История трёх судеб. Игра богов (СИ) - Григорова Юлия

– Простите, я не доверяю незнакомцам, – как можно увереннее заявила самозванка, сжав руки в кулаки и спрятав их в складках платья. Оно у нее тоже осталось последнее, все остальные пришлось продать, да и по фигуре уже не сидели. Сделав пару шагов вперед, мужчина снова остановился и медленно скинул с головы капюшон, светлые длинные волосы упали на плечи, отблески костра горели в глазах, чьего цвета она не видела. Черты лица незваного гостя оказались до боли знакомыми.

– Вам не стоит бояться меня, Алерия Возд, лично бог смерти и тьмы, Хенорп, велел мне ценой своей жизни оберегать вас и вашего ребенка. Я наверно единственный человек во всем мире, которого вам не стоит бояться, – улыбнувшись, блондин подошел к костру, не отрывая от собеседницы глаз. По выражению лица женщины создавалось впечатление, словно эти слова напугали ее еще больше.

– Я вас не знаю, – сквозь зубы процедила самозванка, врезавшись спиной в дерево и обхватив себя руками, пытаясь сдержать в них дрожь. Мило улыбнувшись ей, мужчина скинул сумку на землю, расстегнул плащ и постелил по другую сторону костра.

– Нет, вы меня знаете. Я брат Джораха, Микалис Флорандин, мы встречались в замке у стены, ну правда тогда вам было не до меня, вы только убили Ронина и не отошли от шока, когда я изучал нанесенные ему раны, – представился блондин, развязывая сумку и принявшись копаться в ней. Имя действительно показалось ей знакомым, сглотнув ком в горле, Алерия нехотя вернулась на прежнее место, наблюдая за ним. Достав сверток вяленого мяса, парень кинул его в кастрюлю и помешал деревянной ложкой. Запах шел восхитительный, и живот самозванки невольно сжался.

– Завтра с утра я отведу вас в одной место, там мы и поселимся. Это небольшая деревня, дом почти разваливается, но нам помогут его восстановить, особенно если приложим усилия. Это не то, о чем вы мечтали, но лучше, чем вот так слоняться просто так по дорогам в поисках лучшей жизни, – заявил Микалис, поднося ложку к губам и пробуя получившийся бульон. По одному выражению лица Алерии, он понял, что отказа не последует. Сейчас она готова на что угодно, лишь бы обрести крышу над головой и хоть какую-нибудь, скудную еду.

– Почему бога смерти волнует моя жизнь? – осмелилась самозванка на крутящийся на языке вопрос, и подняла выразительные фиалковые глаза на собеседника. Флор пока вытащил из сумки две небольшие деревянные мисочки, и начал разливать в них похлебку.

– Его не волнует ваша жизнь, ему нужен ваш ребенок, а конкретней, что бы тот жил и исполнил то, для чего был зачат. Мой брат рассказал вам про его уникальность? – заметив легкий положительный кивок, Микалис улыбнулся и протянул ей порцию еды, добавив туда еще немного черствого хлеба, но если его размочить, получится отменно. Жадно накинувшись на хлеб и бульон с грибами и мясом, Алерия закатила глаза от наслаждения. Тепло разливалось по ее телу и оседало в желудке, успокаивая бушевавший там от города ураган. Лидер совета действительно поведал ей самое необходимое о ребенке, – Тогда я не буду повторять то, что вы и без меня знаете. Есть только один вопрос, который будет от вас требоваться на протяжении следующих лет. Готовы ли вы на людях изображать мою жену? – этот вопрос поверг самозванку в ступор. Поднеся ложку к открытому рту, она так и застыла с ней, смотря на парня исподлобья. Микалис даже сейчас, в темноте, при отблесках костра выглядел привлекательно, но не настолько, как Джорах.

– Только на людях? – сглотнув ком в горле и вернув ложку в миску, уточнила она, поджав под себя ноги и не отрывая от собеседника глаз.

– Вы не интересуете меня, как женщина, можете не волноваться на этот счет. Нам предстоит жить в одном доме, крестьяне неодобрительно отнесутся к такому, тем более, что вы беременны. Я вас не трону, даже если сами попросите, я не мой брат, – судя по глазам, Флор говорил правду, да и Алерия верила ему, сама не знала почему. Положительно кивнув, девушка продолжала уплетать еду за обе щеки, – я рад, что мы пришли к соглашению.

***

Стоя под тенью деревьев и прислонившись к одному из стволов, Венториэль крутил в руках нож. Проверив пальцем остроту его лезвия, он в очередной раз выглянул из укрытия и осмотрел устроившуюся парочку. Благодаря стоявшей в лесу тишине он слышал каждое их слово. Вестник бога смерти оказался прав насчет того, где стоит искать Алерию, но он и словом не обмолвился о том, что она может быть не одна. Микалиса лидер совета узнал сразу. Больше никто за все время существования совета не осмелился открыто носить темно-зеленый плащ, не имея соответствующего цвета глаз. Цвет волос парня только подтверждал его личность. Вот только когда блондин начал служить богу смерти и с чего вдруг?

В голову пришла только чума в замке совета, видимо Хенорп сохранил тому жизнь в обмен на службу или что-то в этом роде. Сейчас это не имело особого значения для Вента. Его мысли занимал более важный вопрос, для решения которого он сюда и явился. Что бы задержать исполнение легенды о конце, парень должен убить Алерию, но по его личным понятиям, он не имел на это права. После того, как воскрешенная завоевала себе свободу, лишив жизни Ронина, она никому не причинила зла и не за что ее казнить. Поднять же руку на невиновного для Венториэля не так просто, как для Виктора или ему подобных. Те два наемника, которые пытались столкнуть лидера в реку и поплатились за это, заслужили свою смерть, Самозванка – нет. Она так же, как и Миаленика, не виновата в том, что с ней сделали и в какую игру ввели. Дочь герцога оказалась втянутой во все из-за Алиста, а Алерия просто оказалась не в том месте, не в то время.

Рука непроизвольно сжала деревянную рукоятку ножа, на ней не было ни узоров, ни резьбы, выделявшей ее из других. Проведя пальцем по вышитому на плаще имени, Вент закрыл глаза и откинулся затылком на ствол дерева. «Какого черта я сюда приперся, если не смогу этого сделать?» – пронеслась в голове мысль, а сам парень жутко захотел биться головой о кору. Вот бы вместо него тут находился Виктор, тому и задумываться не надо, убийства ему давались проще простого. На счету Венториэля тоже не мало казненных людей, но они приговорены к смерти, на их счету различные преступления. Алерию же он мог спокойно убить только пока она была в рабстве у Ронина, не теперь.

«Посмотри на них, через несколько лет, когда ребенок родится и подрастет, Хенорп заберет его и использует в своих целях. Это погубит Нику, ты ведь не можешь этого допустить?» – так как сидевшая между деревьями парочка не шелохнулась, продолжая поедать ужин, Венториэль понял, что голос раздался только у него в голове, не как обычно. Убрав оружие за пояс, он отрицательно кивнул и снова посмотрел на них.

«Нет необходимости убивать Алерию, когда опасность представляет только ее ребенок. Я не могу так поступить, я не убийца» – в мыслях медленно рождался план, и Вент верил в его исполнение, если ничего не сорвется, он сможет все сделать, как надо.

«Ты понимаешь, что если ее ребенок родится, то он будет обладать знаниями нескольких советников и даром Виктора? А растить этого ребенка будет прихвостень бога тьмы, готовый исполнить любой его приказ. Если он попадет под влияние Хенорпа, то преступления Виктора покажутся тебе детской забавой по сравнению с тем, что натворит тот» – в голосе чувствовалось волнение, вестник не был готов к тому, чтобы лидер совета не исполнил его указаний. Опустившись на землю, покрытую опавшими осенними листьями, Венториэль закрыл глаза. Сейчас, после небольшого путешествия от реки ему требовался отдых, но нельзя упустить момент, когда парочка покинет свое место привала.

«Я прослежу за ними, узнаю, где они остановятся, и приведу туда Виктора в свое время. Мы решим, забрать ребенка и воспитать по своему, или убить его. Пока они никому не причинили зла, и по правилам совета, я не имею права лишить их жизни» – это на самом деле было так.

«Совета больше нет, вы с Миаленикой – его пережитки, последние лидеры, их правила ничего не значат. Ты готов рискнуть жизнью Ники из-за того, что не можешь убить этих людей?» – негодованию собеседника не было предела, он не ожидал получить такой ответ. Открыв глаза, Венториэль обратил взгляд на небо, частично затянутое облаками, но свет луны прорывался вниз, освещая верхушки деревьев.