Егор Чекрыгин - Таинственный амулет
— Времена меняются. Война кончилась, и ваша жизнь сильно упала в цене.
— Но я владею информацией не только о тайных делишках республики. У меня есть сведения о кладе, в котором почти наверняка есть последняя, не найденная вами Реликвия. Тот самый Амулет!
— Перестаньте болтать чушь, — криво усмехнувшись, ответил на это Готор. — Самые выдающиеся умы нашего времени давно уже пришли к выводу, что так называемый Амулет есть не более чем выдумка! Не пытайтесь напрасно тянуть время. Выходите и умрите легко. В противном случаев могу гарантировать только очень долгую и мучительную смерть.
— Сударь… — Голос Кааса впервые отказался повиноваться хозяину, и в нем явно послышались панические нотки. — Клянусь вам, я провел немало времени в архивах и хранилищах. Я поднял все свои контакты на обоих берегах Срединного моря и заставил людей искать следы Реликвии. Есть одно место в верховьях Великой реки Аоэрооэо, которое именуют Драконьими горами или Зубами Дракона, так вот, там и спрятан этот клад. Если вы поклянетесь, что не станете убивать меня, я укажу место, где закопал карту и описание пути.
— Клянусь, что не стану убивать тебя, — ответил Готор. — Оставь детей в доме, а сам выходи.
— Хорошо. Только помните, сударь: вы дали слово!
Каас, непривычно растерянный и напуганный, вышел из хижины. Странно было видеть его таким. При всем презрении, которое Ренки испытывал к этому человеку, он отдавал должное его храбрости, хладнокровию и решительности. Но, видимо, неудача что-то сломала в изворотливом пройдохе, и сейчас он был лишь жалким подобием себя былого.
— Вон, судари, на той дюне лежит большой камень, напоминающий черепаху. Под него-то я и сунул свои бумаги, когда понял, что не смогу уйти отсюда морем.
— Принесите, — коротко приказал Готор, и парочка егерей сорвалась с места, а спустя минут десять вернулась с пакетом, прочно зашитым в непромокаемую парусину.
— Хм… Действительно, довольно интересно, — сказал Готор, вскрыв пакет кинжалом и мельком просмотрев его содержимое. — Вы и правда довольно талантливый искатель информации, печально, что выбрали такой путь. Однако, Каас, а вы ведь сильно перепугались?
— Да, сударь, — кивнул мошенник. — С тех пор как я встретил вашу банду, меня преследуют неудачи. Раньше я жил в собственном доме, успешно занимался торговлей и имел немало власти, уважения и влияния. А последние годы вынужден скитаться по миру, якшаясь с пиратами и разбойниками. И я искренне верил, что, убив вас и забрав ваше золото, смогу переломить ход судьбы. Когда вы передали мне верблюдов и я стал обладателем огромной горы золота, это было так удивительно, словно бы у меня выросли крылья и я воспарил над землей. Но в следующую минуту вы опять низвергли меня на землю, и это было самое страшное мое падение за всю жизнь!
— Иначе вы были бы осмотрительнее, заключая со мной договор, — словно бы и не слушая слова Кааса, закончил свою фразу Готор. — Всего лишь «не убивать меня». Тут ведь ни слова не говорится, что я буду препятствовать в этом кому-то из моих людей или что я не оставлю вас связанным на этом берегу, передав в руки родителей тех детей, которым вы угрожали смертью. В конце концов, я могу вас передать правосудию города Оээруу, чтобы вас казнили. Но я не буду делать ничего из вышеперечисленного. Я убью вас сам, нарушив собственную клятву.
— Но, сударь!
— Видите ли, Каас, вы сделали большую ошибку, когда решили шантажировать меня этими детьми. В моих краях тоже встречаются такие мерзавцы, и по нашим законам их и за людей считать нельзя. Им можно обещать что угодно и нарушать клятвы, торговаться, иногда даже выполнять их требования. Но в конечном итоге их ждет смерть.
После этих слов Готор вытащил из-за кушака пистолет и выстрелил обреченно смотрящему на него Каасу точно в сердце. А потом скривился от отвращения и плюнул.
Глава 6
Странно, но на следующий день состояние почти у всех участников вчерашних событий было таким, словно бы они пережили настоящее сражение. Лень, апатия и даже ощущение, будто болят несуществующие раны.
Готор ходил особенно хмурый и, что уж совсем было на него не похоже, придирался к встречным по разным пустякам. После того как он наорал на почтеннейшего Йоорга, вновь начавшего приставать к нему с какими-то своими открытиями, Ренки решительно отозвал друга в сад, чтобы серьезно поговорить без лишних ушей.
— Да не в этом дело! — буркнул Готор, выслушав пламенную речь товарища. — Убил и убил! И даже то, что слово свое нарушил, — плевать! Я ведь уже сказал, как у нас относятся к клятвам тем, кто берет детей в заложники. И дело даже не в Амулете, вернее, как раз в нем. Просто этот Каас напомнил мне… У нас ведь отнюдь не случайно подобное отношение к таким сволочам. В моем мире еще совсем недавно было очень популярно добиваться своего как раз вот такими методами. Да и сейчас рано еще говорить, что мы от этого полностью избавились, даже несмотря на принятые меры. Нет, я в принципе понимаю, что не… Просто… Просто страшно становится от мысли, что эта зараза проникла в ваш мир вместе со мной! — наконец выпалил он, словно бы срывая с раны присохший бинт. — Каас ведь, сволочь такая, сказал, что на эту идею его навели мои манипуляции с заминированными бочонками. Да еще и гранаты эти, мушкеты, пушки — кажется, от меня вашему миру только один вред! Вон мой предшественник, Манаун'дак. Принес в ваш мир математику, письменность, медицину и еще кучу всякого полезного, чем вы спустя тысячи лет продолжаете пользоваться, а я — только новые идеи, как убивать других людей! И что это обо мне говорит как о человеке?
— Но ведь ты еще и… э-э-э… корабли новые строил! — поспешил возразить другу Ренки. — Да и вообще — ты и твои изобретения убивали врагов! А тот колокол, в котором можно ходить по дну! — вспомнил внезапно Ренки еще одно достижение приятеля. — Сколько всего ценного мы смогли поднять со дна бухты Фааркоона! Опять же и фарватер расчистили. Помнишь, как купцы тебя за это благодарили? И налоговая система, введенная по твоим советам… Кажется, герцог Моорееко все-таки признал, что она работает, и работает намного лучше предыдущей!
— Нет такого изобретения, которое будет убивать только врагов, — мрачно уставившись в землю, ответил на это Готор. — Рано или поздно, но оно доберется и до друзей. Да и враги тоже ведь люди, в большинстве не лишенные ума, чести, смелости или даже доброты. Просто воюют они под другими знаменами. Так что этот аргумент не подходит — в результате моего появления тут убийств в вашем мире просто станет больше. Вот чем я «осчастливил» вас! И даже мой подводный колокол вы рано или поздно приспособите, чтобы топить корабли. А налоги… Знаешь, не помню я в истории хоть одного персонажа, которого бы благодарили за «изобретение» налогов. Ваш мир… Лет через сто-двести он бы наверняка и сам смог додуматься до всех моих «изобретений». А может быть, придумал бы что-то получше. А теперь уже не придумает, потому что я предложил готовое решение, возможно, не самое лучшее. Нет, не зря умные люди советовали мне не злоупотреблять прогрессорством! А я вот не послушался.
