Джуанита Коулсон - Цитадель бога смерти
— Дверь… дверь, — стонал Тирус. Будучи в сильнейшем напряжении он не был уверен, что его слышат.
Но его услышали. Роф пробирался через груду отрубленных голов, конечностей и щупалец, через все то, что оставалось после бешеного нападения Эрейзана-тигра на эти орды демонов. Он с трудом держал тяжелый импровизированный таран. Но он старался изо всех сил, хотя магия Врадуира всячески мешала ему. Дверь, теперь уже совсем прозрачная в центре, блокировала путь Врадуира. Роф стукнул своим тараном. Сила удара заставила его выпустить таран из рук. Шум его падения заглушил все крики и стоны и громом прокатился по коридору.
Роф крякнул и подхватил бревно на плечо. Он снова и снова таранил барьер. Сыпались искры огня и льда, летели щепки.
Тирус усиливал давление, жестикулируя пальцами, рукой, а затем пустил в ход свою волю. Победить! Двигаться! Вперед! Он чувствовал себя полностью обескровленным, его живот стал пересохшим бассейном, губы потрескались, а слюны не было, чтобы смочить их и унять боль. И все же он стремился вперед.
— Еще! — кричал он Рофу. — Еще!
Гордые усы и борода бандита обвисли, вся одежда была пропитана гноем. Но он повиновался Тирусу и Джателла помогала ему. Демоны были перебиты и она своими тонкими руками обхватила дальний конец бревна. Королева Куреда и главарь бандитов вместе разбегались по полу, покрытому слизью и кровью, и таранили невидимую дверь.
Затем они увидели странный беззвучный взрыв, взрыв чего-то, чего никогда не видели в человеческом мире. Тирус навалился всей своей мощью на неподвижный барьер — неподвижный, но он его сдвинул!
И дверь приоткрылась. Как пьяный, Тирус устремился вперед, едва не растянувшись во всю длину. Он уцепился за обломки двери и удержался на ногах.
Дверь исчезла, растворилась в воздухе, как только исчезла магия, создавшая ее. Роф упал на пороге на колени, хватая воздух широко раскрытым ртом. Руки все еще стискивали бревно. Джателла лежала на другом конце бревна, с удивлением озираясь вокруг. Затем она повернулась и стала с беспокойством отыскивать глазами Илиссу.
Принцесса была совсем рядом. Она на четвереньках пробиралась по этой лавке мясника, которая когда-то была чистым коридором. В коридоре не осталось ни демонов, ни прочих чудовищных созданий. Они были перебиты или в ужасе сбежали. Джателла с удивлением смотрела на сестру, а затем выражение ее лица изменилось. На нем появилась теплая нежность. Илисса уселась рядом с каким-то изувеченным чудовищем, лежащем в груде себе подобных. Эрейзан опять вернул себе человеческий облик: его задача была выполнена.
Акробат истекал кровью от многочисленных ран. Его глаза горели гневом и болью. Одежды на нем не было. Она была порвана во время превращения и во время битвы. Он был слишком изнурен, чтобы двигаться или хотя бы закрыть наготу.
Тирус приблизился к нему, поклонился и потрепал ласково по плечу. Какое-то подобие улыбки скользнуло по губам израненного Эрейзана. Илисса завернула его в плащ Джателлы и нежно погладила его лоб.
— Ты опять спас меня, — прошептала она. Затем она встала около него на колени и поцеловала ту маленькую часть лица, на которой не было царапины, пореза или укуса. Наконец, он улыбнулся по-настоящему. Маленькие руки Илиссы все покрылись кровью, когда она перестала перевязывать его раны. Но, казалось, она этого не замечала.
Тирус был тронут этим зрелищем. Он потрепал Эрейзана по голове и тот слабо сказал:
— За… за Камат… и за Илиссу… прикончим его, Тирус.
Новые силы влились в тело и мозг Тируса.
— Обязательно! Я отомщу, мой друг!
Он проник в убежище Врадуира. Это была та самая комната, которую он видел в стекле. Теперь он видел ее наяву. Без окон, с низким потолком, широкая. В ней было несколько дверей, через которые входили рабы, выполняющие волю Врадуира. Это он тоже наблюдал в волшебном стекле. Все двери, кроме той, которую они открыли, были заперты. Обычными замками и засовами, или опять магией? Это было убежище колдуна и комната с алтарем для служения богу.
Врадуир был здесь. Он полностью потерял ориентацию после своего поражения. Врадуир полз к огромному каменному алтарю, сложенному в центре комнаты. Чужой огонь, без тепла и звука, горел на священном столе. Врадуир достиг подножия алтаря и стал кланяться, шепча заклинания, чтобы защитить себя. От кого? От Тируса? Или от гнева божества, которому принадлежала цитадель?
Наверху начало что-то сформировываться, огромное, угрюмое, закрывающее от Тируса потолок и тени в углах комнаты. Оно все росло и росло… не человек, не зверь, не птица и одновременно все вместе. Человеческий разум не мог понять, что это, оно было недоступно пониманию человека.
Нидил, Бог Смерти, Тот, Кто Замораживает Дыхание, пришел в свою цитадель. Он все время был здесь, и его здесь не было, пока продолжался путь Тируса и его спутников с боями от дверей крепости до камеры Илиссы и до этого убежища. Теперь во всем своем устрашающем величин он стоял, даже не стоял, а присутствовал здесь, перед ними, то самое устрашающее создание, которое Тирус видел в стекле. Мощь его была неизмерима, и Тирус и Врадуир были перед ним ничтожными букашками.
Он был завернут в серый холод. Так как он прибыл сюда оттуда, где могут быть только боги, он принес с собой сладковатый запах разложения и давно исчезнувших жизней. Нидил — это смерть — бог, которого каждый должен увидеть в лицо, но никто не торопится найти его. С каким-то холодным беспощадным интересом эти бесформенные огненные пещеры, которые, вероятно, были глазами, возникли на поверхности колыхающегося серого облака и опустились вниз, глядя на ничтожных людей, повергая их в ужас своим взглядом.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Сделка заключена
Послышался голос. Нет, это не был голос. Гигантские губы не двигались. Но они слышали слова, что-то звучало в их мозгу, какая-то огромная сила проникла в их внутреннюю сущность.
— Кто вы и зачем вы пришли в мою цитадель?
Тирус почувствовал, что он должен делать. Во всем он должен быть выше Врадуира, не только в колдовстве, но и во всем остальном. Если ему это не удастся, то весь мир и их жизни погибнут.
— Мы — враги Врадуира, — ответил он, сам удивляясь своему самообладанию.
— Врадуир мой слуга, — сказал Бог Смерти с улыбкой, от которой Тирус содрогнулся до самых костей.
— Я твой самый верный слуга, о, могущественнейший Бог Смерти! торопливо воскликнул Врадуир.
Он упал к его ногам у подножия алтаря. Пылающие обломки волшебной двери повредили его тунике и брюкам, они превратились в лохмотья. Волосы были в диком беспорядке. Он со злобой вытянул руку в направлении Тируса и его друзей.
