Гарри Гаррисон - Недруги по разуму
Временами их прогулки завершались в игровом отсеке, и Язон, поддавшись искушению, присаживался к той или другой компании. Греховная страсть особенно одолевала его при виде Сура; глядя на ловкие пальцы Запечатлителя, на трепыхание клапана и характерный блеск в глазах, он чувствовал, что между ними много общего.
Его эксперименты с синтезатором продолжались. Котлеты из рогоноса стали уже совсем съедобными, хотя их вкус будил воспоминания о ящерах с планеты Мезозой; запас посуды пополнился двумя тарелками и кружкой, кувшином, вилкой и вторым ножом; к поваренной соли добавились сода, глюкоза и прочая химия со сладким или кислым вкусом; кроме того, из растворенных в воде розовых пилюль вышло неплохое виски. Рогатый дьявол, шипокрыл и птица-пила были представителями фауны, но на борту имелась и флора: образцы пиррянской растительности, собранные при разведке северного материка. Просмотрев их список, Язон забраковал большую часть — ядовитые мхи, куст-кровопийцу, хватай-дерево, траву с шипами и гремучие шары, стрелявшие отравленными иглами. Нашлось тем не менее что-то полезное — местный злак, который культивировали фермеры-корчевщики, кормившие им верховых доримов. Решив, что эта пища и ему не повредит, Язон приготовил пару лепешек, отведал их, поморщился, однако попыток не оставил, и через три часа в его тарелке оказался настоящий хлеб. Правда, грубоватый и жестковатый, но, как говорили мудрые латиняне, si melius quid habes, arcesse, vel imperium fer — если есть у тебя нечто лучшее, предложи, если ж нет — покоряйся.
Справившись с кулинарным вопросом, Язон обратился к другим делам. Ему удалось изготовить три подушки из беловатого материала, напоминавшего застывшую пену, — для кресла, для своей постели, а также для Непоседы, отнюдь не равнодушного к удобствам. Вторым его достижением стала зубная щетка, а третьим — некий вонючий субстрат из смеси жира рогоноса с содой. Он собирался сделать мыло, однако проверка на практике закончилась печально — в продукте была какая-то примесь, вызвавшая аллергию. Аптечка справилась с ней, но запасы антибиотика почти иссякли, и Язон решил не повторять таких экспериментов.
Зато с комбинезоном все прошло успешно, тем более, что тут имелся прототип — обычная одежда ругов. Ее оставалось лишь кое-где расширить, кое-где ужать и ликвидировать вырез между лопаток, что заняло не слишком много времени. Другое дело — цвет! Над этой проблемой пришлось задуматься, поскольку в социуме ругов оттенок кожи и, разумеется, ткани служили индикатором возраста. Старая одежда Язона имела буровато-коричневый цвет, который его решительно не устраивал — равным образом, как белое и черное; нейтральность цветовой гаммы могла сослужить плохую службу в Рое. Синее, зеленое и желтое тоже исключались, ибо он не был младенцем, подростком и желторотым юнцом; значит, существовали два варианта — либо красное, либо серое.
Что же выбрать? Красный цвет являлся знаком наступавшей зрелости, серый символизировал мудрость и выполненный долг в части продления рода. Но в то же время и невозможность повторить эту приятную процедуру! Конечно, приятную в человеческом смысле; для ругов она означала полет в Великую Пустоту и приземление в Звездном Чреве. Впрочем, не для всех; были и везунчики, срывавшие главную ставку в игре — жизнь, власть и серые комбинезоны.
После напряженных размышлений Язон остановился на паритетном варианте: красный верх, серый низ и серая вставка на плечах вокруг воротника. Ткани у ругов были великолепны — мягкие, но в то же время упругие и прочные, с нежным шелковистым блеском; цвета тоже не оставляли желать лучшего: красный — благородный пурпур, серый — с пепельно-серебристыми переливами. Облачившись в новую одежду и глядя, как в глубине экрана вращается его изображение, Язон остался доволен результатом. Склонности к самолюбованию у него не имелось, но все же он признал, что выглядит неплохо. Темные волосы, высокий лоб, живые блестящие глаза и стройная фигура с рельефными мышцами, что наросли при двойном пиррянском тяготении — чем не вождь, не император, не король? Ну, пусть что-нибудь попроще — скажем, полномочный представитель Пирра и всех его окрестностей… Жаль, что Мета его не видит! Он вдруг почувствовал, как стосковался по ней и по своим друзьям, Керку, Ресу, Гуччо и другим пиррянам. Где они, что с ними? Что они делают после его таинственного исчезновения? Ищут пропажу? Или, забросив бесполезный поиск, предаются печали? Возможно, решили, что Язон динАльт вернется сам, подобно непотопляемому кораблю, который всегда приходит в родную гавань?
Мета была далеко, однако благосклонная Судьба не оставила Язона без женского общества: стена раздвинулась — и появилась леди Пат. Кажется, у ругов не было принято стучаться.
— Кргхх! — Этот возглас, как он уже знал, являлся знаком удивления. — Ты изготовил новую одежду! Но почему она двухцветная?
— По той причине, что хоть я и старый конь, но интереса к кобылкам не потерял, — объяснил Язон, заставив Память помучаться с переводом. — Это во-первых. А во-вторых, так красивее.
— Красивым может быть созданное Запечатлителями, — возразила Пат, поворачиваясь к мерцающим на стенах картинам. — Планетарные виды с приятным разнообразием высоких и низменных мест, или звезды, сияющие в Пустоте, или пространство теплых вод, в котором рождается потомство… Но при чем здесь одежда? Она лишь знак принадлежности к определенному поколению… еще она защищает кожу и в ней есть карманы, чтобы хранить различные мелочи.
— В общем, правильный подход, хотя и слишком утилитарный, — согласился Язон. — Скажем, в моей профессии карманы и рукава — вещь абсолютно необходимая. Но большая часть моих соплеменников ценит одежду не за это. Само собой, одежда символизирует статус, но она еще и украшает, скрывает недостатки и оттеняет достоинства. Вот, посмотри! — Он медленно повернулся перед гостьей. — Тебе известно, что мое тело отличается от вашего, но разве в этом комбинезоне я не похож на руга? Больше похож, чем если бы был нагим?
— Похож, — промолвила Пат, оттопырив клапан и осматривая его критическим взором. — Две нижних конечности и пара верхних, хотя и слишком коротковатых… Но твое лицо! Не обижайся, Керр, но ты на редкость уродлив. К тому же твоя манера говорить…
— А что в ней неприятного?
— Ты постоянно раскрываешь щель, которая служит для приема пищи. Кажется, что ты все время насмехаешься над собеседником. Это невежливо.
— Ну, тут я ничего не могу поделать! Мой нос не годится для членораздельных бесед. Только для этого! — Он ухмыльнулся и хрюкнул. — Но мы говорили об одежде, мон шер ами. У вас она слишком однообразна, а все потому, что вы пожертвовали красотой ради функциональности. Поверь, вы многого себя лишили! — Язон махнул в сторону мерцающих пейзажей. — Что приятно в творениях Запечатлителей? Ты сказала сама — разнообразие… Но одежда тоже может быть разнообразной.
