Дэйв Дункан - Грозные моря
– Я, пожалуй, посплю маленько.
Рэп скрыл улыбку.
– Хорошая мысль. Не могли бы вы одолжить мне свой плащ и шляпу, кэп?
Юноша помнил, что ему придется провести некоторое время на палубе, чтобы подсказывать капитану курс. Ему уже показалось, что ветер начинает меняться в ответ на изменение курса корабля.
Если не останется другого выхода, ему придется объяснить владельцу корабля, что чародей Юга хочет доставить его, Рэпа, как можно скорее в Илрейн. Но Рэп опасался, что Литриан расценит это как нечестную игру. По всей видимости, Литриан затеял все это не для того, чтобы выкрасть у Рэпа слово силы. Вероятно, Рэп был нужен Хранителю зачем-то еще. И может быть, Рэп был одной из пешек в борьбе вокруг Краснегара – а значит, игра еще продолжается и Инос жива.
Все эти рассуждения, конечно, не имели под собой никакой реальной основы, тем не менее они помогали ему не падать духом. Если только не вспоминать о том, что он пытается вычислить поступки человека, выдавшего свою дочь замуж за гнома.
А также о том, что невидимая колдовская рука могла принадлежать вовсе не Литриану, а Блестящей Воде, которой Рэп нужен был для того, чтобы устроилась судьба Маленького Цыпленка. А Литриан был союзником колдуньи.
Как бы то ни было, Рэп сделает все, что в его силах, чтобы привести корабль в Вислон. Оставшееся время он может провести в каюте. Он съел замечательный завтрак. Никогда за всю жизнь ему не приходилось жить в такой роскоши.
И у него теперь было прекрасное новое развлечение. При помощи своей новообретенной зрительной памяти юноша мог вызывать детальные картинки из прошлого – детские воспоминания об Инос. Инос, скачущая на коне, Инос смеющаяся, бегущая, танцующая, играющая. Это было прекраснее всего, что он мог себе представить, – не считая живой Инос, конечно.
3
В какой-то неопределенный момент второго дня Инос открыла глаза и увидела стоящую над ней Кэйд, с растрепанными седыми волосами, наполовину закрывающими обветренное лицо. В иллюминаторах виднелось голубое небо, море и волны. Инос поскорее снова закрыла глаза.
– Я так надеялась... – мягко сказала Кэйд. – Ветер уже почти совсем стих...
– Я тоже надеялась.
Но Кэйд не собиралась падать духом.
– Я принесла немного...
– Если ты скажешь хоть слово о еде или питье или... ик!.. супе... у меня все снова начнется, – решительно заявила Инос.
Она услышала слабый вздох и еще более тихий стук фарфора. Потом невнятные звуки возвестили о том, что Кэйд пододвигает стул. Инос открыла глаза как раз в тот момент, когда Кэйд уселась рядом с кроватью.
– Тетушка, милая, пожалуйста, оставь меня. Может быть, завтра?
Но Кэйд происходила из древнего королевского рода, и подчас ее упрямство становилось совершенно невыносимым. К сожалению, сейчас, похоже, настал именно такой момент.
– Я обязана тебе кое-что сообщить, – заявила она.
– Говори. И покончим с этим поскорее.
– Я пыталась сказать Азаку, но меня не пустили к нему.
Как он там, в трюме? Он утверждал, что любит море, но все же джинны редко пускаются в плавание без крайней нужды. Инос подумала о том, как там, должно быть, воняет, – и тотчас пожалела об этих мыслях. Она проворчала что-то нечленораздельное. У нее хватало и собственных забот. Азак уже большой мальчик, он может сам о себе позаботиться.
– Так вот, сейчас я тебе кое-что скажу, – продолжила Кэйд. – Корабль идет не в Ангот.
Инос быстро повернула голову – слишком быстро.
– Не в Ангот?
– Нет. Он плывет на юг! Я, может быть, и старая, но еще не выжила из ума. – Герцогиня Кэйдолан очень редко выходила из себя. И это, похоже, тоже теперь произошло.
– Ты совсем не старая, – машинально сказала Инос, пытаясь переварить услышанное.
– Несмотря на отсутствие волн и легкий, освежающий ветерок, мы вовсе не в море Слез. Мы в проливе Керит.
– Куда же мы плывем?
– Последние полтора дня я только тем и занималась, что пыталась это выяснить! От команды и офицеров совершенно никакого толку. Фрайниш не знает – ей сказали, что она едет в Гобль, – и похоже, я единственная из пассажиров, кто в состоянии сохранять вертикальное положение.
– Араккаран? – прошептала Инос. Наверняка их везут в Араккаран.
– Да, Араккаран. Я только что посетила каюту пожилого священника. Он тоже отказался от тушеной рыбы, но признался, что едет в Гитарн, и он полагает, что корабль будет заходить в Торкаг, Брогок и в Араккаран.
Морская болезнь не способствует ясности мыслей. И вообще мыслям как таковым. Планки на потолке образовывали мелкий волнистый узор, и если Инос долго смотрела на него, узор начинал шевелиться.
Не смотри, глупая!
– Ты по-прежнему уверена, что твой центурион был чародеем? – требовательно спросила Кэйд.
– Да. Да, даже его глаза. И уж точно его голос. Я не могла ошибиться. Он хотел, чтобы я его узнала, он насмехался надо мной.
Кэйд несколько раз постучала носком туфли по полу.
– Ну, я не понимаю! Если бы мы были по-прежнему пленницами Раши, то еще можно понять, почему она отправила нас обратно в Араккаран. Но зачем чародею Востока посылать нас туда? Либо он хочет, чтобы ты была королевой Краснегара, либо хочет от тебя избавиться. И в том, и в другом случае ему незачем тащить тебя в Араккаран.
Это была далеко не самая запутанная из речей Кэйд, но Инос в ее желеобразном состоянии потребовалось время для того, чтобы понять смысл сказанного.
– Согласна, – пробормотала она наконец.
– Стало быть, если ты была права, думая, что колдун украл нас у Раши, то теперь, судя по всему, султанша украла нас обратно!
В данный момент все это было не так уж важно.
– Что говорит Скараш?
– Мастер Скараш, – строго сказала Кэйд, – теперь джотунн.
– Джотунн?
– Он нарядился матросом и общается только с матросами. Единственный раз, когда мне удалось обменяться с ним парой слов, он упражнялся в матросском жаргоне севера – у него слабо идет северный диалект.
– И что он сказал?
– Это осталось неизвестным. Я не поняла его, а когда я обратилась к нему на гораздо более чистом северном языке, он явно не понял меня, хотя отказывался это признать.
Инос отметила про себя, что надо будет посмеяться над этой историей, когда к ней вернется здоровье и чувство юмора. Купец Скараш должен знать, что происходит. Будь Азак на свободе, уж он бы вытряс всю правду из этого скользкого притворы.
– Долго нам еще плыть?
– Мы будем в Торкаге не позже чем через час, если только ветер совсем не стихнет.
Инос приподнялась ровно настолько, чтобы одобрительно погладить тетю по руке.
– Значит, долгожданная поездка в Хаб отменяется?
– Да, по-видимому!.. – Кэйд поджала губы. А в Араккаране ей не придется пощеголять в роскошных нарядах, которые она накупила. Это, конечно, очень обидно.
