Ник Перумов - Молли Блэкуотер. Сталь, пар и магия
Ледяная стена воздвиглась прямо перед ней, она с размаху врезалась в неё, раздробив на тысячу осколков; она увидела, как оттолкнуло ещё дальше назад обоих лордов, и в этот миг начали рушиться и стены, и потолок.
Что-то прошелестело возле самой её головы, врезалось в кирпичи у неё за спиной, и стена с тяжким грохотом осела, открыв пролом наружу.
«Беги! – заверещал в ушах Молли чей-то тонкий, изрядно противный голосок. – Беги, они тебя сомнут!..»
Кто бы это ни говорил, он был прав. Молли едва поднялась на ноги, а оба лорда уже наступали. Пламя ещё текло и клубилось вокруг, но уже начало угасать.
«Беги!» – надрывался тоненький голосок.
И Молли побежала. Ноги едва не подкосились, но она, зашипев от боли и ярости, справилась.
Прыгнула в пробоину, оказавшись в мрачном дворе работного дома; прямо перед глазами – раскрытая горловина люка, и в неё стремглав юркнул какой-то мелкий зверёк.
Здесь тоже были департаментские, и во дворе, и в окнах других корпусов, приземистых и грязно-серых; однако двор стремительно заволакивало туманом, а мелкий зверёк, больше всего похожий на хорька или ласку, отчаянно прыгал на краю раскрытой горловины.
Недолго думая, Молли ринулась вниз.
Глава 4
Сам собой захлопнулся люк. Что-то заскрежетало, и разом прямо перед Молли вспыхнул огонёк – такой же, как когда-то, невообразимо давно, зажигал Всеслав, провожая её подземельями к «Геркулесу».
Коллектор. А прямо перед Молли – тот самым хвостатый зверёк, да, точно хорёк. Подпрыгивает, отбегает, возвращается, прыгает снова…
Иди за мной.
Молли заковыляла следом. Трудно понять, как она вообще до сих пор держалась на ногах.
Хорёк бодро и весело бежал вперёд. Свернул раз, другой, третий…
– Погоди, – взмолилась Молли. Силы быстро оставляли её, она бы сейчас не зажгла и спички.
Хорь гневно застрекотал.
– Не сердись… – По щекам Молли покатились слёзы.
Хорёк умолк, словно пристыженный. Стал на задние лапки, смешно склонил голову. Оглянулся, словно чего-то ожидая.
– Мяу! – донеслось из темноты.
Очень-очень знакомое «мяу».
– Ди! Диана!
– Мяурк!
Из темноты бесшумно возникла большая бело-палевая кошка.
– Ой… – выдохнула Молли. – Как же мне тебя не хватало…
Диана ласково муркнула, потёрлась о ноги, толкнулась носом в ладонь и враз отстранилась, мяукнула деловито, взглянув на хорька.
– Да, я понимаю, надо бежать. – Молли кое-как выпрямилась.
По коллекторным тоннелям они бежали долго. Точнее, Молли кое-как ковыляла, спотыкаясь и падая. Боевое безумие схлынуло, вновь разлилась в груди гнусная, подлая пустота на месте спокойной силы. Потом и кошка, и хорёк остановились возле ведущих наверх скоб.
Кошку Ди Молли взяла на руки, а вот хорёк с неожиданной ловкостью вскарабкался сам.
Они оказались в каком-то подвале, и Молли, прежде, чем даже успела пискнуть «мама!», угодила в крепкие объятия вервольфы.
– Молли, setrichka! – Таньша тормошила её и, похоже, сама плакала.
– Молли, – надвинулся Всеслав. Облапил разом и Молли, и сестру. – Ты… есть жить…
Молли ощутила, как краснеет, вся, до корней волос и ключиц. Почему, почему он на неё так смотрит?!..
– Уходим, уходим отсюда, потом все нежности! – хлюпнув носом, заторопилась Таньша. – Молли, да ты едва на ногах стоишь! Силы земные, как ты вообще сюда добралась! Chego stoish’, na ruki ee voz’mi! – выпалила она уже в сторону брата.
И Молли подхватила пара сильных рук. Она, в свою очередь, обняла Медведя за шею, уткнулась носом ему в грудь.
Её несли вверх.
– Сюда, сюда давайте, – раздался вдруг чей-то смутно знакомый голос. – Мисс Таньша… скажите своему достойному брату, что…
– Мистер Питтвик? – Молли с усилием приоткрыла глаза.
Они стояли в просторной кухне с занавешенными окнами, распахнута дверь, ведущая в подвал. Всеслав по-прежнему держал её на руках. И да, точно, стоя посреди кухни в накинутом шёлковом халате, на неё озабоченно глядел сам мистер Питтвик, знакомый по Пушечному клубу.
– Он самый, мисс Моллинэр, к вашим услугам. Так, сюда её, сюда кладите…
Кошка Ди тоже была здесь, благодарно муркнула в сторону мистера Питтвика; тот слабо, но искренне улыбнулся, почесал её за ушами.
– И ты тоже молодец, помогаешь хозяйке…
Кошка Ди была здесь, а вот странный хорёк куда-то исчез.
– Волка, Волка… послушай меня… – горячо зашептала Молли, которую Всеслав опустил на кушетку в гостиной, где, как заметила девочка, все окна были тоже тщательно закрыты занавесями. – Волка, они хотят забрать моего брата, Билли! Он, он был в подземелье, у Мюррея, у которого…
Таньша оттолкнула брата, бросилась перед Молли на колени, приложила пальцы к её вискам, резко сморщилась, словно от сильной боли.
– Сейчас полегчает, sestrichka… Что с братом? Где он?
Молли, как могла, принялась объяснять. Оборотни и мистер Питтвик переглянулись. Всеслав немедля направился к двери.
– Стойте, – мрачно сказал мистер Питтвик. – Вы это так просто не найдёте, мистер Всеслав.
Вермедведь зло сощурился и покачал головой.
– Там сейчас будет половина Особого Департамента, вы что, не понимаете? Они упустили ведьму, то есть мисс Моллинэр. Их единственный шанс – выманить её на брата…
– У них… вся моя семья… – простонала Молли.
Мистер Питтвик скривился, словно от боли.
– Час от часу не легче…
– Я иду, – спокойно объявил Всеслав. – Ты? – обратился он к сестре.
Волка молча поднялась, кивнула.
– Объясняй, Молли, да поживее. Хотя б примерно, дальше мы по нюху найдём.
Молли, как могла, растолковала примерное нахождение подземелья.
– Пошли. – И оборотни исчезли за дверью.
Молли дёрнулась было, но мистер Питтвик покачал головой.
– Мисс Моллинэр… я знаю о вас достаточно, чтобы считать храбрейшей девочкой Норд-Йорка и окрестностей, но поверьте старому пройдохе – вы там сейчас будете помехой. Вы на ногах не стоите; случись что, мисс Таньше и мистеру Всеславу придётся спасать также и вас. Вы не помощь, простите, вы сейчас им – обуза.
«Он прав, – с досадой подумала Молли. – На ногах не стою – как не растянулась ещё там, в подземельях? Добежала один Зверь Земли или Жар-птица ведают как. И вновь, вновь эта проклятая пустота в груди!..»
Молли чуть не расплакалась. Пульсирующая, мерцающая, то исчезающая, то возвращающаяся магия могла довести до исступления. Она подозревала, что сильные эмоции, гнев, отчаяние, ярость, стремление защитить ещё как-то пробивают отгородившую её от магии призрачную завесу.
