Пол Андерсон - Фантастическая сага
Напряжение, которого требовал этот танец, тяжело сказалось на Лиа, и она, не владея более собой, вдруг крикнула:
— А что же твоя-то красотка, Скафлок? Коли она так уж любит тебя, отчего не спляшет вместе со всеми, чтобы была тебе удача в бою?
Скафлок промолвил, не нарушив даже ритма песни:
Вот пошла потеха,
Ей длиться много дней.
Не твори насмешек
Возлюбленной моей.
Ласкою единой,
И безо всяких нар
Принесет мне Фрида
Удачи ратной дар.
Вдруг по рядам эльфов прошло волнение: увлекшись своей пикировкой со Скафлоком, Лиа нарушила ритм танца, и острый меч полоснул ее по атласным плечам.
Она продолжала танец, и вскоре окружающие были забрызганы ее кровью. Скафлок с усилием вернул своей песне жизнерадостное направление:
Вот пошла потеха.
Одним лишь Норнам ведомо,
Кто баловень успеха,
А кто им будет предан.
Но, что ни предначертано
Капризною судьбой,
Победа ль, поражение,
Альфхеймцы примут бой.
Однако приключившееся с Лиа несчастье произвело тягостное впечатление на других эльфиек, которые тоже стали ошибаться и попадать под удары клинков. Имрик приказал прекратить танец, опасаясь, как бы кого-нибудь совсем не убили, ведь это означало бы верное поражение в войне. Гости разошлись в гнетущем молчании, прерываемом лишь боязливым перешептыванием.
Скафлок был так же обеспокоен, как все прочие. Отведя Фриду в их покои, он на какое-то время оставил ее одну, а сам ушел куда-то, и вскоре вернулся с широким поясом из чеканного серебра. С внутренней стороны к тому поясу был приторочен плоский фиал.
— Это мой прощальный тебе подарок, — спокойным голосом проговорил Скафлок, протягивая пояс Фриде. — Я получил эту вещь от Имрика, но мне хочется, чтобы носила ее ты. Хоть я и надеюсь на победу, уверенность моя сильно поколебалась после этого проклятого танца.
Фрида молча взяла пояс.
— В фиале редкое, очень сильное снадобье, — сказал Скафлок. — Выпей его, коли удача изменит нам и сюда доберутся враги. Тогда на вид ты станешь похожа на давно остывший труп, и тебя либо оставят лежать там, где нашли, либо выкинут прочь. Тролли всегда так поступают с мертвыми телами инопленников. Может быть, тебе удастся бежать, когда придешь в себя.
— Какой от этого прок, коли тебя не будет уже в живых? — грустно промолвила Фрида. — Лучше уж мне тоже умереть.
— Может, и так. Но тролли ведь не сразу тебя убьют. А покушаться на свою собственную жизнь вам, христианам, вроде запрещено, — Скафлок устало улыбнулся. — Бывают, конечно, подарки и поприятней этого, но это — лучшее, что я могу тебе сейчас дать, любимая.
— Я с радостью приму твой дар и до конца своих дней буду благодарить тебя за него, — тихо ответила она. — Но, думаю, сейчас мы можем подарить друг другу кое-что другое.
— Ты права, как всегда! — вскричал он, и вскоре оба они, отбросив всякие горестные мысли, снова почувствовали себя совершенно счастливыми, хоть и ненадолго.
ГЛАВА XV
Эльфийский и троллий флоты встретились неподалеку от побережья Британии к северу от Эльфхолма следующей же ночью, вскоре после наступления темноты. Когда увидел Имрик, стоявший вместе со Скафлоком на носу своего флагмана, шедшего впереди построенных клином эльфийских кораблей, сколь могуча вражья рать, у него аж дыхание занялось.
— У нас, английских эльфов, самый большой в Альфхейме военный флот, — проговорил он. — И все же у троллей кораблей чуть ли не в два раза больше. И почему только не послушали меня другие владетели, когда говорил я им, что для Иллреда перемирие лишь уловка, чтобы получить возможность получше подготовиться к новой войне? Почему не согласились они выступить вместе со мной, чтобы покончить с ним раз и навсегда?
Причины бездействия тех владетелей были хорошо известны Скафлоку: их извечное стремление занять более высокое по сравнению с другими положение, неуемное честолюбие, леность, склонность принимать желаемое за действительное. Сам Имрик тоже грешил всем этим. В любом случае, рассуждать на эту тему было уже поздно.
— Не может быть, чтобы вся эта рать состояла из одних троллей, — сказал Скафлок вслух. — Гоблины же и прочий сброд особой опасности не представляют.
— Не стоит недооценивать гоблинов. Они отлично бьются, когда имеют достойное оружие.
Луч лунного света на мгновение выхватил из темноты мрачное лицо Имрика. В луче том плясали влекомые холодным ветром снежинки.
— От магического знания ни нам, ни неприятелю особого прока не будет, ведь тут силы у нас примерно равны. Все будет решать мощь войска, а в этом тролли много превосходят нас.
Он покачал своей светловолосой головой. Сумеречно-синие с лунными бликами глаза его блестели.
— Во время последнего совета у государя говорил я о том, что всем силам Альфхейма необходимо соединиться, временно пожертвовав троллям наши отдаленные владения, возможно, даже Англию, и, укрепившись в исконных своих землях, начать готовиться к ответному удару. Но другие владетели ни за что не соглашались на это. Посмотрим теперь, чей план был лучше.
— Их план был лучше твоего, государь, — смело молвил Огнедрот. — Нам и самим под силу управиться с этими свиньями. Чтобы позволить им расположиться со всеми удобствами в Эльфхолме! Такие мысли недостойны тебя, государь. — Подняв копье, он стал жадно смотреть на приближающиеся вражеские драккары.
Скафлоку тоже не терпелось вступить в бой, хоть и видел он, что вражеское войско много превосходит эльфийское. Ведь бывало, и нередко, что небольшим ратям одним мужеством и упорством своим удавалось вырвать победу из рук могучего неприятеля. К тому же он горел желанием встретиться в той сече с Валгардом, фридиным безумным братом, который принес ей столько горя. Уж очень не терпелось вышибить ему мозги.
Тут Скафлоку подумалось о том, что не привези Валгард Фриду в Тролльхейм, никогда бы им с ней не встретиться.
— Поэтому, — сказал он себе, — не следует вырубать берсерку этому «орла». Убить убью, но так, чтобы не мучился.
На эльфийском и тролльем флагманах разом взревели рога, паруса и мачты были сняты и связанные между собой канатами корабли обоих флотов на веслах двинулись на сближение с неприятелем. Когда же они достаточно приблизились друг к другу, зазвенели тетивы и на вражеские корабли полетели, затмевая лик луны, тучи стрел. Немало их застряло в деревянной обшивке драккаров, но многие нашли дорожку к вражеским воинам. Три стрелы со звоном ударились в скафлоков щит, еще одна вонзилась в украшавшую нос корабля резную драконью голову совсем рядом с его левой рукой. Своими наделенными ночным видением глазами увидел он, что некоторым из его товарищей повезло меньше, чем, ему. Одни получили ранения, а другие были сражены наповал тролльхеймскими стрелами.
