А Эльстер - Вниз и влево (СИ)
— Отойди, — он заступил ей дорогу, — Или я сам тебя остановлю.
Под ногами у него вновь расплетались ломаные линии: Колесница перехватывала над ним контроль. Эльза поняла: сейчас он прыгнет, чтобы ее скрутить, — а потом принести в жертву подпольщиков и расправиться с ватиканцами. Иначе и быть не могло, если она нужна демонице живой… Она зло улыбнулась, поднимая гиперболоид:
— Танцы кончились, Колесница. Следующим ходом я ставлю тебе мат.
— Я спас тебе жизнь, — глухо сказал Дэтлеф, — Не для того, чтобы ты погибла так.
— Как трогательно! — скривилась Эльза, — Не дави на жалость, бестия. На эту удочку я больше не клюну. Твой Контрактер над собой не властен. Выходи, и я скажу тебе кое-что интересное!
— Не говори так, будто меня уже нет! — Колесничий шагнул, ломая чары контроля, — Я сказал… не позволю тебя убивать, кому попало… и править мною… даже ей!!!
Он прыгнул. Она выстрелила.
Но бросился он совсем не в ту сторону, куда она рассчитывала. Он уклонился вниз, замыкая рукой свой магический круг!
Пламя взвыло и вскипело, закрутилось против часовой стрелки, окутывая пещеру. Раскаляясь добела, оно выхлестнулось в коридоры на сотни метров вокруг, проглотило ждавших в засаде «инквизиторов», оплавило камни. В огненном реве прорезались стоны и скрежет потустороннего мира, звуки железных пустырей Бардо. Реальность Той Стороны смыкалась с миром людей, — потому что Колесничий сжег себя дотла в пламени своего последнего заклятия! И теперь Колесница должна была явиться, чтобы принять его Отречение.
Эльза, раскрыв рот в немом крике, смотрела, как из центра его груди взрывом разросся новый механизм Всеобщего Закона…
Колесничий воздел над собой свой нож — и он превратился в меч. Он стоял, преграждая путь чему-то, что неслось навстречу, сотрясая весь мир. Структура реальности треснула, как гнилая тряпка. И тогда Эльза увидела Колесницу. И поняла ясно, что это конец. Вот почему он говорил о ее смерти, как о решенном деле. Демоница ничем не рисковала. О, как глупы оказались все эльзины расчеты! Как наивно было думать, что ЭТО можно было застать врасплох, задержать жалкими ловушками, обмануть, успеть крикнуть имя! Слово «Бальжинима» было в десять раз дольше всего происходящего…
Колесница с визгом дернула цепь, что росла из груди ее «сгоревшего» Контрактера, рванула его, чтобы швырнуть себе под колеса. Он казался крошечным с ней рядом. Но он вонзил свой меч в землю, намотал на руку ту же цепь и дернул ее на себя! И тогда чудовищная машина сорвалась с колеи, зарылась передней частью, совершила немыслимый кульбит, рушась на фигурку Колесничего и круша ее. Но главное — она замедлилась! Теперь можно было успеть крикнуть…
— БАЛЬЖИНИМАААААААААААААААА!!! — заорала Эльза.
ГРРРРОХ! Колесница рассыпалась. Огонь проглотил развалившиеся куски механизмов, которые волокла инерция. Пустота схлопнулась.
Эльза продолжала кричать, повиснув на руке Милоша. Потом задохнулась, потому что воздух ворвался вместе с пылью в коридоры, откуда его только что выжгло пламя. Милош бросился на пол, увлекая с собой Тадеуша и Эльзу.
Эльза лежала, скорчившись, сотрясаемая не то дрожью, не то рыданием без слез. Пыльная буря утихла.
— Эй, фройляйн, — Милош ухватил ее за плечо и поднял, как куклу, — Вставайте, вы оба, — и шагу отсюда! — Он наткнулся на фонарь, поднял и включил его, — Не знаю, что за чертовня тут приключилась, но, похоже, всех пожгло. А те-то все бурят, что наверху! Вот-вот, гляди, угостят нас гранатами. Вставай, а то так поволоку! Нам тут помирать не с руки. Ну!!
Эльза, казалось, не слышала.
— Приди в себя! — рявкнул Милош, таща вперед и ее, и Тадеуша, — С нами пойдешь! Что там ты от меня узнать собиралась? Расскажешь в лагере, аккурат! И не вздумай мне выкинуть какой-нить фокус с твоим амулетом! А лучше дай-ка его сюда: я, кажется, понял, как он действует. У меня больше проку от него будет. А то еще надумаешь его выбросить да и стрельнуть в нас.
Он отобрал у безучастной Эльзы медальон и повесил себе на шею. Потом подобрал оружие — свое и Тадеуша.
— Тадеуш, держи…
Эльза бросила потухший взгляд на пол — туда, где исчез Колесничий. Ничего не осталось там, как и не было. Только в полу, в обуглившемся камне, были глубокие регулярные борозды, — не то проплавленные, не то прорытые. Это были следы от серпов, укрепленных на ступицах колес Колесницы…
Дэтлеф Эберт утянул ее с собой в небытие.
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ,
в которой Эльза завершает свою месть
Милош, Тадеуш и Эльза отправились прочь по сплетению подземных коридоров. Все трое молчали.
Эльза увидела, как включился маячок, реагируя на такой же, бывший у Отто. Он давал знать, что ему удалось улизнуть. Но она не связалась с ним. Она словно забыла, зачем это нужно.
— Хе-хе, вижу, ты впечатлена, — прорезался голос демона в ее сознании, — И есть, чем. Это же надо! В твоем раскладе такого варианта не было! И знаешь, это тянет если не на чудо, то на очень хороший фокус. Он настолько сконцентрировал себя в своем восстании против Колесницы, что то, что им двигало, впечаталось в его природу, даже когда он превратился в демона.
— Почему… Почему он это сделал…
— Ну ты даешь! Откуда же я знаю? То, что можно просчитать, ты просчитала своим казуистическим умом абсолютно верно. А значит, это, что им двигало — вне компетенции демонов, уж извини!
— Хочешь сказать, чудо?! Да как такое могло быть?! Ты же говорил!!! Ты сам мне говорил, что абсолютно все Колесничие заканчивают свое существование в ее упряжке! Он был на пределе! Он и до того с ума сходил без перерыва! Она должна была получить над ним в итоге полную власть, не так ли?!!
— Ну, говорил… И что? До сих пор так и было! Ни одного исключения! Это статистика, основа современной науки! И, кстати, а что это ты так разошлась? Ты же, кажется, не была в него влюблена! И не ты ли уверяла, что он окончательно потеряет для тебя значение, как только связь ваших Контрактов распадется?
— Умолкни. Дело больше не в Контрактах… Его последний поступок все меняет.
— Вот уж черта с два я замолчу! И знаешь, почему? Ты убила Колесницу! Мою Колесницу!
— Ну и ну! Продолжаешь в прежнем духе, хотя ее Контракт на тебя расторгнут?
— Видимо, у меня дело тоже было не в Контракте.
— Чертов подкаблучник! Ты радоваться должен, что тебе перестанут отрывать руки и ноги.
— Что-то ты сама не радуешься тому же самому!
Тут она заметила, что Милош косится на нее и очень, очень внимательно слушает. Она, оказывается, спорила с демоном вслух! Эльза замолкла, мрачно уставившись в пол.
