Наперстянка - Грейс Аделин

– Не стану отвергать подобные заявления, – признался он, – и не стыжусь этого. Я слишком долго ждал желаемого и не стану притворяться, что сожалею, когда получу это. – Его голос дрожал, как тончайший фарфор, и Сигна не знала, бояться или жалеть его за огонь, прозвучавший в словах.

– Ты знаешь, зачем я тебя позвала? – Она посмотрела на его руки, которые он сжимал и разжимал на коленях, ища, чем бы себя занять. – Я хочу изучить эти способности не ради себя. Я бы с радостью прожила остаток жизни, ни разу не воспользовавшись ими, потому что они причиняют такую сильную боль. Я позвала тебя сюда, потому что у меня нет выбора. Я хочу помочь Элайдже, но не могу находиться в Торн-Гров, чтобы найти убийцу лорда Уэйкфилда. Все, что я могу, – это быть там, когда Элайджу повесят, чтобы вернуть его из могилы.

Рок судьбы был не единственным, кого удивил этот план. Фоксглав сковал такой холод, что очаг полностью погас, а Гандри заскулил, свернувшись калачиком. Рок судьбы бросил взгляд в угол, где стоял Ангел смерти, и на этот раз не для того, чтобы бороться с ним.

– Точно так же, как вы не можете обмануть Судьбу, мисс Фэрроу, вы не сможете обокрасть Смерть, – сказал он. – Особенно когда он уже предъявил свои права.

– Но я смогу. – Это было обещание, а не угроза. – Если у меня заберут Элайджу, мне все равно, чего будет стоить вернуть его. Я уже использовала силы Жизни и придумаю, как сделать это снова. Если я не могу быть в Торн-Гров…

– Какая разница, в Торн-Гров ты или нет? – Поднявшись, Рок судьбы взмахнул рукой, и пламя в камине снова с ревом разгорелось, заглушая протесты Гандри. – Тебя выгнали из поместья, а не из общества. Если это единственное препятствие, которое нужно преодолеть, чтобы не совершить столь поразительную глупость, тогда приведи этих людей к себе! Лошадь – простительно, но если поднимешь из могилы человека, последствия окажутся намного ужаснее, чем рисует твое воображение.

– Ты даже не представляешь, насколько необузданным может быть мое воображение.

Его смех не был веселым. Он поднял руки и снова повернуться туда, где стоял Ангел смерти. На этот раз, проследив за его взглядом, Сигна увидела извивающиеся на полу тени. Сначала тусклые, затем все темнее, пока не проследила за этими тенями до морщинистой складки на губах Ангела смерти и сурового взгляда.

– Поговори с ней, – предупредил Рок судьбы, прежде чем снова повернуться к Сигне. – Я не стану учить тебя пользоваться даром, если ты собираешься использовать его так, глупая девчонка. Изучи правила, если не хочешь натравить Хаос на всех нас. Они существуют не просто так. У меня нет никакого желания умерщвлять Элайджу Хоторна, но если собираешься спасти его, нужно найти другой способ.

– Если не хочешь, чтобы он умер, тогда докажи это, – бросила вызов Сигна, и на мгновение Рок судьбы замер, словно обдумывая ее слова. – Если уйдешь сейчас, я навсегда тебя возненавижу. Ты говорил, что я тебе небезразлична, и если это правда, помоги мне. Я не могу потерять Элайджу.

Мужчина явно боролся с собой, вены на его руках вздулись, когда он сжал кулаки. В конце концов он повернулся к Сигне.

– Если тебе нужна моя помощь, то устрой вечеринку. – Такого ответа Сигна не ожидала и отшатнулась, когда Рок судьбы подошел так близко, что она чувствовала тепло его тела. – Делай, как я говорю. Соберите всех в одной комнате, мисс Фэрроу, и вы получите ответы на свои вопросы. Только не сердитесь на меня, если услышите не то, что хотели бы услышать.

Рок судьбы не дал Сигне задать тысячи вопросов, которые обжигали губы. Он резко развернулся и зашагал прочь из поместья.

– Как думаешь, он говорил искренне? – спросила девушка Ангела смерти, взяв его за руку, когда он приблизился. Она ухватилась за него, чтобы успокоиться, и тут же почувствовала, как дышать стало легче просто потому, что он был рядом.

Ангел смерти продолжал смотреть на коридор, в котором исчез Рок судьбы, его тени улеглись при отступившей угрозе.

– Я думаю, что независимо от того, что говорит мой брат, можно с уверенностью предположить, что он всегда что-то замышляет.

Это было очевидно. Если бы Рок судьбы захотел, он мог бы дать ей ответы, которые она искала. Вместо этого Сигне казалось, что она все глубже и глубже увязает в искусно сплетенной паутине, и только ждет, когда ее схватят.

– Неужели для меня будет так уж плохо оживить Элайджу? – Девушка крепко обняла Ангела, не зная, сколько еще времени они смогут провести вместе. – Едва ли это будет хуже, чем иметь дело с твоим братом.

Тени Ангела смерти приблизились к Сигне. Внезапно он притянул ее к себе, и ох как же ей захотелось поцеловать его. Но он откинул голову, помня о ее обнаженной коже.

– Каким бы глупым ни был мой брат, на этот раз я с ним согласен. Ты воочию убедилась, чего стоит сохранить кому-то жизнь, Пташка. Представь, какова будет цена за возвращение из мертвых.

Честно говоря, Сигне не хотелось проверять это лично. И все равно ее терзало разочарование.

– Что дальше? Мы продолжим играть в его игру?

– Продолжим играть, – эхом отозвался Ангел смерти, заправляя серебристые пряди ей за ухо и обхватывая ее лицо ладонями в перчатках. – Только на этот раз мы будем играть до конца.

Глава 35

Блайт

Через два дня после вынесения приговора Блайт получила приглашение.

Она крепко сжимала пергамент, перечитывая слова снова и снова, прежде чем до нее дошел смысл написанного.

Сигна Фэрроу приглашала ее на бал. Женщина, убившая ее брата, но, как теперь поняла Блайт, находившаяся под влиянием самого Ангела смерти, пригласила ее и Байрона на званый вечер в Фоксглав за две недели до смертной казни ее отца.

Первые полчаса, в течение которых Блайт разглядывала приглашение, она внутренне негодовала из-за наглости Сигны. Следующие полчаса размышляла о скрытых мотивах кузины. Наконец она положила приглашение на стол и принялась расхаживать по гостиной. С каждым шагом девушка все отчетливее ощущала маленький гобелен, спрятанный под корсетом.

Все эти недели после отъезда кузины Блайт каждый день заполняла свой дневник теориями, смиряясь с тем фактом, что больше не будет светских встреч, на которых можно было бы что-нибудь выяснить. После того, как отцу вынесли приговор, она почти не появлялась в чайных, и следить за сплетнями стало невозможно. Она постоянно придумывала, как бы сообщить новость о сомнительном мотиве Эверетта, хотя сомневалась, что на свете найдется хоть один человек, который ей поверит. А значит, после всего, что она сделала, Блайт нечего было предъявить расследованию, кроме рассказа об ужасающей галлюцинации мертвой Элизы и гобелена, который мог изменить ее судьбу.

Он был теплым на ощупь, а нити вокруг него с каждым днем становились все более заметными. Блайт следовало бы удивиться всему, что она узнала, или той легкости, с которой Арис ее контролировал. Но чему удивляться, если она сама видела тени вокруг кузины и Элизу с Элейн, которые были совершенно здоровы, а в следующее мгновение напоминали скелеты? Блайт видела, как сам воздух прошит золотыми нитями, и руки, которые могли отнять жизнь так же легко, как и подарить. Она верила всему, что говорил Арис.

Он был странным человеком, и хотя она не доверяла ему, Блайт не могла забыть его решимость, с которой он пробирался через лес, чтобы спасти лисенка, которого потом держал на руках. Он не мог быть совсем уж плохим. Да, он был могуществен, но и Сигна была такой же. Кроме того, прежде заключались гораздо менее выгодные браки. Если Сигна злится – если Ангел смерти так крепко держит ее в объятиях, – Блайт даже окажет ей услугу. Возможно, когда все закончится, Сигна сама это поймет. И тогда их отношения снова наладятся, и Блайт не придется терять и ее тоже.

Блайт еще мгновение прижимала гобелен к груди, прежде чем подошла к столу, уверенная в своем решении. Она взяла ручку и пергамент и написала Арису письмо.