Александр Золотько - Молчание бога
Дракон утробно взрыкнул, мотая башкой, развернулся в сторону Молчуна, снеся правой лапой еще трех разбойников. Под задними лапами у него хрустело – то ли доспехи и оружие, то ли человеческие кости.
Молчун торопливо заряжал арбалет, Гвоздь тоже повернулся к замку, выстрелил. Стена. Далеко, понял Ловчий. Не достанут.
Это поняли и охотники. Продолжая кричать что попало, Охотники бросились к замку.
Не успеют, еще раз подумал Ловчий. Дракон прыгнул за охотниками. Кто-то, кажется Коряга, успел увернуться и перекатится за шатер. Стук обернулся и почти в упор выпустил из арбалета стрелу в грудь дракона. Стрела вошла по самое оперение. Дракон плюнул ядом.
Стук прыгнул, взмахнув плащом. Что-то крикнул сдавленным голосом и стал лихорадочно срывать с себя куртку.
Все это Ловчий видел уже на бегу. Главное – не поскользнуться. По дуге – вправо, чтобы не пересечься с драконом. Для тех, кто на стене, сейчас кажутся опасными только вооруженные арбалетами и луками.
Несколько стрел воткнулись в холку дракона – опомнились, наконец, лучники Младшего. Те кто уцелел.
Стук швырнул дымящуюся куртку в дракона, нырнул за поленницу, вскочил на ноги, держа в руках свой любимый кинжал, в локоть длиной. Это уже был жест отчаяния. Все охотники понимали, что остановить сейчас дракона клинком невозможно. Его сейчас вообще невозможно остановить...
Ловчий на бегу, не останавливаясь, выхватил из-за пояса кинжал. Ноги проваливались в грязь по колено, плащ... Ловчий сорвал с себя плащ, бросил.
Не оглядываться. Ни в коем случае – не оглядываться. Охотники продолжают кричать то, что должны... Это пока не помогает, но если...
Ловчий метнулся в сторону, упал, перекатился и встал на ноги. Драконий плевок зашипел в грязи справа. Еще бросок вперед и рывок в сторону... Те, на стене, еще ничего не поняли, они видят только испугавшегося человека, в панике бегущего куда глаза глядят, ко рву... II не понимающего, что еще немного, и дракон его настигнет.
Ловчий даже рассмотрел в глазах старшей баронской дочери азарт и любопытство. А в глазах старика... Вот, теперь у него в глазах появился страх. Понял старик. Испугался.
Дракон за спиной взревел, времени у Ловчего почти не осталось. Дракону до него – пару прыжков. Один.
Ловчий взмахнул рукой, швырнул кинжал и побежал в сторону. Уже не оглядываясь. Пятьдесят саженей до замка. С десяток – до дракона.
На стене закричали. Ловчий снова метнулся в сторону. Не останавливаться. Теперь – не останавливаться. И надеяться, что в замке нет второго...
Рев дракона за спиной. Уже далеко... Уже до него саженей тридцать... Крики охотников:
– Синий... красный... с крыльями... железный... маленький, по колено...
Вот теперь – правильно. Теперь – своевременно.
Ловчий остановился и обернулся к дракону.
Тварь билась в грязи, увязнув по самое брюхо. Лучники всаживали в его бока стрелу за стрелой, арбалеты охотников били в голову – все идет как надо.
Ловчий выдохнул и стал счищать с лица и одежды вязкую холодную грязь.
На замковой стене суетились. Что-то кричала старшая дочка, но ее голоса не было слышно из-за выкриков охотников, густой ругани разбойников и хриплого рева дракона.
Дракон слабел и словно подернулся какой-то дымкой. Он уже даже не пытался добраться до людей. Он, казалось, тратил все силы на то, чтобы устоять.
Потом он все-таки шагнул. К реке.
– Держать! – крикнул Ловчий. – К реке не пускать!
Охотники – все, кроме Стука, – растянулись цепочкой между драконом и рекой. Шесть арбалетов.
Дракон шагнул тяжело, мотая головой из стороны в сторону.
Две арбалетных стрелы в голову.
Взмах хвоста, тяжелый всплеск грязи.
Еще две стрелы. Одна вонзилась в глаз дракону.
Тело дракона начинало менять цвет. Словно сполохи холодного небесного огня, которые Ловчий видел как-то на севере. И изменения эти совпадали с криками охотников, словно это уже они приказывали дракону.
Дракон упал – подломились передние лапы. Попытался встать. Еще две арбалетных стрелы ударили в испачканную грязью и зеленой слизью морду.
Вот и все, подумал Ловчий. До реки он не дойдет. Не дойдет. И все увидят, что он – умер.
Чертовы легенды! Нет чтобы помнить о чем-нибудь красивом. О единороге, например. Так ведь нет уже ни одного – ни настоящего, ни такого, как этот дракон.
А эта тварь сохранилась. Помнят.
Теперь – забудут.
Ловчий оглянулся, ища взглядом Стука. Бедняга, попал под плевок. А ведь я ему должен, подумал Ловчий. Это ведь он от меня уводил зверюгу. Внимание отвлекал.
Дракон уже только храпел. Перестали стрелять арбалеты, слышны были только щелчки тетивы о перчатки и нарукавники.
Перестали выкрикивать охотники. Замолчали разбойники.
И стали слышны стоны раненых.
Ловчий оглянулся – десятка два лежат возле шатра. Кто-то шевелится, кто-то – замер.
– Твою мать! – со стоном выдохнул кто-то слева, от поленницы.
Голос Стука. Ловчий мельком глянул на подыхающего дракона, подошел к поленнице.
– Стук, как дела?
– Спасибо, хреново, – сказал Стук.
Лицо у него было бледное, на лбу блестели капельки пота. Рубашка слева была залита кровью.
– Достал он меня, – пробормотал Стук. – Куртку сиять не успел.
Стук захрипел, тело выгнулось.
– Спокойно, – сказал Ловчий, оглянулся на охотников и людей Младшего, которые увлеченно добивали дракона. – Я сейчас.
Ловчий достал из-под куртки флягу, открыл. Осторожно отодвинул то, что осталось от рубашки, с раны. Осторожно капнул из фляги. Еще раз. Потом поднес флягу к губам Стука. Тот глотнул, вздрогнул и замер.
– Поспи, – сказал Ловчий. – До свадьбы все заживет.
Возле дракона раздался многоголосый радостный вопль – дракон подох.
Вот и все, сказал Ловчий, выпрямляясь и оглядывая поле сражения. Осталось только объяснить девочке, что предоставление убежища колдуну ставит ее вне закона и позволяет охотничьему отряду принимать меры к преступнице на свое усмотрение.
А Хозяину сейчас хорошо, подумал Ловчий, поднимаясь на холм к Замку-на-мосту. Сидит сейчас в своем замке – хорошо, тепло, сухо. И никаких драконов.
Откуда она взялась, подумал Хозяин. Сколько веков они не сталкивались, а тут... она вначале встретилась с Ловчим, теперь вот стоит перед воротами и молча смотрит снизу вверх на башню. И ничего не говорит. Ждет, что скажет Хозяин.
Хозяин оперся на парапет. Был очень сильный соблазн – отвернуться и уйти в зал, ничего не говоря. И она уйдет. Уйдет. Она не станет входить без приглашения. Она гордая. Птица.
– Заходи, – сказал Хозяин. – По боковой лестнице на второй этаж. В зал.
Хозяин оглянулся на море, вздохнул тяжело. Казалось бы, он столько лет ждал. Тысячу лет. Уже пора было привыкнуть.
