Дуглас Брайан - Демоны степей
Азания была первой, кому удалось вырваться из лап главы Священного Совета. Это приводило Фонэна в необузданное бешенство. Он метался по комнате в Вороньем замке, где обычно проходили допросы обвиняемых. Черные одежды главы Совета развевались, когда Фонэн резко разворачивался и принимался мерить комнату шагами. Такой чудовищной вещи, как похищение осужденной прямо с помоста, не осмеливался предпринять доселе никто из запуганных жителей Феризы!
Азания вызывала у Фонэна особенную ненависть. Эта девушка с пышными русыми волосами и гибким станом, презирая все громогласные указы против колдовства и магии, лечила людей. Она спасала от неминуемой смерти тех, кто мог быть спасен только применением сверхъестественных средств. Страшно даже помыслить, что предлагала она призываемым ею духам в качестве платы за исцеление больных! Возможно, эта Азания обменивала жизни своих пациентов на чужие, и тот, кто только что цвел и намеревался прожить еще долго-долго, наслаждаясь благополучием и здоровьем, вдруг оказывался сражен внезапной смертью! Злые духи часто так поступают. Впрочем, Азания почти и не скрывала того обстоятельства, что использовала в своей целительной «работе» магию.
Фонэн долго искал возможности арестовать дерзкую целительницу. Внешне ее дела обстояли вполне благопристойно; травки, припарки. Ни один из спасенных ею больных не пожелал донести на Азанию как на колдунью. А арестовать предполагаемую ведьму без доноса — дело довольно хлопотное. И тем не менее Фонэн не мог допустить, чтобы она и впредь продолжала заниматься своей деятельностью, да еще прямо под носом у Священного Совета. Это унижало Фонэна, ставило под сомнение его главенствующую роль в городе.
Наконец Фонэн пошел на крайнее средство. Он подослал к Азании своего человека. Чтобы у целительницы не зародилось и капли подозрения, Фонэн самолично нанес осведомителю тяжелую рану — беспощадно раздробил ему кости левой руки и заразил рану гангреной.
Азания ни о чем не спрашивала несчастного, когда он постучал в двери ее скромного дома и слабым голосом попросил о помощи. Девушка сразу увидела, что рана очень опасна и заражение уже не остановить — вся левая рука распухла, сделалась как полено и к тому же распространяла ужасающий гнилостный запах. Больной непрерывно стонал, не в силах сдержаться, — боль была слишком ужасной.
И тогда Азания прибегла к заклинанию — другого способа спасти умирающего у нее не оставалось. Вместе с целебными снадобьями, компрессом и питьем из трав заклятье сделало свое дело: к утру больной, всю ночь метавшийся в горячечном бреду, с удивлением понял, что опухоль почти прошла и раздробленные кости срослись.
Он униженно поблагодарил свою спасительницу, а после прямиком отправился в Вороний замок, и торжествующий Фонэн получил наконец то, к чему так долго стремился: донос на Азанию, где определенно и недвусмысленно заявлялось, что она занимается колдовством и практикует вызывание злых духов для своих целей.
Однако торжествовать Фонэну довелось очень недолго: добычу самым дерзким образом вырвали у него из рук. Он не знал имен похитителей и не смог разглядеть их лиц, однако надеялся на то, что посулы щедрого вознаграждения сделают свое дело, и в ближайшие же дни жадные до денег обыватели выследят наглецов, посягнувших на волю Священного Сонета, и тогда не одна, а несколько виселиц украсят помост на главной площади города!
Глава десятая
ЗАМОК НА КРАЮ СТЕПИ
Неподалеку от Феризы стоял небольшой каменный замок, возведенный с большим искусством. Некогда он служил форпостом, прикрывавшим город от набегов кочевников, а сейчас служил пристанищем последним отпрыскам одного древнего, некогда славного, а теперь захиревшего рода. Именно туда и направлялись люди, спасшие колдунью от виселицы. И вместе с ними — гирканка.
После нескольких часов бешеной скачки они остановились у ворот небольшого, но хорошо укрепленного поместья.
За высокой каменной стеной, перед которой был выкопан глубокий ров, кишащий змеями, стояла прочная башня, сложенная из необработанного серого булыжника. Узкие окна-бойницы, зубцы на крыше, где могли скрываться, высматривая врага, лучники, — все это говорило о том, что строителей замка более всего заботили вопросы обороны.
По подъемному мосту всадники въехали на территорию крепости. Подбежавшие слуги помогли им спешиться.
Теперь, когда лучники стояли рядом, Элленхарда хорошо замечала несомненное сходство между ними, которое могло быть только семейным.
Старший, которого называли Гарольдом, взял на руки потерявшую сознание Азанию и осторожно понес ее в башню. Элленхарда и младший из лучников — его имя было Эдмун — двинулись следом.
Гарольд, как выяснилось почти сразу, приходился Эдмуну дядей. Сестра Гарольда, Элиза, овдовела вскоре после рождения сына и, по настоянию брата, вернулась с малолетним ребенком в родовое гнездо. Это была старинная семья, предки которой происходили из Бритунии. Причины, заставившие прадеда Гарольда оставить родину и с родней перебраться в Туран, не обсуждались. Хотя эти причины имелись — и довольно веские.
Семья Гарольда считала для себя оскорблением подчиняться приказаниям какого-то Священного Совета, хотя в обычное время отношения бритунийцев с жителями и правительством Феризы складывались всегда мирно, как у добрых соседей.
Бесчувственную, истерзанную пытками, все еще обнаженную Азанию уложили на простыни и искупали в бочке с подогретой водой, после чего обернули в мягкое одеяло и уложили в постель.
Элленхарда, кое-что понимавшая в лечении больных, не могла не одобрить действий Элизы и ее служанок. Как всякий воин, странствующий по свету, она, естественно, неплохо разбиралась и в целебных травах, и в костоправстве.
За все то время, что Элленхарда помогала хозяевам поместья спасать и лечить Азанию, никто не задал ей ни одного вопроса. Ее помощь принимали с молчаливой благодарностью.
И лишь когда все убедились в том, что Азания погрузилась в спокойный сон и жизни ее больше ничего не угрожает, настало время для вопросов и ответов.
Ужин подали в большом зале, освещенном факелами. Чистая льняная скатерть с простым узором по краям, глиняная посуда, расписанная орнаментом в виде птиц и цветов, домашнее вино в кувшине с широким горлом, простая, но вкусно приготовленная и сытная пища, — все это очень понравилось Элленхарде. Жаль только, что Тассилона здесь нет…
Она тотчас отогнала мысль о своем спутнике. Еще не хватало — раскиснуть перед чужими людьми… И все-таки ее глодала тоска. Без Тассилона она чувствовала себя совершенно покинутой в большом, полном опасностей враждебном мире. Только рядом с ним — спокойно и безопасно. Только в лучах его любви она согревалась по-настоящему. За то время, что они знакомы, она успела сильно привязаться к нему… Впрочем, Элленхарда была уверена в том, что Тассилон не потеряет ее из виду: если они и расстались, то ненадолго. А без помощи Элленхарды Азанию вряд ли удалось бы спастись.
