Андрей Бондаренко - Ночь богонгов и двадцать три пули
— Рота, стой! Раз, два, — скомандовал старец Амвросий. — Отроки — направо. Отец Фёдор вас доведёт до пристанища, — указал рукой на тощего-тощего монаха в тёмно-синей рясе. — Отроковицы-красавицы, пожалуйте налево. Матушка Ефросинья проводит вас, — кивнул головой в сторону дородной женщины в коричневом длинном плаще-балахоне, голова которой была плотно обмотана платком того же цвета.
Примерно полтора часа ушло на обустройство. Потом странников позвали на ужин, в отдельную избу.
Деревянный пол в горнице был покрыт — по краям — пёстрыми домоткаными половичками, между которыми располагался длиннющий обеденный стол, застеленный серыми льняными скатертями. По периметру стола располагались массивные деревянные табуретки, а скатерти были плотно заставлены разнокалиберной посудой со снедью и напитками. Уже наступил вечер, печально догорал австралийский малиново-бордовый закат, поэтому в комнате — и тут, и там — разместились бронзовые подсвечники с зажжёнными восковыми свечами.
«Ничего металлического из посуды на столе не наблюдается», — автоматически отметила Алина. — «Кувшины, кружки и тарелки — керамические. А блюда, миски, ложки и двузубые вилки — деревянные. Староверы, как-никак…. Почему отсутствуют ножи? Хороший вопрос. Чтобы пришлые неумёхи случайно не порезались? Следовательно, тётя Маришка ничего не утаила от ушлого старца Амвросия? То есть, передала — слово в слово — мой телефонный рассказ? Ну-ну…».
— Проходите, гости дорогие! Проходите! — приветливо улыбаясь, пригласила матушка Ефросинья. — Присаживайтесь. Не стесняйтесь. Будьте как дома. Отведайте, что Бог послал…
— Как устроились? — спросила Аль у сидящего рядом Свенна. — Какие впечатления?
— Неоднозначные, — задумчиво улыбнулся юноша. — Много странного и непривычного. Мебель, к примеру. Простыни, одеяла, подушки. Дощечки с красивыми цветными картинками у входа. Отец Фёдор сказал, мол, это — «иконостас»…. А пахнет в жилом помещении очень приятно. Пучки сушёных земных трав развешаны на стенах…. Не расскажешь о здешних блюдах и напитках?
— С удовольствием расскажу. В этом пузатом кувшине, судя по запаху, русский квас. В этом — фруктовый морс. Здесь — тушёные овощи: морковь, репа, капуста. На деревянном блюде — варёная говядина…
— А здесь что? — тыкая указательным пальчиком в глубокую керамическую миску, разрисованную по бокам весёлыми синими и жёлтыми петушками, спросила Ари. — Золотистое такое. Ароматное.
— Куриные окорочка.
— Окорочка? Интересно…. Откуда они берутся?
— Очень занимательная и романтичная история, — ухмыльнувшись, заверила Алина. — Слушайте, господа любознательные мирранские туристы…. На планете Земля обитают птицы, именуемые — «курицы». Очень гордые и свободолюбивые создания, доложу я вам. Когда курица (конкретная курица, эвкалипты стройные), попадает в капкан, расставленный коварным охотником, то она не может смириться…. Смириться — с чем? С тяжёлой и позорной рабской долей, сосёнки точёные. И тогда она — острым клювом — отгрызает себе ноги…. Сама курица, сны страшные и запредельные, улетает, активно работая крыльями. А её окорочка, как гласят местные легенды, остаются в капкане. Как-то, вот, примерно так…. Приятного аппетита, соратница!
— Не обращай внимания, — посоветовал Томас. — Это наша командирша, дабы повысить авторитет, упражняется в местном юморе…
— Я и не обращаю, — высокомерно поморщилась Ариса. — Любопытно, не более того. Хотя…. Госпожа командирша.
— Да, слушаю. Чем могу помочь?
— Гербом. Вы же знаете, что после успешного возвращения из «Первой Дороги» мирранам можно вносить изменения в личные гербы?
— Знаю.
— Я бы хотела, чтобы на моём гербе, после возвращения на Мирру, наличествовало изображение…
— Курицы?
— Да. Именно — этой гордой птицы.
— Хорошо. Будет, — пообещала Аль. — Нарисую. Во всех ракурсах. С многочисленными вариациями и подробностями. Но только потом. Если ты, ясный эвкалиптовый пенёк, не передумаешь…
Ужин заканчивался. Общий разговорный фон затихал, затихал, затихал…. Над столом всё чаще слышались, летая туда-сюда, сладкие затяжные зевки.
В горнице появился тощий монах Фёдор и известил:
— Старец Амвросий ждёт отроковицу Алину для серьёзного разговора.
— Слышали, соратники и соратницы? — поднимаясь на ноги, строгим голосом спросила Аль. — Я пошла — серьёзные разговоры и беседы разговаривать. А вы, усталые и сытые странники, извольте заканчивать трапезу и следовать к местам ночной дислокации…. Всё ясно? Матушка Ефросинья, проследите, пожалуйста.
— Прослежу, девонька. Прослежу. Иди с Богом, не беспокойся…
* * *Они вышли из избы и направились в сторону церквушки, чей тёмный силуэт виднелся, такое впечатление, прямо под жёлтым диском Луны. Тихая австралийская ночь старательно и любезно подсвечивала дорогу яркими звёздами.
— Тучи ушли, — заметила Алина.
— Ушли, — помолчав, подтвердил Фёдор. — Надолго ли?
— Завтра узнаем.
— Это точно. Мудра ты, отроковица.
— Стараюсь. Мечтаю дослужиться до генеральских лампасов.
— Хорошее дело. Одобряю.
На юго-западе послышался далёкий тревожный гул. Монах, напряжённо вглядываясь в ночную темноту, остановился.
— Вертолёт? — насторожилась Аль.
— Не в этом дело, — шмыгнул носом Фёдор. — Вертолёт и вертолёт. Мало ли их, винтокрылых, летает? Собаки странно себя ведут. Слышишь? Повизгивают приветливо…. В чей адрес, интересно, повизгивают?
Глава двадцать третья
Вечерние и ночные разговоры
Австралия, западнее Большого Водораздельного хребта, деревня Алексеевка и её окрестности.
Молодые люди ушли.
Выждав несколько минут, Исидора заняла (в папоротниках), сидячее положение и шёпотом резюмировала:
— Непроста эта русская девушка Аль. Ох, непроста. На ходу, что называется, подмётки режет….
Она ещё немного поболтала-пообщалась сама с собой (вернее, с собственным внутренним голосом), в результате чего пришла к пониманию того, что одной ей с этим заковыристым делом не справиться и надо срочно звать на помощь опытного Эрнандеса. А поняв это, вытащила из кармана джинсов мобильный телефон.
— Приветствую тебя, хрустальная королева моего глупого и бесконечно-наивного сердца! — искренне обрадовался звонку Смок. — С искренним восторгом наблюдаю на экране монитора крохотную светло-жёлтую точку. Это хитрая и бесконечно-современная аппаратура «миссис Тэтчер» продолжает усердно сканировать местопребывание твоего сиреневого мобильника…. Никак, соскучилась? Не верю собственному правому уху…
