Джим Батчер - Фурия первого лорда
— А вы? — спросила Амара с осторожностью, стараясь сохранить тон нейтральным. — Вы будете сражаться?
— Если я обнаружу свое положение и личность, враг сделает все, что в их силах, чтобы убить меня и разрушить командование алеранцев. Я выступлю против Королевы. Или Инвидии. Из-за них, это было бы оправданным риском. А пока… пока я буду терпелив.
— Вероятно, это наилучшее, что можно сделать, Ваше Высочество, — тихо произнес Эрен, выступая вперед со своей неприметной позиции позади Принцепса. — Вы незаменимы. Если вас заметят в бою в этой обстановке, нет сомнений, что Инвидия или Королева приложат все усилия, чтобы устранить вас.
Амара медленно вдохнула и посмотрела мимо Аквитейна, туда, где Сэр Эрен ожидал в готовности.
Выражение лица человечка было абсолютно непроницаемым, но он должен был осознавать ситуацию Аквитейна.
Недавний шквал его новых приказов, по сути, полностью лишил его соратников поддержки мощью заклинаний.
Остальные, сравнимые с ним по силе, были отправлены защищать свои Легионы.
Оставив Аквитейна одного противостоять его бывшей жене или Королеве, как только те появятся.
Одним пальцем в перчатке он постукивал по рукояти своего меча. Это было единственным, что могло быть истолковано, как некая нервная реакция.
— Каждая из них сопоставима с вами по силе, — тихо сказала Амара. — Если они появятся вместе, у вас не будет ни единого шанса.
— Не «если», Графиня, — задумчиво сказал Аквитейн. Он неосознанно, с нежностью поглаживал рукоять меча. — Я считаю, с меня уже достаточно этих «если». Когда. И там поглядим. Меня еще никогда не побеждали.
Он поджал губы, глядя на битву, затем слегка встряхнулся и сказал:
— Передай послание в Риву. А затем возвращайся сюда. У меня есть для тебя еще работа.
Амара покосилась на него.
— Вы мне настолько доверяете?
— Доверяю? — сказал он. — Нет. Скажем, у меня к вам не так много недоверия, чтобы тратить впустую ваши таланты.
Он снова улыбнулся своей резкой улыбкой и неопределенно указал рукой в сторону места сражения.
— Откровенно говоря, я нахожу вас гораздо менее опасным врагом, чем наших гостей. А теперь идите.
В течение одного вздоха Амара разглядывала мужчину.
Затем кивнула ему, немного ниже, чем требовалось.
— Хорошо, — сказала она. — Ваше Высочество.
Глава 19
В последующие часы Исана слушала рассказ Королевы Ворда о штурме и безжалостном уничтожении объединенной военной мощи Империи.
Она никогда не покидала светящейся зеленой палаты под землей. Она просто смотрела вверх, в мерцающий свет кроуча, и бегло комментировала Исане ход битвы.
Нейтральным, безучастным тоном королева сообщала результаты маневров и атак.
Исана видела достаточно столкновений с вордом, чтобы мысленно преобразовать ее слова в картины чистого ужаса.
Она стояла рядом с Арарисом, неустанно проверяя, что его нос и рот по-прежнему оставались свободными.
Его кожа, находящаяся под слоем кроуча, не выглядела раздраженной или обожженной — пока. Но трудно было сказать наверняка.
Казалось, будто смотришь на него сквозь затонированное и искаженное стекло особенно низкого качества.
— Я нахожу это… Я полагаю, это некая форма гнева, хотя и не такая сильная, — сказала Королева Ворда, после некоторого молчания. — Есть такое слово. Я нахожу оборону алеранцев… раздражающей.
— Раздражающей? — переспросила Исана.
— Да, — сказала Королева Ворда, уставившись вверх. Она указала пальцем с черным когтем.
— Там. Рабочие и мирные жители бегут из города. А я по-прежнему не могу до них добраться. Их уничтожение означало бы конец этой войны.
— Они беззащитны, — тихо сказала Исана.
Королева Ворда вздохнула.
— Если бы это было правдой. Определять практически половину населения в качестве временного щита нецелесообразно. Чаще всего. В итоге это не будет иметь значения, но сейчас…
Она подняла руку и опустила ее снова в жесте, содержащем ее раздражение, как будто речь о мимолетной помехе, и судьба Алеры в той же воображаемой пригоршне.
— Этот мир являлся сплошной борьбой за выживание еще задолго до моего пробуждения.
— Но это же женщины, — тихо сказала Исана. — Старики, больные. Дети. Они не представляют угрозы для вас.
Глаза Королевы Ворда странно блеснули.
— Женщины могут произвести еще особей вашего вида, что не может быть приемлемо. Престарелые и больные… здесь, в перспективе, может быть какой-то смысл, чтобы дать им возможность истощить ресурсы вашего народа, но их опыт и знания могут перевесить чашу весов, и это окажется нецелесообразным.
— А дети? — сказала Исана, против воли ее голос становился холоднее. — Какой вред, предположительно, вам могут причинить они?
Губы Королевы ворда растянулись в медленной, горькой улыбке.
— Действительно, ваши дети никакой угрозы не представляют. На данный момент. — Она перевела взгляд с потолка и какое-то время рассматривала Исану. — Вы считаете меня жестокой.
Исана перевела взгляд с вялого, бессознательного лица Арариса на Королеву ворда.
— Да, — прошипела она.
— И все же, я предложила вашему народу выбор, — сказала Королева. — Шанс сдаться, принять поражение, чтобы не лишиться своих собственных жизней, а это большее, чем ваш народ когда-либо предлагал мне. Вы думаете, что я жестока, потому что охочусь на ваших детей, бабушка, но ваши люди охотились на моих, и убивали их десятками тысяч. В конце концов, и ваши люди, и мои — мы все одинаковы. Мы выживаем, и мы делаем это за счет тех, кто всего лишь стремится к тому же.
Какое-то время Исана хранила молчание. Затем она очень тихо спросила:
— Почему вы меня так называете?
Королева Ворда так же молчала некоторое время. А затем ответила:
— Насколько я могу судить о такого рода вещах, слово подходящее.
— Почему? — надавила Исана. — Почему вы считаете Тави своим отцом? Вы действительно верите, что вы его дитя?
Королева Ворда двинула плечами, словно пожимая ими, но это не выглядело ее естественным телодвижением.
— Не так, как это понимаете вы. Однако, как и вы, я не выбирала тех, чья кровь послужила моему созданию.
— Почему вас это волнует? — спросила Исана. — Почему для вас важно относиться ко мне так, как это принято у алеранцев?
Королева снова склонила голову, погрузившись в свои мысли.
— Это не должно меня волновать, — она несколько раз очень быстро моргнула. — Не должно. Но волнует.
Исана сделала глубокий вдох, ощущая какое-то проявление жизни под холодной и непроницаемой внешней оболочкой.
