Дэйв Дункан - Грозные моря
– Да, по-видимому!.. – Кэйд поджала губы. А в Араккаране ей не придется пощеголять в роскошных нарядах, которые она накупила. Это, конечно, очень обидно.
4
Когда «Аллена» подошла к пристани, расположенной в разветвленном на множество рукавов устье реки Вислон, ветер совершенно стих, словно его отрезали ножом. Матросы уже перестали удивляться тому, что творилось с погодой во время этого плавания. Они подняли все паруса и дружно принялись за уборку – неизбежное последствие любого шторма. Развернув все паруса, какие она была в состоянии нести, «Аллена» гордо подошла к берегу с утренним приливом. Она скользила по зеркально-гладкой воде, подгоняемая едва заметным бризом. Сам корабль и его столь же великолепное отражение проплывали между деревянными причалами, словно пара танцоров.
Рэп и Джалон, облокотившись на фальшборт, любовались пейзажем, погодой, рыбацкими лодками под белыми парусами, живописными зданиями, виднеющимися среди деревьев. После того как Сагорн в первый вечер плавания вызвал Джалона, тот все откладывал вызов кого-то из компаньонов – до тех пор, пока не стало слишком поздно: команда привыкла к нему. Рэп не вмешивался. Все равно он предпочитал общество Джалона всем остальным. Но это было странно – обычно менестрелю становилось скучно через три дня, если вокруг не происходило никаких существенных перемен. Но Джалону повезло: он нашел моряка, который знал неизвестный ему цикл песен. Бард проводил время, разучивая песни и украшая их по своему желанию.
У Рэпа покраснели глаза и отекли веки, и он еле таскал ноги от недосыпания. Будучи адептом, он мог почти каждого подговорить на что угодно, но эти уговоры действовали недолго. Первые три дня и три ночи в море он почти вовсе не спал. Потом ему стало немного легче, поскольку он завоевал авторитет у моряков. Матросы считали его колдуном, потому что он мог управлять ветром или, по крайней мере, предсказывать, куда он подует. Если они пытались идти галсами, когда он не советовал этого делать, корабль застывал на месте. Все попытки двигаться в сторону Мальфина терпели неудачу; путь в Вислон был всегда открыт. Если бы они знали истинные пределы способностей Рэпа, они бы выкинули его за борт.
А теперь ему нечего было делать, кроме как стоять, опершись на поручень, и любоваться парящими чайками и прекрасным утром.
– Бог Чудес, – мягко произнес Джалон. – Не обманывают ли меня мои старые глаза?
Выйдя из полусонной расслабленности, Рэп обернулся и увидел эльфийскую даму, только что вышедшую на палубу. Следом за ней появился еще один эльф.
– Мы, должно быть, приближаемся к городу, – пробормотал Рэп.
– Это и есть город, – сказал Джалон.
Ленты блестящей воды между зелеными островами? Рыбацкие лодки и парочка барж?
– Где?!
– Здесь. – Джалон неопределенно махнул рукой. – Ты глядишь только на деревья, а домов не замечаешь. А между тем они прекрасно видны. Мы плывем по городу Вислону вот уже целый час.
Рэп с трудом заставил себя встряхнуться и осмотрелся. Действительно, повсюду среди деревьев притаились маленькие деревянные домики и симпатичные магазинчики. Большинство строений были одноэтажными, и только ангары для лодок и некоторые сараи располагались непосредственно на берегу. «Аллена» медленно скользила вдоль покрытого белым песком пляжа, на котором резвилось с полдюжины загорелых ребятишек.
За пляжем среди деревьев спряталась гончарная мастерская, выстроенная из ярко раскрашенных бревен, с крышей из черепицы. Ее высокий дымоход завивался немыслимой спиралью.
– Сколько же здесь островов? – спросил Рэп. Впрочем, спрашивать было бесполезно – Джалон никогда не отвечал на подобные вопросы.
– Множество. А что?
Сагорн, конечно, назвал бы точную цифру.
– Так, ничего. Если мы в ближайшее время не подойдем к причалу, придется становиться на якорь. Того и гляди начнется отлив.
Джалон усмехнулся.
– Тогда они попросят тебя сделать немножко ветра.
И он продолжил сонное созерцание окрестностей.
Дрожь!
Боги!
Рэп крепко ухватился за поручень и приказал сердцу успокоиться. Он почти ждал этой дрожи, но, несмотря на это, она испугала его чуть ли не до безумия. Ощущение было точно такое же, как тогда, в первый раз, во время разговора с Сагорном. Но на этот раз оно было еще резче. Задрожал и замерцал весь мир – море, острова, корабли, здания, – и эта дрожь воспринималась не только зрением, но и ясновидением. Это выглядело так, как если бы он смотрел на отражение в чане с водой и кто-нибудь постучал бы по чану. Продолжалось это какую-то долю секунды, но этого было достаточно, чтобы вызвать испуг. Он не знал, откуда пришла эта дрожь, – хотя догадывался.
Появлялись все новые эльфы. Джотунны в основном обрели способность двигаться уже на третий день плавания. Эльфы были не в состоянии пошевелиться до самого конца. То, что Рэп не страдал морской болезнью, было воспринято ими как еще одно свидетельство его колдовской силы. Но теперь, когда корабль плыл по узкому и спокойному каналу, даже старый господин Тоалинфен счел возможным выбраться на палубу в серебряно-голубом наряде. Фернсун демонстрировала свои пышные ноги, торчащие из-под необычайно смелой темно-красной накидки. Бабушка там или не бабушка, но она была симпатичной девчонкой! Золотистые джотуннские волосы Джалона казались грязной шваброй по сравнению с кудряшками эльфов.
И наконец, вышел Куиприан – все еще бледный, но блистательный в костюме.
При выходе из дверей кают-компании он остановился, слегка покачиваясь, и стал озираться по сторонам, пока не увидел Рэпа. Выразив всем своим видом глубокое облегчение, он направился прямо к нему, на ходу поправляя шляпку шафранного цвета с пурпурным пером. Когда он приблизился к Рэпу на расстояние нескольких шагов, фавн поклонился. Джалон в созерцательном трансе следил за баржой, которую толкали шестами неподалеку от «Аллены», и не заметил поклона, но Куиприан резко остановился, явно встревоженный.
– Почему ты кланяешься мне, Рэп?
– Потому что, мне кажется, вас зовут вовсе не Куиприан, ваше всемогущество.
Какое-то мгновение Рэп испытывал такой страх, какого не испытывал ни разу за всю жизнь. Потом опаловые глаза мигнули, эльф подошел к нему и взялся руками за поручень. Внешность его совершенно не изменилась – он по-прежнему был значительно ниже Рэпа и гораздо тоньше, и ему по-прежнему нельзя было дать больше пятнадцати лет. Но он был теперь совершенно другой личностью.
Опять дрожь, или просто у Рэпа зубы стучат? И что это он стал таким нервным – скоро будет от мух шарахаться.
Все тем же куиприановским сиплым дискантом Литриан попросил:
