Роберт Говард - Дьявол из железа
Конан непроизвольно вскочил.
6
Джехунгир Ага ожидал с нарастающим нетерпением в своей лодке в тростниковых зарослях. Уже прошло больше часа, а Конан не возвращался. Без сомнения он все еще искал на острове девушку, так как думал, что она прячется там. Но Агу беспокоило другое подозрение. Что если гетьман оставил своих воинов недалеко отсюда и если они заподозрят неладное и отправятся выяснять причину его долгого отсутствия? Джехунгир отдал приказ людям, сидевшим на веслах и длинная лодка выскользнула из зарослей и понеслась к высеченным в скале ступенькам.
Оставив полдюжины людей в лодке, он взял остальных, десять могучих лучников из Хавариса в остроконечных шлемах и одежде из тигриной шкуры. Словно охотники на льва, они украдкой шли вперед, прячась под деревьями, положив стрелы на тетивы. Тишина воцарилась над лесом. Лишь однажды что-то большое и зеленое, скорее всего попугай, пронеслось у них над головами с тихим шорохом широких крыльев и исчезло между деревьев. Резким жестом Джехунгир остановил свой отряд и они недоверчиво уставились на башни, выглядывающие из растительности недалеко от них.
— Тарим! — прошептал Джехунгир. — Пираты восстановили руины! Конан без сомнения здесь. Нам нужно исследовать это. Укрепленный город так близко от материка!.. Идем!
С удвоенной осторожностью они заскользили между деревьев. Правила игры изменились. Из преследователей и охотников они превратились в шпионов.
И когда они пробирались сквозь густую растительность, человеку, которого они искали угрожала опасность более смертельная, чем их стрелы.
Когда Конан осознал, что звенящий голос за стеной замолчал, у него по коже побежали мурашки. Он стоял неподвижный как статуя, уставившись на занавешенную дверь. Он знал, что сейчас в ней появится что-то ужасное.
В комнате был тусклый, неясный свет и у Конана на голове стали подниматься волосы от того, что он увидел. Он увидел голову и гигантские плечи, вырастающие из сумеречного купола. Не было звуков шагов, но большая расплывчатая форма становилась все более отчетливой, пока Конан не узнал в ней фигуру мужчины. Он был одет в сандалии, рубашку и широкий шагреневый пояс. Его ровно подстриженные волосы были перетянуты золотой полоской. Конан смотрел на размах плеч, на ширину вздымающейся груди, на бугры мышц на торсе, на руках, на ногах. На лице не было ни слабости, ни милосердия. Глаза были шарами темного огня. Конан знал, что это был Хосатрал Хел, древнейшее создание из первобытного хаоса, бог Дагонии.
Ни одного слова не было сказано. Слова были не нужны. Хосатрал протянул свои огромные руки. Конан проскользнул под ними, ударив в гигантский живот. Затем он отскочил назад с глазами, горящими от удивления. Острый край зазвенел о могучее тело, как об наковальню, и отскочил не оставив пореза. Хосатрал стал нависать над ним непреодолимой волной.
Затем был сокрушительный толчок, напряжение тел и переплетение конечностей. Потом Конан отпрыгнул, дрожа каждым мускулом от неистовых усилий; кровь текла там, где пальцы разорвали его кожу. В это мгновение контакта он осознал беспредельное безумство этой богохульной натуры; он ушибся не о человеческую плоть, а об движущийся и чувствующий метал; ему противостояло тело из живого железа.
Хосатрал нависал над воином в полумраке. Если позволить этим огромным пальцам однажды сомкнуться, они не отпустят, пока человеческое тело не повиснет безжизненно в их объятиях. В этой тускло освещенной комнате создавалось впечатление, будто человек дерется с монстром из ночного кошмара.
Бросив на пол бесполезную саблю, Конан схватил тяжелую скамью и бросил ее со всей силой. Он метнул то, что другие несколько человек не смогли бы даже поднять. Но на могучей груди Хосатрала она раскололась на куски и осколки. Гигант даже не пошатнулся на своих широко расставленных ногах. В его лице исчезло все человеческое, огненный ореол заиграл над его устрашающей головой и, словно движущаяся башня, он пошел вперед.
Отчаянным рывком Конан оторвал целый кусок гобелена со стены и раскрутив его с усилием еще большим, чем когда бросал скамейку, он набросил его на голову гиганта. Какое-то мгновение Хосатрал барахтался, задохнувшийся и ослепленный облепившей его материей, сумевшей противостоять его силе, хотя этого не могли сделать ни дерево, ни железо. И в это мгновение Конан схватил свою саблю и выскочил в коридор. Не останавливаясь он добежал до двери в примыкающую комнату, захлопнул дверь и закрыл ее на засов.
Когда он развернулся, то на мгновение замер. Кровь ударила ему в голову. Припав к куче шелковых подушек, рассыпав золотые волосы по обнаженным плечам с пустыми от ужаса глазами там была женщина, которую он так сильно желал. Он почти забыл о том кошмаре, который преследует его, пока треск за спиной не привел его в чувство. Он схватил девушку и помчался к противоположной двери. Она была совершенно беспомощна от испуга, чтобы сопротивляться или помогать ему. Слабое хныканье было единственным звуком, на который она была способна.
Конан не стал терять времени, дергая дверь. Сильным ударом сабли он выбил замок и оказался на лестнице, которая была за дверью. В этот момент он увидел голову и плечи Хосатрала, пробивающего другую дверь. Колосс раскалывал массивные створки, словно они были картонными.
Конан помчался вверх по лестнице, неся крупную девушку на плече так легко, будто это был ребенок. Он не думал, куда бежит. Лестница закончилась у двери в круглую комнату с куполообразным потолком. Хосатрал несся за ними по лестнице, молчаливый как ветер смерти, и такой же быстрый.
Стены комнаты были из крепкой стали. Такой же была и дверь. Конан закрыл ее и задвинул большие засовы, которыми она была оборудована. Ему пришла в голову мысль, что это была комната Хосатрала, в которой он закрывался сам, чтобы спать не опасаясь тех монстров, которых он вытянул из Преисподней, чтобы они служили ему.
Едва засовы встали на место, как дверь затряслась и задрожала под натиском гиганта. Конан пожал плечами. Это был конец пути. В комнате не было другой двери и ни одного окна. Воздух и странный, неясный свет очевидно проникали через отверстия в куполе. Он проверил зазубренный край своей сабли, хладнокровно осознавая то, что он оказался в западне. Он сделал все что можно для спасения; когда гигант доберется сюда, выломав дверь, он снова бросится в яростную атаку с бесполезной саблей, но не потому что надеется чего-то этим достичь, а потому, что в его натуре было умереть сражаясь. А сейчас не нужно совершать никаких действий, поэтому его спокойствие не было притворным или наигранным.
