Код Марвел: Сын Криптона (СИ) - Sagex Валерий
Голос её звучал густо и плавно, как дорогой шёлк, но от этого не терял своей холодной жёсткости. Я без лишних возражений поднялся из-за стола. Диана молча двинулась следом, но по её походке и по напряжённо сжатым губам я понял, что она находится на грани эмоционального срыва. Вся эта история казалась ей, должно быть, страшным сном.
Нас повели по длинному коридору, чьи стены, выкрашенные в угольно-серый, были украшены старинными гербами и гравюрами — отсылками к прошлым победам этого ордена охотников. Длинные тени дрожали под редкими настенными лампами, а наши шаги гулко откликались во мраке. Впереди нас уверенно шёл один из охотников, второй, не отставая, замыкал шествие.
Наконец, нас привели в просторную комнату, где царили аскетичность и холодный уют. Стены из грубого камня выкрашены в выцветший серо-зелёный, под потолком незаметная лампа под матовым плафоном. В углу — простая, но аккуратно застеленная кровать, у окна — кресло с высокими подлокотниками и рядом маленький круглый столик. Ничего лишнего — всё функционально. Прямо, как и сама хозяйка этого места.
Главное, что бросалось в глаза, — массивные решётки на окнах. Они были явно установлены не только для эстетики. Я окинул их насмешливым взглядом, чувствуя внутри себя странную смесь веселья и досады.
Без лишних слов двое охотников вышли из комнаты. Дверь щёлкнула, запираясь на что-то металлическое, а мы с Дианой остались одни. Долгую минуту её молчание резало слух больше, чем любой крик. Она стояла с отрешённым видом, словно находилась глубоко в собственных мыслях.
Я подошёл к окну, сел в кресло и, откинувшись, с интересом посмотрел сквозь металлические прутья на пустую улицу. Там царил полумрак, редкие фонари лениво освещали тротуары. Казалось, город спит, глубоко и без сновидений, не ведая, что здесь, наверху, затевается настоящая драма.
«Решётки? Забавно, — подумал я про себя. — Они искренне верят, что поймали меня в клетку. Но, если я захочу, уйду в любое мгновение. Смешные люди…»
Эта мысль не только веселила, но и дарила странное удовлетворение. Как хищнику, запертому в вольере вместе с неосторожными сотрудниками зоопарка.
Я бросил взгляд на Диану:
— Присядь, успокойся. — Я старался говорить тихо, почти мягко. — Всё под контролем, не волнуйся.
Но девушка не ответила. Она словно не слышала моих слов или не желала слышать. Сделав пару неуверенных шагов, она опустилась вдоль стены, обхватила свои колени и спрятала в них лицо. Плечи её мелко дрожали.
— Ты… ты предатель, — срываясь, прошептала она сквозь тяжёлое дыхание. — Ненавижу тебя. Я думала… надеялась… — Она всхлипнула, потерянная и одинокая. — Я доверилась… а ты просто… использовал меня.
В её тихих словах не было яростного укора, а звучала только боль и разочарование. Сдавленная обида, от которой сжималось мое сердце.
Я закрыл глаза и вздохнул. Глухое, зудящее чувство вины на мгновение напомнило о себе. Но я отодвинул его прочь: сейчас не время. Возможно, позже мы сможем поговорить, я всё объясню. А сейчас, пусть она выплачется. Пусть немного пройдёт её отчаяние.
А сейчас… сейчас я продолжу игру.
Глава 23
Я продолжал смотреть в окно, наблюдая, как застывший в полутьме горизонт постепенно окрашивается в розоватые тона. Небо словно потянулось за первыми лучами солнца, расплескав нежные оттенки по облакам. Я на мгновение залюбовался этой красотой, пытаясь отвлечься от тяжёлых мыслей и эмоций, которые бурлили во мне. Но внутри всё равно шевелилась тревога.
“Вот и солнышко,” — подумал я с лёгкой горечью. “Час пробил, и скоро эта небольшая история увидит свой финал. В ближайшее время Джек должен явиться… Прийти сюда, в ловушку, которую я сам спланировал. Кто бы мог подумать, что я когда-нибудь окажусь в роли злодея из дешёвого боевика?”
Я усмехнулся, но смех вышел скорее нервным, чем весёлым. С каждым мгновением росло осознание, что, возможно, я перемудрил со всеми этими планами. Можно было завершить дело иначе и гораздо быстрее, не заставляя близких людей страдать. Моя подруга, например, сидела у стены, всхлипывая, но упрямо не произносила ни слова — видимо, серьёзно разочарована мной. Глядеть на это было тяжело.
“Ну ладно, что сделано — то сделано,” — с неохотой заключил я про себя. “Скоро всё постараюсь исправить…”
Стараясь отогнать тяжёлые мысли, я сосредоточился и активировал свой суперслух, намеренно удерживая его в границах клуба. В голове появился целый мир звуков и шорохов, которые соединились в чёткую трёхмерную модель всего здания. Я различал каждый коридор, каждую лестницу, слышал едва уловимые дыхания и шёпот людей, проверяющих помещения. Сосредоточившись на этом своеобразном «эхо» реальности, я насчитал больше тридцати вооружённых охотников.
Клуб уже опустел от обычных посетителей: никого из тех, кто обычно здесь веселился, не осталось. В танцевальном зале они устроили засаду и теперь терпеливо ждали, когда же появится их «добыча». А в центре, там, где обычно крутились танцоры, стоял вынесенный стол, рядом с которым было выставлено три стула. На одном из них восседала Веруса. По тому, с каким холодным величием она расположилась в самом центре пустого зала, было понятно, что ей нравятся показные, пафосные жесты.
“Похоже, эта женщина действительно любит создавать атмосферу превосходства,” — подумал я, невольно усмехнувшись. “Ничего, сегодня она всего лишь пешка, а не королева. Её игра скоро будет сломана…”
Проверив, что творится внутри, я решил расширить границы восприятия и использовал суперслух на улицы вокруг клуба. Со всех сторон хлынул мощный поток информации: шорох шин по асфальту, далёкие хлопки автомобильных дверей, чьё-то приглушённое радио… Но я умел фильтровать этот хаос и искал только одного человека — Джека. Едва услышал его подозрительный голос, как сразу понял: он не один. Рядом с ним определённо находилась женщина. Это было неожиданно и, пожалуй, интригующе.
Я поднял взгляд и переключился на суперзрение, глядя в ту сторону, откуда доносились голоса. На крыше соседнего здания, которое располагалось всего в паре сотен метров от клуба, стояли двое.
Первым я узнал Джека Рассела, он бы таким, как мне его описывали. Сейчас выглядел измученным и измождённым: далеко не тот стойкий охотник-полузверь, о котором мне так много рассказывал Абрахам. Лицо осунувшееся, черты заострились, под глазами залегли серовато-синие тени, словно он не спал целыми неделями. Глаза налились кровью, и в этом взгляде плескалась не просто ярость — что-то первобытное, звериное, готовое сорваться с цепи в любую секунду. Но всё же чувствовалось, что он держится из последних сил и не готов сдаваться — в нём была сила воли, подкреплённая отчаянной решимостью.
“Мужик с яйцами,” — уважительно отметил я про себя. “Не каждому по зубам выстоять столько времени, когда внутри тебя бушует зверь.”
Длинный тёмный плащ Джека почти доставал до пола, придавая его фигуре ещё больше мрачной и угловатой призрачности на фоне розовеющего неба. Рядом с ним стояла девушка, от которой невозможно было отвести взгляд. У неё были ярко-рыжие волосы, ниспадавшие лёгкими волнами на плечи, и, казалось, они чуть колыхались от утреннего ветра, точно мерцающее пламя. Тот же тёмный, плотный плащ скрывал её фигуру, но никак не мог скрыть исходившую от неё энергетику — напряжённую, как наэлектризованный воздух перед грозой. В её облике удивительным образом сочетались безупречная скульптурная красота и холодная опасность. Она напоминала идеальный клинок, спрятанный в бархатные ножны.
Они заговорили, и я напряг слух, стараясь разобрать каждое слово сквозь утренний ветер:
— Она окончательно слетела с катушек, — прошипел Джек, голос у него был хриплый. — Веруса… твоя мачеха. Раньше она просто была холодной стервой, а теперь стала безумной тварью. Полнейшей мерзостью.
— Не стану спорить, — ответила рыжеволосая девушка. Её голос прозвучал ровно и уверенно. — Но, если ты собрался идти в этот клуб, ты идиот. Это самоубийство. Там ловушка. Она хочет получить Кровавый камень. А ты для неё — всего лишь его временное вместилище.
