Алексей Трефилов - Шустрый. Рождение воина
– Вот что, ребята, – обратился я к охране, – вещички, деньги и прочее верните. Кормить не забывайте. Сами все слышали, когда подтверждение моим словам придет – оно будет, даже не сомневайтесь. Я вам один факт напомню – когда из узилища выйду, с вас десять шкур спущу. Чином не вышли так со мной обращаться. И оплеухи, и дубинки вам могут дорого обойтись. Будете сами как заключенные жить. Наружу выйти станете бояться, по одной простой причине: я вас каждый день караулить буду. Как обычно нижних чинов наказывают – розги или батоги? Что скажете?
– Шагай. Вернем твое добро, но не все: кое-что уже потратили. И учти, до свободы можно не дожить, всякое случается.
– Так я про что и говорю! Мир, дружба, вино?
– Договорились.
Я довольно осклабился, даже связанные руки перестали меня беспокоить. Вот так-то! Я же говорил, что всех убью – один останусь! Получите и распишитесь!
Глава 16
Жизнь у меня наладилась, насколько это вообще возможно в тюремных условиях. На следующий день половину узников спешно казнили: места освобождали. Получил перевод в шестиместную камеру – по крайней мере, в ней столько топчанов было. Кормили хорошо, добро, нажитое мной непосильным трудом, вернули, – если бы не прохлада и не мерзкие кусачие жучки, считай, курорт. Так провалялся три дня, отоспался на год вперед, рука пришла в норму. Охрана от лекаря ту самую мазь принесла, и я четыре раза в день ее наносил, следовал рецепту. Она, конечно, как мертвому припарки, но рисковать не хотел. Что без руки делать буду?
Потом меня вежливо пригласили к шефу полка, и мой отдых накрылся медным тазом. Главный речник, грузный мужчина лет сорока, сразу перешел к делу.
– Возглавишь отряд разведки, пойдете в Заречье.
– Со всем уважением – зачем? Я и так расскажу в подробностях, что там происходит. Потеряешь людей!
– Уже! Посланный десяток не вернулся, ответа на послания мы тоже не получили.
– Повторюсь: зачем? Разведка малыми силами бесполезна, нужна войсковая операция. Пять тысяч живых мертвецов – не шутки. Съедят любого, кто зайдет на их территорию. Там минимум три полка нужно!
– Тебя что, комендант спорить не отучил? Собирайся, и точка!
– Не пойду! Мне и в тюрьме неплохо! Я речникам не подчиняюсь, у меня свое командование есть. Быть главным блюдом отказываюсь. Можешь пищу тварям поставлять, сколько твоей душе угодно, но только без меня! Как до тебя не доходит, что там ничего нет, кроме смерти? Смысл был сразу пойти и выживших пограничников вытащить, но если они вовремя не вырвались, то теперь мертвы. Патрули надо вдоль берега поставить в большом количестве. Возможно, кто-то и выйдет из леса. Других путей нет, или я их не вижу.
– Держи! – Шеф протянул свиток. – Приказ о присвоении тебе звания капитана. Поздравляю!
Я посмотрел на свиток с подозрением: чем-то он мне ядовитую тварь напоминал, поэтому брать его в руки не стал. Ассоциации у меня возникли отвратительные. Шеф ехидно улыбнулся:
– Утверждаешь, что мне не подчиняешься? Тут ты прав! Я тебе не начальник… был! Нельзя просто так чужими офицерами распоряжаться.
– Но какая-то светлая голова подсказала, как это можно исправить?
– Да. Интендант свинью на юридических казусах съел. Перевод разрешен в случае повышения. Наш наимудрейший император одно время испытывал сильную нужду с пополнением сил пограничников. Нахлебников в столице много развелось. Лет десять назад, как мне рассказал интендант, у него весь хозяйственный взвод из одних полковников состоял. Вопросы?
– Пока нет, но я не я буду, если при первой возможности в лавку мудрых советов не загляну. На каждый закон найдется другой, не менее хитрый.
– Не возражаю, но сначала ты в крепость сплаваешь.
– Да что там делать! – взвыл я. – Нет там ничего! Одни трупы, которые очень злые и живых не любят!
– Вот одного из них мне и доставишь! Ты что думаешь – тебе на слово кто-то поверит? Не себя имею в виду, всякого повидал! И в отличие от некоторых, я глубоко верующий и, что такое кара Небесного отца, хорошо представляю! Но пока я им в клетке мертвяка не покажу, никто и не почешется! А потом придут дикари, и мы Заречье потеряем навсегда! Такого позора Империя с момента основания не испытывала! Никогда, слышишь! Никогда мы не теряли территории! Никогда! И если будет нужно, я не только тебя с компостом смешаю! Весь свой полк в землю положу, но не допущу позора! Поэтому ты сейчас оторвешь свой тощий зад и отправишься исполнять приказ!
– Есть! – Я подскочил со стула: спорить с этим упертым человеком мне как-то расхотелось.
– На смерть я тебя и своих людей отправлять не хочу. По крайней мере, у вас должен быть шанс вернуться. Сутки на подготовку, любое оружие и снаряжение. Отбор нужного количества разведчиков разрешаю проводить в любом подразделении. Вот приказ. Добудь мне ходячего мертвеца, и я лично позабочусь о твоей судьбе! Пошел!
Я схватил бумаги и вылетел из кабинета. Вот черт! Армейская тупость в действии! Ручками не пощупаем – не поверим! Они думают, что я бессмертный?! И кому шеф собрался образец демонстрировать? Чего тут непонятного – почтовые птахи не прилетели, разведка не вернулась, на берегу из крепости никто не появился. Мутное дело шеф затеял, нечистое и грязное. Кого бы спросить? Первый, кто приходит на ум, – это Фонт. С него и начнем!
Отловил первого попавшегося речника и неназойливо поинтересовался – где у них «холодная». Место было известным, мне на пальцах объяснили, как искать и кого спросить. Гауптвахта оказалась вросшим в землю сараем. Сунул караульному приказ под нос и распорядился отвести меня к Фонту.
– Привет, десятник. Загораешь?
– Вижу, ты выздоровел. За расчетом пришел? Подождать придется, деньги скоро будут.
– И за этим тоже. Но вообще-то меня шеф с отрядом в Заречье отправляет. Мертвяк ему в клетке нужен позарез. Не знаешь зачем?
– Нет.
– А если подумать? Настроение у меня с утра плохое. Из-за тебя я в тюрьму попал, мы так не договаривались.
– Своя рубашка ближе к телу. Если бы не я, ты бы сейчас рыб кормил.
– Ага! Так тебе благодарен, что слеза на глаза наворачивается. За шкуру свою ты боялся, а не меня спасал. Я, конечно, без сознания был, но кое-что слышал. Будешь говорить?
– Нет. Сам думай, я в дела шефа не лезу – себе дороже.
– Это ты зря. Самый опасный человек для тебя сейчас я.
– Бить будете, господин офицер?
– Зачем? Видишь бумагу? – Я помахал в воздухе свитком. – Могу любого с собой в разведку взять. Пошли, твое заключение окончено.
– Подожди. Чего ты хочешь?
– Ты слышал.
– Я мало знаю, могу догадками поделиться, но взамен ты меня здесь оставишь. Устраивает?
