Стефан Корджи - Ночные клинки
Судья оказался гостеприимным хозяином и толковым правителем. Из немногих местных смельчаков он создал нечто вроде дозорных отрядов, прочесывавших окрестности. Благодаря этому в Энгласе знали все — или почти все — о нападениях чудовищ.
Конан склонился над картой, испещренной разноцветными точками.
— Это что такое?
— Позвольте, я поясню, о, доблестный победитель Тлессины. Оборотни шли с юга — от скалистой цепи Ар-Наммор, издавна разделявшей наши земли и владения Ночных Клинков — точнее, мы лишь недавно узнали, что их следует называть именно так. Всего чудовищ пять. Три самца и две самки. Все сведения об их нападениях отмечались здесь, на этой карте. Сперва оборотни шли редкой цепью. Путь каждого из них… — судья принялся водить по карте сухим коричневатым пальцем. — Они шли от хутора к хутору, от деревни к деревне. Нападали всегда ночью, в зверином обличьи, когда они почти неуязвимы, Красные точки — это когда они уничтожали поголовно всех, кого только могли. Желтые — если кому-то удавалось спастись чисто случайно. Синие — когда звери сами щадили кого-то.
Конан присмотрелся — синие точки встречались лишь возле самых скал. Дальше шли сплошь желтые с редкими вкраплениями красных, однако ближе к Энгласу желтизна исчезла напрочь.
Киммериец кивнул. Да, все было очень понятно. Звери шли не за пищей. Они шли убивать. И они убивали, все больше и больше пьянея от пролитой крови. Нетрудно было угадать, какая участь приготовлена Энгласу и лежащим севернее землям, где все еще оставалось очень много людей.
Оборотни никогда не нападали вдвоем. Только в одиночку. Конан повернулся к судье:
— Они что, охотятся порознь?
— Пока да. Пока. Но пути их можно проследить — а если, проследив, продолжить — то они все сойдутся на Энгласе!
— То есть они станут штурмовать город? Впятером? — удивился Неан.
— Это им будет сделать достаточно легко, — бледно улыбнулся судья. — Способных носить оружие в городе осталось не более пяти десятков. Остальные — беспросветная пьянь, которой все равно, жить или помереть.
— Тогда зачем оборотням лезть в Энглас? — вступил Хашдад.
— Верно! — подхватил волшебник. — Ведь к северу добычи куда больше!
Конан мрачно усмехнулся. В отличие от остальных, он понял все сразу.
— Да потому что пославшие их отлично знали, что мы, как последние идиоты, примчимся в Энглас! Потому что они охотятся за мной — понятно? Маг Пелий уже наверняка все доложил свои новым хозяевам, порази его Кром! А я… я уже насолил им достаточно. Да и Хашдад тоже. Так что в Энгласе они будут искать меня и, прежде всего, меня — хотя и от остальных, кого найдут, тоже не откажутся.
— Люди еще остались вокруг города? — спросил Хашдад. — Если да — то ведь уходить им нужно…
Судья покачал головой.
— Почти никого уже не осталось. Оборотням нужно либо идти на север, либо сворачивать сюда — если, конечно, выводы доблестного Конана верны…
— Понятно, — бросил киммериец, отрывая взор от карты. — А теперь я буду задавать вопросы — и у меня их накопилось изрядно. Во-первых, они способны превращаться при свете дня?
— Нет, — уверенно ответил Неан. — Только после заката, после того, как полностью скроется солнце.
— А если они останутся в зверином обличьи после рассвета?
Маг пожал плечами.
— Никто толком не знает. Раньше ходило поверье, что они сгорают, едва только их касаются первые лучи, но я смогу утверждать что-то наверняка лишь после того, как взгляну на них… Хотя бы издали. И, конечно — наложу заклятье.
— Смотри, как бы они сами на тебя не наложили бы… лапу, — мрачно хохотнул Конан. Ответом ему были кислые, вымученные улыбки остальных. Все понимали, что первый взгляд на оборотня может оказаться и последним.
— Так. Понятно. А как они выглядят, когда… это… в людском виде? Кто-нибудь их видел?
Судья отрицающе покачал головой.
— Нет. Их встречали лишь, когда они нападали сами. И нападали они только ночью, как и положено.
— Ясно. То есть любой незнакомец может оказаться оборотнем? — Конан сжал кулаки.
— Ну… Наверное, да. Я выставил стражу в воротах — она никого без моего разрешения не пропустит. На ночь ворота мы крепко запираем и стоим на часах вдоль всей стены. Человек по ней не взберется, леопард — тем более.
— Видел я вашу стену… — проворчал Конан. — Влезет даже грудной ребенок!
— Но наверху стража, — попытался возразить судья. Киммериец лишь пренебрежительно махнул рукой.
— Влезет человек, а на стене обернется леопардом… И останутся от всей охраны одни только кости… Нет, сидеть и ждать в Энгласе я не стану. Тут нужно иное… — Он замолк и надолго погрузился в размышления.
Хашдад тотчас же замолчал тоже, словно имел право говорить лишь если в разговоре участвовал и северянин. Маг же и судья продолжали беседу, обсуждая, какие ловушки можно устроить на пути чудовищ, если они все же станут прорываться в город.
— Ладно! — Конан внезапно поднялся. — Я должен… ехать.
— Что? Как? Куда? — раздалось три одновременных, изумленных возгласа. — Из Энгласа?
— Да, — Конан был уже около двери. — И я поеду один!
— Постой! — Неан сорвался с места. — У меня есть специальное заклятие для розыска этих тварей — по запаху их яда! Возьми меня с собой!
— Я отчего-то думаю, — медленно произнес Конан, — что у меня есть нечто получше заклятий, — и он крепко сжал сильной ладонью серебряный шар на эфесе.
* * *Сильный и выносливый жеребец киммерийца отмерял железными ногами лигу за лигой. Точно коршун, Конан кружил по опустевшей местности вокруг Энгласа. Совсем недавно это была богатая земля, хорошо родившая и изобильная. Теперь же взорам северянина представали одни лишь брошенные дома.
Конан искал следы. Не на дороге — утоптанные, они быстро забывали всех, кто ступал по ним; не в воздухе — заклятье Неана осталось вместе с магом в Энгласе; варвар искал следы волшебства Ночных Клинков.
Однако заветный серебряный шар оставался обычным шаром теплого металла. Час проходил за часом, солнце все ниже и ниже опускалось к горизонту — а Конан так и не встретил ни одной живой души. Очевидно, оборотни поняли, что отсюда бежали уже все — кто мог и кто не мог, — и показываться тут в людском обличье означает выдать себя.
Конан совсем уж было собрался поворачивать коня, как вдруг ощутил спиной направленный ему между лопаток горящий голодный взгляд. Инстинкт северного варвара не мог ошибаться. Совсем рядом, за спиной появился враг — жестокий и беспощадный, которого нужно убить, иначе он убьет тебя.
