушкой Настей сильной, независимой и собранной, но в то же время доброжелательной и не слишком прилизанной. В общем, не богатой клиенткой, а опытной подругой, на плечо которой можно опереться в трудный час. Святик не только разболтал шасу о книге, он умудрился напугать и обидеть девчонку-маникюршу, и даже совместный поход в ресторан не исправил дела: Настя напряжённо улыбалась, всячески демонстрировала, что не голодна, и ушла при первой возможности. А ведь они почти стали приятельницами…
Мысленно прокручивая варианты начала разговора, Велла сделала шажок в сторону, чтобы дать дорогу спускавшемуся мужчине. С удовольствием и едва различимой, неизвестно откуда взявшейся тревогой отметила про себя, что незнакомец скользнул взглядом по её груди – сработала «дразнилка» – и остановился как вкопанный. Может, её встревожило то, что они с незнакомцем были в подъезде одни. Гулкое эхо шагов покатилось по лестнице, не встречая на пути препятствий серьёзнее перил, и смолкло, ударившись в двойную входную дверь. А может, неправильным, а потому нервирующим до дрожи показалось ведьме то, что мужчина смотрел не отрываясь на кулон, совершенно не интересуясь его хозяйкой. Велена проскользнула мимо странного незнакомца, ослепительно улыбнувшись, и торопливо преодолела последние ступеньки до нужной площадки. Всмотрелась в таблички с номерами на дверях квартир, а затем замерла, прислушиваясь к звукам за спиной – мужчина поднимался следом.
В принципе ничего страшного: если здоровяк начнёт приставать, получит по рогам каким-нибудь заклинанием, поэтому ведьма спокойно надавила на кнопку звонка и, услышав за дверью шорох, ласково произнесла:
– Настя, ты дома?
Шорох больше не повторялся. Если бы Велена не была колдуньей, то поверила бы, что квартира пуста и они с Настей разминулись. Но она чувствовала – девушка не отпирает дверь из страха; судя по всему, здоровяк её напугал.
А он, лёгок на помине, уже топтался за спиной Велены.
– Вы подруга Насти? Она вас позвала?
– Не ваше дело! – фыркнула Велена, обернувшись, но тотчас поняла, что выбрала неправильную тактику. Незнакомец встал так, чтобы лишить её пути к отступлению и возможности манёвра, и был настроен весьма решительно.
«Дразнилка», на которую он то и дело бросал взгляды, сработала на разъярённого, пребывающего в дурном настроении бугая, словно катализатор, отключила способность соображать, позволив инстинктам взять верх.
И прежде чем ведьма опомнилась, здоровяк схватил её за волосы и впился в губы болезненным поцелуем, одновременно пытаясь пробраться рукой под подол платья. Мысленно обзывая себя тщеславной дурой, Велена машинально двинула насильника коленом в пах, а быстрым жестом левой руки активизировала «Кузнечный молот», благодаря которому пощёчина отправила чересчур напористого бугая в стену. Он крепко стукнулся головой о крашеный бетон, сознания не потерял, зато остановился, тупо глядя то на свои руки, то на ведьму.
Велене показалось, что за дверью кто-то вскрикнул, видимо, маникюрша не просто пряталась в квартире, а ещё и подглядывала за происходящим в глазок. Мышь-вуайеристка, блин. Ведь, наверное, преуспей здоровяк в своих начинаниях, даже дверь бы не приоткрыла. Церемониться и уговаривать сиротку Велене совершенно расхотелось. Зря она её жалела. Просто маленькая трусливая тварь, которая получала свои шишки от судьбы совершенно за дело.
А незнакомец потёр кулаком глаза и недоумённо осведомился:
– Что это за ерунда была? Извините. Я кажется…
Он заметил смазавшуюся помаду, разошедшийся по шву подол платья и, запустив пятерню в волосы, застонал:
– Это я сделал, да? Простите, умоляю, девушка. Не знаю, что на меня нашло.
Сделал шаг в сторону Велены, но тут же остановился, увидев холодный взгляд аквамариновых глаз.
– Вы… подруга Насти, так?
– Знакомая, – прошипела ведьма, всё ещё злясь на трусливую девчонку.
– А я Игнат. Игнат Климов. Мы с Настей раньше были близки. Это моя квартира. Она…
Климов сбился, словно забыл, что хотел сказать, но продолжил уже увереннее. Самообладание возвращалось к нему с невероятной скоростью, если учесть, насколько крепко он приложился головой.
– Я разрешил Насте с её сыном пожить в квартире. Раз уж она всё равно пустует. – Он всё ещё говорил, словно извиняясь, но из синих глаз Климова уже исчезло всякое подобие раскаяния. Он смотрел на Велену так, словно снова попал под действие «дразнилки», поэтому пришлось её снять и спрятать в сумочку.
Жест обидел Климова.
– Зря вы так, девушка. Я не собирался похищать ваш кулон. И тем более – причинить вам вред. Я, признаться, совершенно не понимаю, как могло случиться, что вы и я… – Он стёр пальцем помаду со своей нижней губы. – Умоляю, простите меня и позвольте загладить вину. Насти, похоже, нет дома. У вас к ней было важное дело?
