Владимир Корн - Путь на острова
— Обст, ты видишь то же что и я? — мне в голову ничего больше не пришло.
— Да, вижу. Вернее, ничего не вижу.
Вообще-то он прав — трудно что-либо увидеть в обступившей нас темноте.
— Тлисор! — позвал я пропавшего вдруг матроса с «Иоахима Габстела». — Ты где?
— Да здесь я, здесь, — сначала из стены показалась рука с фонарем, а затем и он сам по пояс. — Давайте ко мне.
— Иду-иду, — заверил я его. — Только ты подсвети нам.
Внезапно фонарь в его руке погас.
— Тлисор, что за шутки! Ты зачем это сделал?
Ледяной поток сбивал с ног, я полностью потерял ориентацию, и теперь не понятно было, в какой стороне что находится. Затем сообразил, что направление потока измениться не могло, и потому мне следовало пересечь его левым боком к нему. Только где он, тот выступ, за который ухватился Тлисор?
— Я его не выключал, он сам погас, — донесся из темноты явно обескураженный голос матроса.
«Только этого нам еще не хватало, — в сердцах подумал я, с трудом делая шаг вперед — остаться без света».
Еще два шага, и вот она, противоположная сторона.
«Абсолютно гладкий камень, за что тут цепляться? — со злостью подумал я. — И ноги уже от холода сводит».
Тут над моей головой вспыхнул яркий свет, но я даже не моргнул. Вот чем мне всегда нравились фонари Древних, помимо того, что они вечные, и не требуют никакого ухода, так это тем, что не слепит их свет глаза. Не слепит даже в такой ситуации, в которой мне сейчас пришлось оказаться — кромешная темнота, и вдруг сразу очень яркий свет.
— Держитесь, капитан, — и Тлисор протянул мне руку.
Помогая мне выбраться, он наклонился, и фонарь погас снова.
«Не такие уж они и вечные, эти фонари, — скрежетнул я зубами. — Или этот мне попался изрядно попользованный».
Свет вспыхнул снова, когда я оказался наверху.
Я взял фонарь из рук Тлисора, внимательно посмотрел на него, зачем-то встряхнул, ударил о ладонь другой руки — фонарь по-прежнему горел. Но стоило только опустить руку, и вновь нас обступила темнота. Поднял ее, и он заработал.
«Вероятно, фонарь не светит, когда опускаешь его близко к земле, — решил я. — Но хоть что-то. В конце концов, им можно пользоваться».
Так я и стоял, старательно держа его высоко над головой, дожидаясь, пока Обст переберется на нашу сторону.
Обнаруженная Тлисором щель выходила в проход, выглядевший как обложенный тесаными камнями коридор, явно работы Древних. Не представляю даже, как умудрялись они так гладко их обтесывать, чуть ли не до зеркального блеска.
«Вероятно, когда-то земля сильно дрогнула, — размышлял я, осматривая трещину, давшую нам возможность в него попасть. — Ну и на наше счастье. Теперь главное открыть дверь. Если Тлисору она все же не причудилась».
Дверь действительно была. Выглядела она так, какими я видел их много раз в подземельях Гаруда — покрытая то ли орнаментом, то ли узором, с гладким овальным пятном посередине. И материал, из которого она была когда-то изготовлена такой же точно: не металл, не дерево, и уж тем более не камень.
Когда мы подошли к двери вплотную, Тлисор с надеждой посмотрел на Обста. Все же он из Коллегии, и потому должен представлять, каким образом открываются подобные двери, ведь нет на них ни ручек, ни замочных скважин, а сбоку от двери не заметно даже никаких признаков рычага. Тот, уловив его взгляд, лишь пожал плечами.
— Попробовать ее проломить? — без особой надежды в голосе произнес Обст.
И верно, не знаю уж, из чего их делали Древние, но чтобы проломить, нужен большущий таран, десяток человек, и достаточно места для разбега. Увы, но из всего этого у нас нет ничего. Есть у меня, правда, один вариант, и очень надеюсь, что он сработает.
— Так, парни, давайте попробую я. Не обещаю, но когда-то у меня неплохо получалось. Приготовьтесь на всякий случай, — я посчитал, что такое предупреждение лишним не будет: если дверь все же удастся открыть, неизвестно, кого мы за ней увидим. Нет, разъяренных Древних увидеть я не ожидал, но вполне могло случиться и так, что за ними полно чируков.
Для начала я надавил на двери обеими ладонями, и попытался задвинуть ее в стену. Помнится, однажды так сделать мне удалось легко. Но не в этот раз.
— Может, помочь? — предложил Тлисор, подсвечивая мне фонарем.
Я помотал головой: не надо.
Имелся у меня и другой способ для открывания древних дверей, и при одном воспоминании о нем заболел мизинец на левой руке. Еще бы, ведь для этого необходимо загнуть его так, чтобы ладонь напоминала знак Коллегии — трехпалую птичью лапу. Правда, на самом знаке присутствует еще и красный круг, но он-то как раз без надобности.
— Теперь попробуем открыть дверь несколько иначе, — я старательно не замечал скептических взглядов Обста и Тлисора.
«По крайней мере, если ничего не получится, сильное разочарование их не ждет», — подумал я, до боли выворачивая мизинец на левой руке, и разводя пальцы в стороны.
После чего приложил образовавшуюся фигуру, так похожую на знак Коллегии, к овальному гладкому пятну посреди двери, держа наготове саблю, краем глаза наблюдая за тем, как Обст снял с шеи цепь со знаком Коллегии, а Тлисор обнажил кинжал.
Мгновение, и дверь совершенно бесшумно ушла в стену. За спиной охнули они оба, а сам я облегченно выдохнул, чтобы тут же крикнуть:
— Стоять!
Крикнул на всякий случай, никто из них не пытался войти в открывшуюся дверь прежде меня, но сделать это было необходимо.
Ныне покойный господин Энжуриас, чему я, кстати, нисколько не огорчен, когда-то объяснял, что пыль в руинах Древних бывает настолько ядовитой, что можно умереть, всего лишь ее вдохнув.
— Заходим. Пыль не поднимаем, непонятные предметы трогаем с крайней осторожностью, — инструктировал я обоих моих спутников. — И вообще, поглядывайте по сторонам, мало ли.
Глядя на толстый слой пыли на полу, я размышлял, что по нему никто не топтался очень давно, возможно, тысячелетия. Воздух был душным, но не спертым, и это указывало на то, что тех вещей, о которых предупреждал Энжуриас, можно не опасаться.
«Пыль особенно опасна в тех помещениях, — объяснял он, — куда все время, прошедшее со времен Древних, не было притока воздуха». И все же осторожность не помешает.
Там, где мы оказались, света хватало: по кругу, в нишах, горели светильники, те, что похожи на л» хассы. Правда, горели они через один, причем тускло.
«Сейчас мы попробуем их оживить», — и я прижал все таким же образом сложенные пальцы к выпуклости на стене возле самых дверей. Все светильники разом погасли, но это меня не смутило, и я приложился еще раз.
