Мальн. Духи и Жертвы - Салье Мира

Из скривившегося рта раздалось рычание:

– Ты мне не отец, и не смей больше произносить это вслух! Я никогда не уподоблюсь злу!

Катан холодно рассмеялся.

– Ты еще дитя. Добро, зло… будто это так важно. Ты же чувствуешь ядро смергла внутри, давно догадываешься, где твое место.

– Проваливай, или это закончится здесь и сейчас, – предостерег Гелиен, вокруг плеч которого заклубилась тьма. Он скрипнул зубами и проверил заслон и бушующую внутри силу.

Вот бы только ударить!

Гелиен был готов к поединку, ведь если Катан уйдет с камнем, то это грозит обернуться немыслимой бедой. Но пока у него Райя… Этот трус каждый раз прикрывался их близкими.

Такова природа зла: оно никогда не играет честно.

– Я могу быть кем угодно, но если ты думаешь, что я уйду без сына… – Глаза Катана вспыхнули изумрудным пламенем. – Я никогда не откажусь от него.

Тишина, воцарившаяся на равнине, оглушала. У Гелиена сбилось дыхание, и он не мог даже пошевелиться, пока медленно осознавал происходящее. Ненависть Катана к Манусу была глубже, чем у любого далекого потомка, а то, что он упомянул тысячи лет вместо сотен… то, что он не собирался отказываться от сына…

– Ты не Катан Мальнсен, ты – Даран Мальнсен, старший сын Мануса, его наследник. Тогда я видел твое воспоминание, чувствовал твою боль.

И опять эта мерзкая ухмылка.

– Долго же до тебя доходило. Неужели ты думал, что духи позволят умереть хоть одному смерглу, согласятся потерять даже одну драгоценную жертву?

Находясь в плену своего собственного сознания и наблюдая за картинами прошлого, Гелиен не понимал, послал то видение Манус или же Гелиен сам вторгся в воспоминание, которое когда-то увидел Катан. Но это были не просто его воспоминая – это было его прошлое, то, что однажды пережил он сам.

– Зачем ты притворялся кем-то другим? Какой смысл?

– Я не притворялся, – пожал плечами смергл. – Даран Мальнсен, который был человеком, мертв. Он погиб в тот день, когда родной отец принес его в жертву духам, и ради чего? Ради сил, могущества и народа? Знаешь, я всегда восхищался братом твоего деда. Догадываешься почему? Из-за любимой Бранд разрушил все, что когда-то создал Манус, пошел против самого себя, брата, народа. Он выбрал ее. Я бы тоже хотел, чтобы отец выбрал меня. А кого выберешь ты?

«Ему все известно».

– Я же ни секунды не буду колебаться. Я выберу сына, даже если это погубит всех нас, – сказал Катан с тихой угрозой в голосе. – Я. Всегда. Выберу. Его.

Тьма Гелиена уже стелилась по земле, а серебристые молнии трещали, наполняя воздух свежестью.

Катан зацокал языком и покрутил пальцем.

– Я пришел не драться. Мой сын и королева Мальнборна отправятся со мной.

Он резко схватил Райю за волосы и запрокинул ее голову, а она даже не думала сопротивляться. Стейн пытался вырваться из рук друзей, но их хватка была крепкой.

Арэя, стоявшая позади, подошла к Гелиену и взяла за руку.

– Любимый, я пойду.

– Что? – опешил он, увидев решимость на лице. – Нет!

Она крепче сжала ладонь.

– Катан расправится с Райей прежде, чем ты доберешься до него. Это убьет Стейна, он больше не выкарабкается.

– Но так нельзя…

Гелиен в отчаянии посмотрел на Алвиса, но он впервые промолчал, вместо того чтобы отчитывать сестру за безрассудный риск.

Гелиен уже собирался возразить, но Арэя опередила его:

– Вы вместе что-нибудь придумаете. Но сначала надо забрать Райю. Мне он не причинит вреда.

– Да, этот мерзавец желает обладать тобой, – поморщившись, сказал он.

– Любовь моя, Катан не тронет меня, если я не захочу, я это знаю. – Голос Арэи звучал твердо. – Ты же не думаешь, что я захочу?

У Гелиена свело живот, да и вообще все внутренности.

– Я не могу снова тебя потерять.

– Не потеряешь. Я всегда буду только твоей, – шепнула она ему на ухо, а затем провела своими губами по его губам. Касание обжигало.

Арэя прощалась с ним. Не желая ощущать подобного, он отстранился.

– Это становится утомительным, – донесся скучающий голос Катана.

Только Гелиен повернулся, как его сердце пропустило удар. Кристан оказался рядом со смерглом, взмахнул рукой, и Райю окутала тьма. Она уволокла девушку за собой, и через мгновение та упала у ног Стейна. Затем Кристан положил руку на плечо Катана и исчез вместе с ним.

– Нет! – Гелиен застыл, как громом пораженный, не в силах сдвинуться с места.

Стейн высвободился из хватки Алвиса и Талена и бросился к Райе. Из его груди вырвался резкий, болезненный стон.

Главный советник короля смерглов ухмыльнулся, и они исчезли следом.

Воззвав к своей звериной стороне, Гелиен рванул вперед, но Арэя с силой потянула за руку – поняла, что он собирался сделать.

– Нет! Не нужно лететь за ними!

Он уставился на нее, не в силах облечь в слова все то, что бушевало внутри. Поток чувств накрывал его мучительной волной.

– Куда ты отправишься? – продолжала Арэя, всматриваясь в ту сторону, где исчез их сын. – Даже если Кристан переместился в Сумеречные земли… даже если тебе удастся проникнуть за стену, ты будешь один против тысяч смерглов! Это не безмозглые гриндоки, любимый, ты не справишься один.

Гелиен всплеснул руками.

– Мне плевать! У него наш сын!

– Знаю, но Катан не причинит ему вреда. Хочешь, чтобы Кристан, ко всему прочему, чувствовал еще и вину за гибель отца?

Вина. Арэя знала, как это чувство тяготило его, знала, на какие точки надавить – особенно сейчас, когда он был рядом и мог сам отправиться на поиски Кристана.

Гелиен невесело усмехнулся. Его хитрая жена. Ее слова задели за живое. Будь на то его воля, он бы не выпускал сына из поля зрения.

– И что ты предлагаешь? Оставить его в руках смергла?

Арэя расправила плечи и гордо вздернула подбородок. Лишь то, с какой силой ногти впивались в ладони, выдавало ее истинное состояние.

– Наш сын не глуп. Он бы не поступил так, не будь у него в запасе плана. Он сильнее любого из нас. Катан не удержит его против воли.

Гелиен растерялся. Он не знал, как быть. Судя по озадаченному лицу Алвиса и тому, как нервно он провел по лицу дрожащими ладонями, друг тоже не понимал, как действовать дальше.

Сдавшись, Гелиен безвольно опустил руки.

– Мы не можем быть в этом уверены.

– Значит, – тяжело выдохнула Арэя, – мы подготовимся, разработаем план и отправимся туда вместе с армией. Обычными силами со смерглами не справиться, нужны элитные воины, старейшины – все до единого. Это война, любимый, и ты не можешь вести ее в одиночку. Я больше не потеряю тебя… никого из вас. Ты обещал.

– Обещал. – Гелиен обнял ее, пока в голове крутилась лишь одна фраза:

«Я же ни секунды не буду колебаться. Я выберу сына, даже если это погубит всех нас. Я. Всегда. Выберу. Его. А кого выберешь ты?»

Глава 29

Стейн сидел на коленях и держал Райю в руках, крепко прижимая к своему телу как самую большую драгоценность. Ему даже пришлось заставить себя ослабить хватку, чтобы не задушить ее или, чего доброго, не переломать кости. Но разрази его духи, если он еще раз позволит забрать ее!

Стейн никогда в жизни ничего не боялся. Он без страха бросался в сражения, его не пугали ни гриндоки, ни любые другие твари. А сколько раз они с Райей бились бок о бок? Все их сражения всегда оканчивались победой. Он никогда не переживал за Райю или других воинов своего отряда, потому что до появления смерглов мальны были практически неуязвимы.

Но все изменилось. Теперь их могли ранить, могли убить.

Когда Стейн впервые осознал свои чувства к Райе, ему стало невыносимо чувствовать постоянный страх потерять ее.

После того как восемнадцать лет назад он не смог проникнуть в Сумеречные земли, чтобы отомстить, следующие несколько лет он жил лишь одним: он убивал до тех пор, пока последняя тварь не была повержена, корчась в предсмертных судорогах, – но это ничуть не уменьшило боль. А когда Райя показалась из рядов смерглов… Стейн испытал схожую боль, посчитав, что снова потерял ее.