Роберт Говард - Дьявол из железа
— Я хочу пойти с тобой! Я боюсь оставаться самой… о! — Она подняла свои руки с ужасным криком, когда наконец увидела хозяина трона.
Клинообразная голова поднялась с колец и вытянулась в ее сторону на целый ярд, сверкая шеей.
Затем со спокойным, плавным движением она начала медленно сползать с трона, кольцо за кольцом, ее уродливая голова тянулась в сторону парализованной девушки.
В отчаянном прыжке Конан преодолел пространство между ним и троном, размахивая своей саблей. Но змея метнулась с такой ослепительной скоростью, что встретила его высоко в воздухе и обхватила его тело, руки и ноги полудюжиной колец. Когда он упал на помост в попытке проткнуть чешуйчатое тело, его удар оказался наполовину погашенным и ему не удалось этого сделать.
Он начал корчиться на стеклянных ступеньках, выбираясь из одного скользкого кольца за другим. Эти кольца крутились узлами вокруг него, извиваясь, сокрушая, убивая его. Его правая рука была все еще свободной, но ему никак не удавалось нанести смертельный удар. Он знал, что у него будет только одна попытка. С тяжелым стоном он напряг свои мускулы. Его вздутые жилы почти разрывались на висках. Мышцы дрожали от сжимающих узлов. Он поднялся, подняв с собой почти полностью эту сорокафутовую тварь.
Мгновение он качался на широко расставленных ногах, чувствуя, как ребра вжимаются в его органы. В глазах у него потемнело, но сабля все еще мерцала над его головой. Затем она опустилась вниз, проходя сквозь чешую, плоть и позвонки. И там, где был один огромный извивающийся трос, сейчас их было два, извивающихся и трепещущих в смертельной агонии. Конан пошатываясь отошел от их слепых ударов. У него все ныло и кружилась голова, из носа сочилась кровь. Двигаясь ощупью в полумраке, он схватил Октавию и стал трясти ее, пока она не пришла в себя.
— В следующий раз, если я скажу тебе где-нибудь остаться, — выдохнул он, — ты должна остаться!
У него так кружилась голова, что он даже не понял, ответила ли она ему. Взяв ее за руку, словно провинившуюся школьницу, он повел ее вокруг отвратительных обрубков, которые все еще скручивались в узлы и петли на полу. Ему показалось, что он услышал где-то вдалеке вопли людей, но в его ушах еще шумело, так что он мог быть в этом уверен.
Дверь поддалась его усилиям. Если Хосатрал разместил здесь змею, чтобы охранять предмет, которого он боялся, очевидно он подумал и о других предосторожностях. Конан был почти уверен, что когда он откроет дверь, на него бросится еще какой-нибудь монстр. Но в тусклом свете он увидел только неясные очертания арки наверху, слабое поблескивание слитков золота и мерцающий полумесяц на камне.
Со вздохом облегчения он взял его и не стал больше ничего рассматривать. Конан повернулся и пошел через комнату и через большой холл к удаленной двери, которая как ему казалось, вела наружу. Он оказался прав. Спустя несколько минут он выбрался на молчаливые улицы, наполовину ведя, наполовину неся свою спутницу. Никого не было видно, но за западной стеной были слышны крики и стонущие вопли, заставившие Октавию задрожать. Он повел ее к юго-западной стене и без труда обнаружил там каменную лестницу, поднимавшуюся на крепостной вал. В большом холле он захватил веревку от гобелена и сейчас, добравшись до парапета, обвязал петлей мягкий прочный канат вокруг талии девушки и спустил ее на землю. Затем, закрепив один конец вокруг зубца стены, он быстро соскользнул вниз вслед за ней. Для бегства с острова у них был только один путь — лестница на западных утесах. В этом направлении он и заспешил, широко огибая место, с которого доносились крики и звуки страшных ударов.
Октавии казалось, что страшная опасность подстерегает их под прикрытием листьев. Ее дыхание стало тяжелым и она прижалась ближе к своему защитнику. Но сейчас лес молчал, и они не видели ничего угрожающего, пока не выбрались из-за деревьев и не увидели фигуру, стоящую на краю утесов.
Джехунгир Ага избежал участи, которая постигла его воинов, когда железный гигант выскочил неожиданно из ворот и начал бить и крушить их, оставляя от них куски плоти и осколки костей. Когда он увидел, что мечи его людей ломаются о сокрушительную силу в образе человека, он понял что их враг — не обыкновенный человек, и убежал прячась за большими деревьями, пока звуки резни не прекратились. Затем он добрался до лестницы, но люди в лодке не остались ждать его.
Они слышали крики, а затем, нервно ожидая, увидели на утесе над ними запачканного кровью монстра, размахивающего своими гигантскими руками в устрашающем триумфе. Больше они не ждали ни секунды. Когда Джехунгир добрался до утесов, они как раз исчезли в тростниковых зарослях за пределами слышимости. Хосатрал ушел — или вернулся в город или отправился в лес на поиски человека, который сбежал от него у городских стен.
Джехунгир как раз собирался спуститься по лестнице и воспользоваться лодкой Конана, когда увидел, как гетьман и девушка вышли из-за деревьев. Потрясения, от которых стыла кровь в жилах и чуть не помутился рассудок, не изменили намерений Джехунгира в отношении казацкого главаря. Вид человека, которого он хотел убить, наполнили его чувством удовлетворения. Он удивился, увидев с ним девушку, которую отдал Джелал Хану, но не стал тратить на нее времени. Подняв свой лук, он направил стрелу ему в голову и выстрелил. Конан пригнулся и стрела воткнулась в дерево. Конан рассмеялся.
— Собака! — насмехался он. — Ты не можешь ранить меня! Я родился не для того, чтобы умереть от гирканской стали! Попробуй еще разок, туранская свинья!
Джехунгир больше не пробовал. Это была его последняя стрела. Он поднял свою саблю и самоуверенно двинулся вперед. На нем был остроконечный шлем и сплетенная кольчуга. Конан встретил его на полпути ослепляющим вращением сабли. Изогнутые лезвия встретились, затем отскочили друг от друга и закружились сверкающими кругами, так что взгляд не успевал следить за ними. Наблюдавшая Октавия не видела ударов, а только слышала их звуки. Она увидела как Джехунгир упал и кровь брызнула из его бока, когда сталь киммерийца пробила его кольчугу и проколола спинной хребет.
Но Октавия закричала не из-за гибели своего бывшего господина. Ломая висящие сучья, к ним приближался Хосатрал Хел. Девушка не могла бежать; слабый стон сорвался с ее губ, когда ее колени подогнулись и она упала на траву.
Конан, переступив через тело Аги, не попытался убежать. Переложив покрасневшую саблю в свою левую руку, он взял большой етшийский полумесяц. Хосатрал Хел возвышался над ним, его руки поднялись словно кувалды, но когда лезвие засверкало на солнце, гигант неожиданно развернулся.
