Сергей Иванов - Сила отчуждения
– Ну… попытаюсь.
– А если помогу тебе вознестись, чем наградишь?
– Я подарю тебе весь мир и пару новых коньков, – пообещал он.
– А ещё звезду, да?
– Выбирай, – предложил богатырь. – Чего жалеть – их там столько!..
– Я помню эту сказку, – сообщила Жанна, внезапно посмурнев. – Где «мир и пара коньков». Думаешь, совсем тёмная?
– Почему, есть и темнее. Ведь ты даже не брюнетка… если подойти строго.
– Это смотря с какой стороны подойдёшь, – не пропустила она.
– С востока, – усмехнулся Светлан. – Мы – азиаты в душе. Потому и алеем вмиг, чуть запахнет чужим добром.
– Ты-то, скорее, багровеешь – когда видишь таких «алых».
– Сам по себе я, может, и багровею. Но если брать, как частицу общего… Это диалектика, моя сладкая.
– Ты, сир, мозги-то не пудри, – сказала ведьма. – Лучше объясни, отчего так похолодало. Вроде до Лапландии ещё далеко.
Усмехнувшись, он произнёс:
– В Лапландию, в Лапландию!.. К далёким берегам.
– В Москву, в Москву! – передразнила Жанна. – Не увиливай, мой господин, не щади меня – я готова к новым огорчениям.
– Ну, если объективно, похолодало не сильно, – сообщил Светлан. – Не верь щекам своим.
– Какие щёки, сир? – возмутилась девушка. – Меня до костей пробирает!
– Вот в том и дело, что стылость подступает изнутри. Знаешь такое выражение: «душа мёрзнет»?
– Это, что ли, зачарованный лес? – догадалась она.
– А разве сама не видишь? Раз готова к огорчениям, держи глаза открытыми. Уж тебе лучше знать, что за радости тут уготовлены. Дерева-то ещё – цветочки.
– Тогда уж пестики, – буркнула Жанна. – А какие плоды появятся из них…
– …известно лишь богу, – заключил богатырь. – И нам он не скажет.
– Тогда и нечего поминать!.. Ещё накличешь.
– Действительно, с чёртом примерно так и вышло… в предыдущей серии. А чем здешний бог хуже?
– Хуже, – убеждённо сказала ведьма. – Намного. Слушай, сир… а ты не мог бы бежать быстрее?
– Чтобы тебя согреть? Интересная мысль.
– По-моему, за нами гонятся, – сообщила она, оглядываясь через его плечо. – Что-то мелькает сзади.
– А зовут его… морок, – ответил Светлан. – Это как и с холодом: больше от тебя идёт. И когда с испугу люди несутся, точно ошалелые кони…
– Поучи, поучи меня ворожбе!.. си-ир.
– Ну, так не давай волю чувствам. Сзади никого нет – из опасных.
– Сзади, да? – тотчас переспросила она. – А по сторонам?
Верила Жанна ему абсолютно и оглядываться сразу прекратила. Но теперь закрутила головой, как на шарнире, мотая пышной гривой перед его лицом.
– А по голове? – проворчал богатырь. – Ты уж смотри в одном направлении – вон туда, – показал он свободной кистью. – Включи ночное видение.
– А чего там? – спросила ведьма, уставясь в предложенную сторону.
– И она спрашивает!.. Слыхала про ведьмин источник?
– Козлы, что ль? – поразилась она.
– Ну, не вполне. Эдакий фавновый вариант кентавров. Хотя несёт от них… – Светлан втянул носом воздух, – …как от козлов, ага. – Он усмехнулся: – Вы так часто величали мужчин этим милым словом, что некоторые, кажись, поверили. Аккуратнее надо со словами-то.
Навалившись грудью на его локоть, Жанна напряжённо вглядывалась в переплетение веток. В темноте она видела похуже богатыря, а света в этой чащобе было немногим больше, чем в недавнем подземелье.
– А сколько их там? Не разберу.
– С полдюжины голов… э-э… рогатых. И скачут лихо, вровень с нами. Уж им лес не мешает.
– Напасть-то не посмеют?
– Они, конечно, козлы, – сказал Светлан. – Но ведь не бараны? Издали-то ещё могут пошвырять…
– Навоз?
– Говори тише, – велел он. – Ещё подбросишь идею! Уж лучше тогда стрелы.
– У них и луки есть, да?
– Из рогов тура, – хмыкнул богатырь. – Туги-ие!.. А стрелы смазаны ядовитым потом.
– Это ты тоже видишь отсюда? – наконец усомнилась Жанна.
– Предполагаю, – ответил он. – Очень уж вонь ядрёная. Наверно, эти козлотавры, как и нынешние монголы, с рождения не мылись.
– Разве одни монголы? Зачем ходить так далеко…
– Ну, если человек по натуре козёл – ничего не попишешь. А здесь форма пришла, видимо, в согласие с сутью.
Светлан всё ж попробовал наддать, чтоб оторваться от четырёхногих. Пока их небольшая шайка – а если набегут? Ведь бог ведает, сколько их здесь, – может, целое племя? И как они множатся, интересно: не почкованием же? Хотя, если есть козлы, почему не завестись козлихам?
– Наверно, это тоже работа Оттара, – сказал он. – Возможно, по примеру истинного Бога он решил создать собственный народ. Или тренировался на козочках, прежде чем смог подступиться к кобылам? Мелкими-то проще помыкать.
Кажется, вонючки стали отставать… или уставать, что тоже не исключено. Во всяком случае, разрыв стал увеличиваться. А в лесу особо не постреляешь… тем более, не пометаешь навоз.
– Выходит, сатиры служат Оттару? – спросила девушка.
– Скорее всего, – подтвердил Светлан. – В меру своих козлиных мозгов. Да и кому ещё они нужны?
Он учуял воду намного раньше, чем её увидел, а потому не удивился, когда стволы впереди расступились и под ногами возник ручей, широкий и почти безмолвный, неспешно кативший по зелёному коридору. Громадным прыжком богатырь перемахнул через него и, опять вломившись в сплетение веток, побежал дальше, неукоснительно выдерживая курс. А запыхавшиеся преследователи круто затормозили на самом берегу, едва не усевшись на волосатые зады.
Обернувшись на них, Жанна воскликнула:
– Они боятся воды!
– Надо, надо умываться, – проворчал Светлан. – Хотя бы на ночь.
Похоже, полукозлы были даже рады, что погоня кончилась, – по крайней мере, злобного блеяния за спиной не раздавалось. Ну да, сатира же обязана быть конструктивной!
– До чего мерзкие твари, – проворчала ведьма. – А уж смердят!..
– Есть кентавры, – откликнулся он, – у которых хотя бы голова человечья, а остальное следует за ней. И был, к примеру, Минотавр с бычьей башкой: этот-то – полный отморозок, при том что телом схож с людьми. Но если зверь зажал человека с обоих концов, как этих сатириков…
– Сатиров, – поправила Жанна.
– Да хоть юмористами назови – от этого их рога не станут меньше. Кстати, не ваша ли сестра наставила? В смысле, сёстры…
– Будто без этого они не были козлами!
Лес опять начал редеть, а склон сделался круче. Но взамен деревьев и кустов стали возникать не поляны – скалы, валуны, россыпи камней. После ручья местность поменялась круто, будто они пересекли невидимую границу. А в этих-то пределах кто обитает?
– Вах! – сказал Светлан, увидев мелькнувшую сбоку тень. – Кажись, мы тут вместо эстафетного дрына. Пошли по рукам, понимаешь.
