Внутри невидимых стен - "Хамки"
Он обернулся к девочке.
– Мисси, я надеюсь, ты хорошо слышала то, что я сказал Вельге. Нет смысла отрицать, что у вас разное социальное положение, воспитание, на худой конец, возраст. Поэтому прошу вас обеих быть чуть проще в отношении друг друга. Вельга, не шарахайся от Мисси, как от прокаженной, лишь потому, что она дочь крестьянина. А ты, Мисси, не втягивай голову в плечи от одного взгляда Вельги. Она у нас, конечно, суровый рыцарь, но все же добрая и отзывчивая девушка. Договорились? Не так много я у вас прошу.
– Хорошо, Макс, как скажешь, – было видно, что эти слова дались рыцарю с большим трудом.
– Да, господин Макс, – энергично закивала Мисси. – Я постараюсь меньше стесняться госпожи Вельги.
– Приятно слышать. То, что я сказал вам – не только мои мысли, Хамки считает так же. И сейчас он радуется, глядя на вас.
– Ну, я… – растерялся фиолетовый, но Макс даже не посмотрел на него. Но пока он читал девушкам нотацию, пару раз косо поглядывал в сторону своего наездника – пушистый мудрец сидел с умиротворенным видом, наслаждаясь его речью.
Задумавшись, Макс пропустил момент, когда Вельга оказалась рядом с ним и, взяв за руку, мягко, но настойчиво потянула в сторону. Они немного прошли вдоль берега, пока девушка не сочла, что стоянка уже достаточно далеко, чтобы можно было поговорить тет-а-тет.
– Макс, ты правда думал, что сможешь переубедить или пристыдить меня? – чуть отходя от парня, начала она.
– Эм?
– Твои слова… – вздохнула она. – Как бы лучше выразиться… Может быть, они и справедливы там, откуда ты родом, и верны для мудрого Хамки, но здесь, на Зелирии, они звучат как откровенная глупость. Я не хотела возражать и спорить с тобой при Мисси, но, Макс, ты должен понять, что никакие твои слова и увещевания ничего не изменят. Не буду говорить о религии, где четко сказано, что есть богоизбранная знать и бесправная чернь. Я и раньше догадывалась, что эти постулаты лживы, особенно теперь, когда я знаю о Хамки, существование которого отрицают верования моего народа, но которого почитают умари. Однако есть более приземленные мотивы разделять простолюдинов и вельмож. Если ты внимательно слушал Мисси, то вспомнишь, она сказала о том, что ее родственники умерли во время эпидемии. А они всегда начинаются в деревнях. Стены замков могут оградить не только от врагов: полная автономность зелирийских дворцов с их запасами провианта и глубокими колодцами – надежная защита в период самого жестокого мора. Я шарахаюсь от Мисси не только потому, что мне неприятно ее общество, я боюсь заразиться. Лике проще – у умари другая физиология. Хоть у наших видов и есть общие болезни, но умари после них выживают намного чаще, чем зелирийцы.
– Другая физиология? – Макс переспросил это без интереса, чтобы как-то отреагировать на ее слова. Сейчас веских контраргументов не осталось уже у него.
– У них выше температура тела, более сильное пищеварение, другая система кровоснабжения за счет правостороннего расположения сердца. Я не сильна в анатомии, изучала ее лишь поверхностно, но придворный медик – близкий друг моего отца, и в детстве я часто вертелась рядом с ними, когда они вечерами коротали время за бокалом вина. Если верить исследованиям, которые проводил наставник, обучавший меня истории Зелирии, то средняя продолжительность жизни знати и черни различается больше, чем в полтора раза. Шестьдесят пять лет против сорока. И, помимо разницы в качестве пищи и условиях жизни, не последнюю роль играет и физическая защищенность от внешней среды, будь то бандиты или болезни.
Вельга говорила спокойно и уверенно. Если при Мисси ее фразы еще были приправлены дворянским гонором, то сейчас она лишь перечисляла личные мотивы сторониться девочки, не имеющие ничего общего с сословной предвзятостью. И, стоило признать, ее аргументы звучали убедительно. Она действительно была хорошо образованна для этого мира.
– Поэтому прошу тебя, Макс, не настаивай, чтобы я как-то контактировала с Мисси, – попросила Вельга. – Конечно, в нынешних условиях я выполню любую твою просьбу, но… Пожалуйста, не заставляй меня переступать через себя. Я не могу смотреть на Мисси как на равную себе, ничто и никогда не изменит этого. Мы разные. Мы с Мисси живем в разных мирах, которые различаются, я полагаю, не многим меньше, чем моя Зелирия и твоя Земля.
– Да ничем ваши миры и планеты не отличаются – мертвое, гниющее болото, – простонал Хамки, закрыв морду лапами. – Просрали они все величие Салангана. Что ж они за существа-то такие никчемные. Нет бы помогать друг другу, они вместо этого отгораживаются!
Макса в этой фразе порадовало лишь то, что Хамки сказал это лично ему, а не объявил на всю округу воплем Коксика.
– Но почему вы?.. – начал было он, но запнулся и махнул рукой. – Черт, кого я обманываю…
Он сел на траву и, уперев локти в колени, уставился перед собой. Он осознал, что ему совершенно нечего возразить. Нечем усовестить. Зелирийское общество, развившееся на планете, расположенной в черт знает какой галактике, идет той же тропой, по которой столетия назад прошло человечество. Да земному обществу и сейчас о каком-то общем равенстве и справедливости приходилось лишь мечтать.
– Макс, я расстроила тебя? Прости. Но я рыцарь и не стану врать и лицемерить. Как и не смогу относиться к Мисси иначе, чем сейчас.
– Не ты, – покачал головой спецназовец. – Точнее, не только ты. Но когда ты мне все это высказала, я подумал о том, что и мои собратья-люди живут как-то «неправильно». И раньше я даже не задумывался об этом. Воспринимал происходящее как должное. Меня устраивала жизнь, которую я видел дома, а на боевые задания в странах третьего мира отправлялся, просто как на рабочие командировки, и не думал о том, как живется их обитателям. Мне было плевать на них. Выполнил задачу – вернулся домой. Так проходила вся моя служба. Там все было… Непривычно, что ли. А, оказавшись на Зелирии, я увидел ее такой, какая она есть, без пелены привычки и устоявшихся взглядов. Это новый для меня мир, и сначала он показался мне нелепым, диким и жестоким. Но, выслушав тебя сейчас, я задумался. Так ли сильно мы отличаемся от вас? Так ли далеко люди ушли от зелирийцев? Или все мы, точно те людоеды, что чуть не сожрали меня, когда я только появился здесь? Есть ли разница между человечеством, освоившим ядерную энергию… Нет, создавшим ядерное оружие для истребления себе подобных! И зелирийцами, где воин в блестящей броне и с острым мечом соседствует с крестьянином, который имеет лишь деревянную соху и борону? Мы ничем не лучше. Хамки прав – мы лишь недоразвитые приматы. Все мы.
Макс ожидал какой-нибудь колкости от саланганца, но Хамки даже не смотрел на него – с задумчивым видом фиолетовый зверь уставился вперед, словно в пустоту. Вельга села рядом с ним и вздохнула, положив руку Максу на плечо.
– Из твоих слов я поняла, что Хамки – древнее и мудрое существо, а значит, он не может ошибаться, – улыбнулась она. – Но Хамки – нечто потустороннее, совершенное, а мы – лишь простые смертные. Не столь важно, как к происходящему отношусь я, не важно, чего хочешь ты. Жизнь такая, какая она есть. И мы ничего не сможем изменить.
– То есть, тебя тоже огорчает такая ситуация? – этот вывод стал для Макса настоящим откровением.
– Не могу сказать, что слишком огорчает, я же привыкла. Но она определенно меня не устраивает, – опустив взгляд, вздохнула девушка. – Я чту рыцарский кодекс чести, но мне не чужд и здоровый эгоизм. В тех условиях, что есть на Зелирии, мне действительно необходимо сторониться простолюдинов, чтобы сохранить свою жизнь и здоровье. Но это не значит, что существующее положение дел меня радует. За время учебы и службы я самостоятельно изучала историю Зелирии и пыталась увидеть те пути, которые привели наше общество к нынешнему состоянию. Свою конечную цель я видела в переписывании государственного свода законов, что позволило бы направить доходы от податей граждан не в карманы королевских вассалов, а напрямую в казну. При этом многократно возрастала роль и, следовательно, ответственность самого короля. Если он будет искренне заботиться о своем государстве, то можно многого добиться. Если поставить вельмож в зависимое положение, это свяжет им руки, не позволит разбазаривать деньги, устраивая званые вечера и снаряжая свои собственные охранные отряды, а заставит заняться полезными делами, распоряжения на которые будут получать от короля.
