Ведьма Агнета - Потапова Евгения Владимировна

– Ага, – она хихикнула и забрала все у меня из рук.

Пиликнул телефон, пришло сообщение от старого заказчика: «Привет, нужно две статьи по две тысячи знаков, на тему полов, вот список ключевых слов. Смогешь до завтра?». «Привет, смогешь, завтра утром будет», – отправила ему ответ. Ну вот и работы чуток привалило, жизнь-то налаживается.

Ужинали с дочерью с шутками да прибаутками, смеялись и дурачились. Поймала себя на мысли, что и без него можно жить, даже вот очень хорошо жить. Вечером у Кати уроки, сериалы, мультики, рисование акварельными маркерами анимешек, а у меня работа – статьи. Такой дом большой, а сидим в одной комнате, и никто никому не мешает. На улице уже темно стало, снова дождь полил. Решили с дочей печь затопить. Зашуршал огонь, заплясал, начал жадно пожирать газетные листы, постепенно и бревна занялись ало-желтым пламенем. Затрещали наши чурбачки, заискрились. Прикрыла я дверцу от греха подальше, на огонь можно и через стекло смотреть.

Собрались спать укладываться. Катюшка заартачилась, говорит, спать буду вместе с тобой в этой комнате, диван большой, разложим и уместимся. Предложила ей кресло-кровать прикатить из той странной комнаты. Не захотела, уперлась: с тобой и все тут, боюсь, говорит, по дому ходит кто-то. Ну, кто ходит, нет никого, может, Проша или Маруська пробежали, а может, и крыса какая или мышка. Изба старая, половицы скрипят, стены ухают, есть такое у возрастных зданий. Да ладно, не ругаться же еще и с дочерью. Так и проспали вместе: я, дочь, котейка в ногах, да Маруська около дивана.

Как светать начало, так и проснулась, выспалась. Решила на рассвет посмотреть, оделась да вышла потихонечку. Глянула кругом и охнула – началось утро в колхозе. За ночь почти весь снег стаял, да дождиком сдобрило все кругом. Весь двор в воде, да не просто небольшие лужи, а прямо так хорошо, первые две ступеньки под водой. Надо траншею рыть, чтобы поток на улицу вывести. Взяла лопату и пошла копать. Вот и посмотрела рассвет. Вышла за калитку, рою отвод, пыхчу себе под нос, не привыкшая к такому труду.

– Здравствуйте, – услышала я где-то сбоку бодрый молодой голос.

Я чуть с перепуга лопату не уронила.

– Ох ты ж, здравствуйте, что же вы меня так пугаете, – ответила я.

Передо мной стояла молодая женщина лет 30–35 в стареньком пуховике и в резиновых обрезанных сапожках. Рядом с ней переминались две козы и безучастно взирали на окружающую действительность. На одной из коз висела вьючная сумка, как у ослика.

– Меня Оля зовут. Я вот вам козочек привела. Мне Петя вчера написал, что в доме новая хозяйка, велел коз отдать.

– Не надо мне коз, оставьте их себе, – испуганно сказала я.

– Я вот их уже подоила, тут молоко в двухлитровой бутылке, творог козий в пакете и сливки от наших коровок, – говоря все это, она вытаскивала из сумки по очереди продукты и совала мне в руки.

– Не умею я их доить, да и ухаживать за ними надо.

– Да что там доить, поставили ведерочко и так аккуратно пальцами вниз провели, раз-раз. Смотрите только, чтобы в молоко шарики не сыпались, а то потом пахнуть будет.

Одна коза, видно, устала ждать, боднула калитку и вошла, за ней последовала другая. Их сопровождал Проша, который не давал этим животным залезть в сад, а подбадривающе лупил их лапой. Вот ведь умный какой кот.

– У нас тут ферма неподалеку, – махнула она в сторону виднеющегося за дорогой длинного здания. – Держим коров, уток, индюшек, кур, бройлера на мясо выращиваем. Если продукция какая понадобится, то приходите, не стесняйтесь. Если работа нужна, то нам всегда работники требуются. Правда, труд тяжелый, кормить, убирать, во время забоя тушки ощипывать и потрошить. Платим, не обижаем. Сливки вот вам принесла на пробу, взамен козьего молока. Дети утром у меня половину выпили, что я надоила.

– Давайте я вам денег за сливки отдам, – я стала рыться в кармане.

– Нет, что вы, мы и так вашим козьим молоком несколько недель питались. Считайте, это пробник наших сливок. Вас же Агнета зовут?

– Да.

– Агнета, а вы тем же занимаетесь, чем Семеновна занималась?

– А чем она занималась?

– Ну, лечила там, на ферму к нам заходила, – смутилась Ольга.

– Нет, животных я не лечу, да и людей тоже.

– Как жаль. Бабушка мазь для коров делала, мы же их аппаратами доим, чтобы кожа не трескалась, ей и мазали. Никаких болячек у них не было. У меня вот одна банка только осталась, так это же мало для десяти коров, – она покачала сокрушенно головой.

– Ну, а купить? Вон продают всякие «Буренки».

– Да что вы, бабушкина мазь ни в какое сравнение не идет с промышленными. Я вот и руки свои ей мажу и летом пятки, вообще ничего не трескается.

– Ой, да что же это за чудо такое, хоть бы увидеть, понюхать.

– А у меня с собой есть, я чуть-чуть переложила в баночку из-под крема, – и женщина ротянула мне банку с мазью.

Открыла, понюхала, запах такой знакомый и цвет. Пальчик туда сунула, растерла немного, попробовала на язык, точно – оно самое. Такую мазь себе от болей в коленях делала, где-то и рецепт у меня сохранился. Оля на меня внимательно смотрела.

– Сделаете? Я заплачу, хотите деньгами, а хотите бартером. Если нужны какие ингредиенты, то скажите, я все достану.

– Бабушка рецепт на мазь не давала?

– Давала, вот только не получилось у меня, да и рецепт я потом потеряла.

– Это стоить будет не сто рублей, – предупредила фермершу.

– Да знаю, но и дойная корова тоже не копейки стоит. Два бройлера и килограмм сливочного масла за пол-литровую банку хватит? – Ольга сделала предложение, от которого сложно было отказаться.

– Я попробую.

– Договорились. Вот, возьмите мой номер телефона, – она сунула мне бумажку в карман куртки. – Спасибо вам.

– И вам спасибо. Оля, а бабушка когда умерла?

– Да вот недавно, через полторы недели сорок дней будет. Да вы не переживайте, она Пете дом давно подарила. Все говорила, чтобы после ее смерти он с наследными делами не возился.

Мы попрощались, она махнула мне рукой и пошла в сторону фермы. Я же отправилась с гостинцами домой. Вода потихоньку покидала двор по вырытой мной траншейке, выходит, не зря трудилась. Проша загнал коз в сарайчик рядом с курятником и деловито умывался на пороге дома. Что же мне делать с этими животными?

Деревенские страдания по козам

В голове моей опилки, не беда, и вот чего мне с этими козами делать, это же ответственность какая. Надо было вернуть их назад Ольге, а не ушами хлопать, когда их Проша по двору в сарайчик гнал. Дожилась, такие решения уже за меня кот принимает.

– Мамуль, а ты чего так рано встала? – из комнаты вышла заспанная дочь и кулачками терла глаза. – Ой, а что это у тебя?

Она протянула ко мне руки и забрала бутылки с молоком и сливками, и пакет с творогом.

– Ты уже с утра пораньше на ферму сбегала? М-м-м, какое молоко вкусное, – дочь налила себе в стаканчик молока.

– Катюша, у нас теперь есть козы, – с тяжелым вздохом сказала я.

– Это какие такие козы? Зачем нам козы? Нам не надо коз, я не люблю козье молоко.

– Ты его сейчас пьешь.

– Да ладно. Почему оно такое вкусное? Я пила у крестной, оно пахло плохо и привкус неприятный имело, – удивилась дочь.

– Надо доить уметь, ну и чтобы чистое вымя было. А ей, видно, продавала молоко нечистоплотная хозяйка.

Рассказала дочери про утренний визит и про «босяцкий подгон» от хозяина дома. Надо будет его поблагодарить за коз, и спросить, могу ли я их вернуть Ольге.

– Мамуль, а чем мы будем завтракать, ни колбаски, ни сыра нет? Есть нечего.

Я аж задохнулась от возмущения.

– Как это нечего есть, вот творог, вот сливки, варенье есть, смешай все и будет тебе вкусный творожок, лучше магазинных. Хлеб со сливками, омлет можно соорудить, яичницу, яйца отварить, кашу манную сварить. И вообще, дорогая моя, придется пока отказаться от магазинных колбасок и сыров, а также от конфет.