Джим Батчер - Фурия первого лорда
Исана сделала глубокий вдох, ощущая какое-то проявление жизни под холодной и непроницаемой внешней оболочкой.
Исана не была уверенна, обращалась ли она к Королеве, когда пробормотала:
— Почему?
Королева Ворда сложила руки на груди и резко отвернулась, это движение было практически человеческим.
Она поглядела на мерцающий потолок над головой, на стены в комнате — куда угодно, только не на Исану.
— Почему? — снова спросила Исана. Она подошла на шаг ближе. — Разве ответ на вопрос имеет для вас значение?
Расстройство, отчаянье и невосполненная потребность вспыхнули в комнате; они захлестнули чувства Исаны своей яркостью и силой.
— Да, имеет.
— И для вас важно найти ответ.
— Да. Так.
Исана покачала головой.
— Но если вы нас уничтожите, вы можете никогда не получить ответ.
— Думаешь, я этого не знаю? — выпалила Королева Ворда. Ее расширившиеся глаза вспыхнули, а зубы оголились в оскале. — Думаешь, я не понимаю? Я чувствую так же, как и ты, бабушка. Я все чувствую, все, что чувствуют мои дети. Я чувствую их боль и страх. А через них, я так же чувствую и людей. Я чувствую, как они кричат и умирают. Я так этим переполнена, что готова разломиться пополам.
В комнате раздался спокойный, жесткий голос, заставивший Исану вздрогнуть от неожиданности.
— Будьте осторожней, — сказала Инвидия Аквитейн. — Вами манипулируют.
В помещение вошла бывшая Верховная Леди, одетая в облегающую хитиновую броню, которую, видимо, носили все алеранские граждане, служившие ворду.
Королева Ворда слегка повернула голову, это был единственный знак того, что она услышала слова Индивии.
Она нахмурилась и снова повернула свои встревоженные глаза на Исану. На какое-то время воцарилась тишина, а потом она спросила:
— Это правда?
Исана уставилась на Инвидию.
Она слышала рассказы Амары о существе, прицепившемся к телу Инвидии; его округлое тело пульсировало в ритме, похожем на сердцебиение.
Но видеть это наяву, наблюдать, как слабо сочится кровь из места на груди, куда вонзилась голова существа — это было совсем другое. Исана могла назвать Инвидию по-всякому — союзницей и манипулятором, наставницей и убийцей.
Исана полагала, что у нее есть серьезное основание ненавидеть бывшую Верховную Леди. Но глядя на нее теперь, она не могла испытывать ничего, кроме жалости.
И отвращения.
— С какой стороны посмотреть, — ответила Исана Королеве Ворда, не отводя глаз от Инвидии. — Я пытаюсь помочь вам понять. Я стараюсь, чтобы вы лучше поняли нас.
— Знание может помочь вам одолеть меня, — сказала Королева. — Следовать этому плану разумно. Но так же верно и другое. Почему ты стараешься помочь мне лучше понять ваш род?
Инвидия шагнула вперед.
— Разве не ясно? — спросила она спокойным тоном. Она не сводила взгляда с Исаны.
— Она чувствует ваши эмоции, так же, как и я. Она пытается вызвать их у вас, чтобы с их помощью повлиять на ваши действия.
Рот королевы искривился в холодной улыбке.
— А. Это правда, Исана?
— С определенной точки зрения, — ответила Исана. — Я надеялась достучаться до вас. Дабы убедить вас прекратить военные действия.
— Инвидия, — сказала Королева Ворда, — как бы ты оценила ее способности в заклинательстве воды?
— Они равны моим, — спокойно ответила Инвидия. — Если говорить с осторожностью, то она как минимум наравне со мной.
Какой-то момент Королева Ворда обдумывала услышанное. Затем она кивнула.
— Как по-твоему, сумела бы она чего-нибудь достичь подобным способом?
— Только поняла бы, что бессмысленно даже пытаться, — ответила Инвидия усталым голосом.
— Без сомнений у вас присутствуют те же эмоции, что у нас. Но вы не ощущаете их, как мы. Они не влияют на ваши решения или выводы.
Она посмотрела на Исану без единой эмоции, проявившейся бы на лице или в поведении и сказала:
— Поверь мне. Я пробовала. Все кончено, Исана. Если ты хочешь уменьшить боль и страдания нашего народа, ты должна посоветовать им сдаться.
— Они не будут слушать, — отмахнулась Королева. — А кроме того, я не могу ее отпустить.
Инвидия нахмурилась:
— Тогда я не вижу смысла в сохранении жизни — ей и ее любовнику.
— Давайте будем говорить, что это для блага народа Алеры, — сказала Королева.
Исана резко перевела взгляд с вероломной Верховной Леди на Королеву.
— Что?
Королева пожала плечами, этот жест был Исане смутно знаком и вызывал неудобство.
— Алеранцы страдают, потому что борются. Они не сдадутся до тех пор, пока Гай Октавиан жив. Сейчас Гай Аттис может дать им возможность сопротивляться, но он самозванец, и ваши люди знают это. До тех пор, пока истинный наследник Дома Гаев ходит по земле, будет много тех, кто станет бороться. Это нужно учитывать.
Королева указала когтистым пальцем на Исану.
— Мать Октавиана находится в моей власти. Он вынужден будет прийти ко мне, чтобы попытаться сохранить ей жизнь. Однако, как известно, она уже принимала необдуманные решения в прошлом. Она может уничтожить себя, чтобы Октавиан не пришел за ней — поэтому мне нужен мужчина, живым и невредимым. Пока он остается таким, она может надеяться, что они вместе смогут сбежать отсюда.
Исана попыталась унять дрожь от холодной расчетливости, звучавшей в голосе Королевы, от спокойной четкости ее логики. И не могла.
— У меня есть она, — сказала Королева. — Имея ее, я получу Октавиана. Когда он умрет, остаток Алеры распадется и сдастся. Это будет лучше для меня и моих детей. И лучше для них.
— Убейте их обоих, — предложила Инвидия. — Месть может привлечь его к вам так же, как и беспокойство.
Королева обнажила черно-зеленые зубы в улыбке.
— Ах, предок его предка ждал почти двадцать пять лет, чтобы отомстить, когда придет время. Этот род не стремится исправить такой дисбаланс… как это сказать? Огнем?
— Пока кровь не остыла, — тихо сказала Исана.
— Точно, — произнесла Королева Ворда. Она повернулась к Инвидии. — Почему ты не на поле боя?
— По двум причинам, — ответила Инвидия. — Во-первых, наши шпионы в Антиллусе докладывают, что Октавиан и его Легионы двинулись на север почти два дня назад.
— Что? — перебила ее Королева. — Где они сейчас?
Рот Инвидии скривился в холодной улыбке.
— Мы не знаем больше ничего. Ваша орда прибыла в Антиллус несколько часов назад. Они окружили город и терпят потери, более чем в три раза превышающие потери у любого другого осажденного города.
Черно-жемчужные глаза Королевы сузились:
