Владимир Корн - Путь на острова
— Ну что там, капитан?
— Да ничего хорошего. Чируки прикрыли лаз плитой, а уже затем завалили ее камнями. Тут киркой долбить нужно. К тому же тут не размахнешься.
И еще я забрал мешок набитый мешками. Он слез со спины, когда меня за ноги вытягивали наверх. Вещь нужная, пригодится. Например, на землю положить, чтобы не на голых камнях спать, если придется. Или просто присесть на него. Мешки хорошие, не из рогожи, из парусины. Да и не весят совсем ничего.
Тут я и заметил обломок стрелы, торчащий из мешка. А с другой стороны, там, где он когда-то прижимался к спине, виден был самый кончик наконечника.
«Это что же получатся? — удивился я. — Мешок меня от смерти спас. Она бы как раз под левую лопатку и угодила, то-то там жжется».
Шли мы долго. Навигатора Габстела несли на руках, хотя он все время порывался идти сам, так действовал на него куири. И только в одном месте, там, где стены сузились настолько, что пришлось протискиваться боком, он сделал несколько шагов сам, цепляясь за камни руками. Чтобы сразу же опуститься на землю. Дальше ход действительно расширился настолько, что можно было идти вдвоём, причем не соприкасаясь плечами.
Действительно, обнаруженная Кандиром пещера поражала своими размерами и высотой свода. Но сколько мы не всматривались в темноту, погасив фонарь, тщетно, ни одного лучика света увидеть не удалось.
— Наверное, ночь на дворе, — предположил Тлисор. — Хотя кто его знает, поди, определи тут что-нибудь под землей.
Снова включили фонарь, посидели, помолчали, привыкая к очередному разочарованию. Обст извлек откуда-то из-под одежды плоскую металлическую баклажку. Когда он встряхнул ею, по звуку стало понятно, что она почти полная.
— Ром, — пояснил он. — Тоже на всякий случай прихватил. Кемир свечу, а я это. — И Обст снова встряхнул баклажкой. — Надо бы ее освободить: Кандир говорит, вода где-то рядом, а набрать-то ее и не во что.
— Разумно, — согласился я, принимая от него баклажку. И то, что пить очень хочется, и то, что самое время глотнуть пару глотков доброго крепкого рома. Авось, и жизнь проще покажется.
Ром, конечно, был не итайским, но показался мне на удивление вкусным. А самое главное, настолько крепким, что после пары глотков настроение действительно немного улучшилось.
— Обст, — поинтересовался я у него, передавая баклажку Тлисору. — А чего это ты раньше о ней молчал? Когда, например, тому же Кандиру голову перевязывали? Залили бы ему рану, глядишь, и заразу какую-нибудь убили.
— Еще чего! — возмутился Кандир. — Добро переводить. И так заживет.
После чего сделал из баклажки несколько глотков.
— Ты поосторожней, — предупредил его Обст. — Ром крепкий, как бы тебе хуже не стало. Голова все-таки.
— А-а-а, — отмахнулся тот. — Вот если бы не выпил, точно бы стало.
Кемир хлебнул пару раз, придерживая рукой раненную щеку, Габстелу даже не стали предлагать. Хотя он и не настаивал, понимая: ром очень крепкий, рана у него в груди, и, если закашляется, будет много хуже. Но Обст нашел выход.
Он тряхнул баклажкой, в которой еще что-то оставалось, и сказал:
— Водой развести, почти вино получится. Вино то господину навигатору точно можно. Кандир, показывай, где тут воды набрать?
Тот начал подниматься на ноги с явной неохотой. Что и понятно, если взглянуть на его обмотанную голову. Обст махнул рукой:
— Сиди уж, — после чего обратился ко мне. — Капитан, позвольте фонарь на время.
— Ты поосторожней там, — напутствовал его Тлисор. — Под ноги смотри.
Я смотрел вслед уходящему Обсту и думал: «Не похож он на обычного окудника. У них, как правило, столько гонору, что не подступись. Да и сам он не так давно в кают-компании совсем по-другому себя вел. Как все-таки обстоятельства людей меняют. С другой стороны, о людях, работающих в Ост-Зейндской Торговой Компании, раньше у меня тоже совсем другое мнение было. Как выяснилось, вполне нормальные люди, разные, как и везде».
Вскоре вернулся Обст, и первым делом напоил навигатора. На удивление, остальные от воды отказались, и только Кандир надолго припал к горлышку баклажки.
«Вероятно, у него жар, — решил я, — то-то у него лицо будто огнем горит».
— Все парни, спать. Поспим, а там уже будем решать, как и что делать дальше.
Свет выключать не стал: фонари Древних работают вечно.
Лежа на холодных камнях, я долго ворочался, пытаясь уснуть. Казалось бы, за день столько событий произошло, устал как ездовой пес, перенервничал, но на голодный желудок получалось плохо. Как выяснилось, не мне одному.
— Получается, капитан, вы единственный, кто мешок не бросил, — приподнялся на локте Тлисор.
— Получается, так, — пришлось согласиться мне с ним, не понимаю, к чему он клонит.
— Жаль, что ваш мешок не с харчами был, — с сожалением вздохнул он.
* * *Сколько времени мы проспали, определить было невозможно. Но почему-то все дружно решили, что утро уже наступило. Первым делом я взглянул на Габстела — самое тяжелое ранение у него. На удивление, он выглядел лучше всех остальных раненых. Рана в груди у Иоахима не зажила, но вел он себя даже веселее, чем тот же Кандир. Или Кемир, чья щека приобрела совсем уж чудовищные размеры.
Обст снова сходил за водой, и на это раз вернулся значительно быстрее — дорога была уже знакомой. Одной баклаги воды на всех не хватило, и потому ему пришлось идти за ней снова. На этот раз он прихватил с собой Тлисора, заявив, что он уже ноги сбил, и потому ходить за водой придется по очереди. Затем мы, погасив фонарь, долго всматривались в темноту, пытаясь обнаружить хоть малейший отблеск света. И опять тщетно, вокруг простиралась кромешная тьма. Наконец, это занятие всем надоело.
— Обст, Тлисор, — обратился я к ним, зажигая фонарь. — Давайте внимательно осмотрим пещеру. Только очень внимательно. Думаю, не стоит говорить, как много зависит от нашей внимательности.
Втроем мы прошли по кругу, старательно всматриваясь в стены, потолок, а заодно уж и пол под ногами. Вдруг в нем есть трещина? Затем несколько раз пересекли пещеру наискосок, каждый раз огибая груду камней посередине, чем-то похожую на жертвенный алтарь. Сначала я так и подумал, но приглядевшись, понял, что к рукам человеческим эти камни не имеют никакого отношения.
Внимательно, но тоже безрезультатно исследовали проход, ведущий туда, где так неудачно сверзившийся Кандир нашел воду.
«Да уж, — думал я, глядя на щель, на дне которой бился буйный поток, и чувствуя под ногами осклизлость камней. — Повезло ему, что он вообще себе голову не свернул».
