Роберт Сальваторе - Гаунтлгрим
Эльфийка отчаянно увернулась, в последний момент щелкнув одним из цепов по клинку, отступая назад и влево от Баррабуса.
Он последовал за ней. Второй удар, третий. Убийца блокировал стремительный выпад кинжалом и парировал цеп мечом.
Неожиданно Серый стал неистово вращать клинками. Выписывая перед собой круги, он стремительно атаковал. Вместо того чтобы отставить одну ногу назад, как того требовала его манера сражаться, убийца свел ступни вместе, выровняв плечи и провоцируя эльфийку найти брешь и ударить сквозь размытое пятно кружащегося перед ним металла.
Воительница действительно попыталась, и Баррабусу пришлось постоянно менять скорость вращения, отражая атаки цепов. Блокируемое оружие эльфийки отвечало электрическими разрядами, иногда достаточно мощными. Один из таких едва не выбил меч из рук убийцы.
Но Баррабус не сдавался, используя эту раздражающую боль, дразняще прерывая свои вращательные движения, имитируя потерю терпения.
Как только эльфийка приблизилась, Баррабус сменил направление движения и сделал прямой выпад.
Эльфийка неловко увернулась, и Баррабус продолжил натиск, яростно нанося рубящие и колющие удары, надеясь, что один из клинков достигнет цели до того, как он устанет и инициатива снова будет на ее стороне.
И вот, когда убийца уже решил, что вот-вот достанет ее, воительница сделала идеальное сальто назад и скрылась за стволом широкого дуба.
Баррабус притворился, что обходит с другой стороны, чтобы перехватить ее, но, вместо этого, последовал за противницей. Он улыбнулся, решив, что тейка наконец-то совершила ошибку.
Но, обогнув дерево, убийца обнаружил, что ее там уже нет.
Промедли Далия хоть секунду — и меч Серого, несомненно, поразил бы ее в спину, убив на месте.
Но эльфийка, вместо того чтобы развернуться и отразить удар, мгновенно перестроила свое оружие в копье и, используя его как шест, прыгнула вверх, перевернулась в воздухе и зацепилась ногами за ветку, втащив шест за собой прямо перед носом у преследовавшего ее врага.
Подтянувшись и встав на ноги, женщина помчалась по веткам, безупречно балансируя во время прыжков, и перепрыгнула на другое дерево. Она попыталась взглядом отыскать Серого, но он пропал — словно испарился.
Эльфийка пробежалась по ветке, спрыгнула рядом с небольшим кустом, снова превратив свое оружие в тройной цеп, и, только коснувшись земли, сделала несколько широких хлещущих ударов на тот случай, если ассасин поджидал поблизости.
Далия беззвучно обругала себя за то, что прервала бой. Они снова дрались на его условиях, и Баррабус знал, что эльфийка готова сражаться. Но она совершенно не представляла, куда он делся.
Далия знала, что находится в невыгодном положении, — она слышала, что этот убийца выследил и убил многих ашмадайцев, даже не успевших его увидеть. Она понимала, что останавливаться опасно и надо быть готовой ударить по любому потенциальному укрытию, мимо которого она проходила.
Если бы только она смогла его обнаружить, если бы только она снова смогла встретиться с ним лицом к лицу!
Эльфийка заметила движение в стороне. Даже зная, сколь нетипично такое поведение для Серого, она пошла в этом направлении и с трудом сдержала вздох облегчения, наткнувшись на патруль ашмадайцев.
— Далия! — воскликнули двое из девяти, и весь отряд обернулся к ней.
— Серый рядом! — ответила женщина. — Будьте осторожны.
— Останься с нами! — произнесла одна женщина из отряда, и отчаяние, прозвучавшее в ее голосе, выдало общее нежелание встречаться с Серым.
Далия бросила взгляд на тихий лес и кивнула.
Из-за веток сосны Баррабус Серый наблюдал за всей компанией.
Он испытал не меньшее облегчение оттого, что схватка завершилась.
«Надо застать ее врасплох, — подумал Баррабус. — Либо держаться от нее подальше».
Глава четырнадцатая
ВРЕМЯ ДЕЙСТВОВАТЬ
Возвращение в Мензоберранзан после десятилетий, проведенных на поверхности, всегда удивляло Джарлакса, поскольку, несмотря на то что Мир Наверху разительно изменился за последние семьдесят лет, Город Пауков, казалось, застыл во времени — и, по мнению наемника, это было хорошее время для города. Магическая чума, конечно, стала причиной некоторых волнений, как и война Паучьей Королевы, и Смутное Время перед этой войной, но после того, как удары молний прекратились, а файерболы погасли, когда крики колдунов и жриц, обезумевших от разрыва Пряжи и падения богов, утихли, Мензоберранзан вновь стал прежним.
Дом Бэнр — место, где родился Джарлакс и находились его кровные родичи, — все еще оставался Первым Домом. Именно сюда направился наемник, чтобы встретиться с архимагом Мензоберранзана, своим старшим братом Громфом.
Не успел Джарлакс поднять руку, чтобы постучать в дверь, как услышал голос:
— Я ждал тебя, — и дверь распахнулась.
— А твои разведчики весьма полезны, — заметил наемник, переступая порог.
Громф сидел в противоположном конце комнаты, рассматривая через магическую линзу пергамент, лежащий на одном из столов.
— Никаких разведчиков, — ответил архимаг, даже не подняв головы. — Мы почувствовали землетрясения на западе. И ты боишься, что на этот раз Лускан, столь прибыльный для тебя город, станет целью пробуждения рассветного гиганта, не так ли?
— Ходят слухи о поле пепла за пределами области прошлой катастрофы.
Громф бросил на брата раздраженный взгляд:
— Это естественно после извержения вулкана.
— Не извержение, — пояснил наемник. — Поле покрыто магическим пеплом.
— Ах да, Кольцо Страха, творение этой Силоры Салм, — Громф покачал головой и презрительно хмыкнул. — Жуткая вещь.
— Даже по дровийским меркам.
Это замечание застало Громфа врасплох. Он наклонил голову, и ему понадобилось довольно много времени, чтобы выдавить из себя улыбку в ответ на последнюю фразу.
— Тем не менее весьма эффективный способ собрать армию, — добавил Джарлакс.
Громф снова покачал головой и вернулся к своему занятию — открытой книге заклинаний, в которую он вписывал недавно изученное заклятие.
— Повторное пробуждение Зверя может дорого обойтись Бреган Д’эрт, — признал наемник. — И раз так, я хорошо заплачу, чтобы удержать Предвечного в его темнице.
Громф поднял взгляд, и Джарлакс почувствовал себя так, словно брат видит его насквозь, — чувство, которое основатель Бреган Д’эрт крайне редко испытывал за свою долгую жизнь.
— Ты злишься, — заметил архимаг. — Ты хочешь отомстить тейцам, сделавшим тебя одним из своих лакеев. Ты говоришь о выгоде, Джарлакс, но твои желания служат лишь твоей гордыне.
