Дем Михайлов - Изгой. Кровь и пламя
– Разжечь костры! – мой крик был очень громок, но даже он не сумел перекрыть птичий… уже не крик и не гомон… что-то вроде немыслимого рева, щелканий, хлопанья крыльев и прочего. И дробного звука каменного дождя.
– Чтоб их! – прорычал я, поймал взгляд одного из воинов и указал сначала на факел, а затем на подготовленную поленницу дров.
Тот меня понял правильно и кинулся поджигать пламя, чуть не упав от удара массивного камня по щиту, удерживаемому над головой. Тут платформа подъемника ударилась о стену, и я зашагал вперед, прикрываемый ниргалами и при этом ведя себя настолько спокойно, что, как мне кажется, от моего невозмутимого вида несколько человек остолбенели, а около десятка воинов устыдились и резко закрыли рты, что до сего момента исторгали невольные крики.
Не став ничего говорить, я показал вниз, где брошенный на дрова факел выплюнул сноп искр, затем ткнул пальцем вниз, указав на шевелящийся комок плоти, пытающийся добраться до своего собрата в шаге поодаль и снова указал на костер. И только сейчас воины увидели, что упавшие и, казалось бы, убитые птицы продолжают «жить», несмотря на разрубленные и раздавленные тела.
Многие тут же кинулись собирать птиц – накалывая трепещущие комки мяса на острия мечей и скидывая вниз, во двор, где другие тем же способом принялись отправлять нежить на занявшийся костер. По моему жесту ко мне подскочил ветеран, наклонившись к его уху, я отдал ясный и четкий приказ:
– Могут начать падать камни. Всех, кто в пристройке из женщин и детей – в глубь пещеры сейчас же. И продолжайте всех спускать.
– Да, господин! – прокричал в ответ воин.
– Сгархи сразу же за ними. Спросите монахов, знают ли они что про яд. Скоро вернется отряд с вершины – если что, прикройте их.
– Да, господин!
– Держитесь, а я скоро вернусь, – добавил я, спокойно и медленно оглядел лица воинов, ободряюще кивнул, развернулся и вновь зашагал к платформе подъемника. Еще через мгновение я уже вздымался наверх, по-прежнему прикрываемый ниргалами.
Для чего я вообще спускался?
А для того и спускался. Нараставшая было паника в поселении резко стихла. Щиты сомкнулись плотнее. Оружие заработало слаженнее. Ворочающиеся и сливающиеся в одно целое будущие пожиратели один за другим улетали в жадное пламя, что тут же обугливало мертвую плоть, а затем пожирало. Те, кто был испуган, – устыдились и вновь сомкнули ряды. Те, кто ждал плана действий, – получил его.
План прост – держаться. Уничтожать нежить. Держаться. Держаться.
А я постараюсь взять на себя кошмарную гигантскую тварь, только прежде заскочу на минутку к месту, где стоит наше мощное оружие – укрепленный мною имперский метатель. Надо бы перекинуться парой словечек с гномом-наводчиком.
Чем выше я поднимался, тем лучше обзор – изрядно подпорченный немыслимой и разнородной птичьей стаей. И вскоре я увидел ЕГО.
Эта гребаная тварь все же забралась на вершину Подковы! Монструозные каменные плечи ворочались на одном из скальных отрогов, остальное пока было внизу, лишь чудовищные ручищи вцепились в трескающийся гранит, пытаясь до конца втащить вверх всю массу тела.
Надо успеть!
Едва только платформа поравнялась с краем скалы, как я снова рванулся вперед, прямо по широкой и ровной дорожке, ведущей к метателю, вокруг коего я отчетливо замечал суету. Кажись, там и без меня поняли, что к чему, и сейчас занимались самым важным делом в поселении на текущий момент – нацеливали метатель на грозную громадную цель.
– Попадете?! – сорвался с моих губ вопрос, едва я подлетел к огромному метателю.
– Попадем! – уверенно пробасил стоящий здесь Древин, один из братьев-строителей.
– Попадем! – поддержал его Койн, также оказавшийся здесь и выглядевший довольно запыхавшимся.
Еще три стоящих здесь воина промолчали, но усиленно закивали, причем в их глазах светился не страх, а азарт.
– Что там внизу? – не удержался я от следующего вопроса, подходя к древнему метателю и упираясь плечом в станину. – Навалились!
– Р-ра! – исторгли мы дружно, разворачивая осадную машину еще чуть-чуть.
– Хватит! – уверенно отозвался Койн и, повернувшись ко мне, широко и спокойно улыбнулся. – Внизу полная неразбериха, друг Корне. Но неразбериха лишь у озера – там, где женщины плачут и переживают о своих мужьях, сыновьях и отцах. А в коридорах полный порядок – проходят последние люди. Затем возьмемся и за сгархов – в их мерзлые норы уже отправились наши женщины. Удалось разбудить нескольких зверей. Сейчас они разговаривают.
– Ясно, – выдохнул я. – Сгархам было дано мое слово. Мы должны заставить их спуститься вниз. Даже если каждый шаг по теплым коридорам обернется для них страданием.
– Слово дали и мы, – не раздумывая, поддержал меня предводитель гномов. – И мы ценим свои обещания не менее, чем люди, друг Корис. А теперь… пора поговорить с добрым камнем, лежащим в чаше метателя…
– Поторопись! – бросил я ему вслед.
– Думаете, не удержим врага за спиной? – вопросил Древин. И в его словах также чувствовалось лишь спокойствие и желание знать мои мысли.
– Думаю – на это раз нам противостоит куда более страшный и коварный враг, – ответил я мрачно. – Пополняющий свои силы из любого живого существа. Пока в Диких Землях не переведутся звери, у Тариса всегда будет запас силы и новые воины для своей армии. А нас больше не становится. Поэтому не стоит бодаться с мертвым быком, раз есть возможность для маневра.
– Мудрые слова. Проще закрыть наглухо дверь и попытаться пережить осаду.
– Блокада, – кивнул я. – Это будет блокада. Сейчас же я хочу лишь измотать Тариса, узнать хотя бы часть его возможностей, забрать у него часть силы.
– Забрать? Господин… вы сказали – забрать? Но хотели сказать: «лишить его части сил»? – поправил меня Древин.
– Наверное, – пожал я плечами. – Наверное… это неважно. Так что? Когда будет готово?
– Уже! – крикнул от задней части огромной метательной машины Койн. – Я поговорил с камнем. И он откликнулся. Можно!
– Давайте! – мотнул я головой и снова перешел на бег. – Свалите тварь!
– Господин?
– Друг Корне? Куда ты?
– Я быстро! – крикнул я на бегу, перепрыгивая с камня на камень и с каждым новым прыжком все сильнее отрываясь от ниргалов, переставших за мной поспевать и начавших медленно отставать. – Давайте уже! Давайте! О проклятье!
В воздухе провыла громадная каменная глыба, не дотянувшаяся до вершины Подковы и до метателя всего ничего, но зато врезавшаяся в тыльную скалу, образующую заднюю часть двора. Грохочущий звук удара! Крики! Вниз понеслись крупные обломки и щебень!
Проклятье!
– Стреля-я-яйте! – завопил я в ярости, и мой звенящий крик разнесся далеко в стороны. – Ну!
