Джон Норман - Вождь
— Видишь револьвер? Знаешь, что он может сделать? — спросил стражник, поднося оружие к лицу пленника.
Варвар не удостоил его ответом, но, несомненно, он был с ним знаком.
— Уберите наручники, — приказал Палендий.
— Не надо! — закричала женщина.
Но стражник, который понимал, что этого требует программа развлечений, отпер наручники. Варвар оказался на свободе, но под дулами револьверов.
— Теперь посмотрим, на что ты способен, — проговорил Палендий.
— Он не должен добраться до Митона, — объяснил младший офицер женщине в брючном костюме. Та ответила укоризненным взглядом. — Конечно, он получит шанс, — поправился младший офицер.
— Так кто будет сражаться с тобой? — спросил Палендий.
Варвар повернулся к молодому офицеру флота и указал на него пальцем.
— Он!
— Увы, это невозможно! — развел руками Палендий.
— Так они собираются натравить на этого несчастного варвара профессиональных убийц, гладиаторов? — сердито воскликнула женщина.
— Его всегда успеют распять на воротах столицы Митона или уморить в клетке, а потом швырнуть труп в мусорную кучу, — пожал плечами офицер.
— Значит, так Империя поступает со своими противниками? — изумилась женщина.
— С варварами, — поправил офицер, — и они поступают с нами так же, впрочем, как и друг с другом.
— Понятно…
— Вы не знаете, что это за чудовища, — настаивал офицер. — Они не ведают милосердия.
— Вы говорите так, как будто мы сейчас воюем, — возразила женщина.
— Мы всегда воюем, — кивнул офицер.
Женщина недоверчиво взглянула на него.
— Мы опустошили планеты этих животных, — объяснил офицер, — но энергии все равно не хватает. Надо искать места, где можно добыть ее.
— Войной? — подхватила женщина.
— Конечно.
— Трудно поверить.
— Это случается в основном близ границ, — уточнил офицер.
— Разве границы Империи не расширяются? — удивилась женщина.
— Империя сужает свои границы в целях обороны.
В глазах женщины мелькнул страх.
— Это стратегическое решение, — пояснил офицер. — Здесь нет опасности, и бояться совершенно нечего. Через некоторое время Империя вновь расширится.
— Ну и отлично, — вздохнула женщина.
— Давайте смотреть представление, — предложил офицер, и женщина согласилась.
— Какое оружие ты выберешь? — спросил Палендий у варвара.
— Назови какое-нибудь, — попросил варвар.
Палендий перечислил несколько редких видов оружия, которым умели владеть лишь немногие бойцы — нож и щит из Эмбоса, курасианские дротики, лоранианские пылающие жезлы.
— Может быть, остановимся на сети и трезубце, — предложил Палендий, — или мече со щитом?
— Я не знаю, что это, — ответил Ортог, принц Дризриакский.
Внезапно, несмотря на свою горделивую позу со сложенными на груди руками, он пошатнулся и едва сумел сохранить равновесие.
— Кажется, он болен, — сказала женщина, сидящая рядом с младшим офицером.
— Да, его здесь не перекармливали, — согласился офицер.
— Вы заморили его голодом, чтобы лишить силы?
— Нам не хочется возмещать Палендию убытки.
— Я выбрал оружие, — заявил варвар.
— Какое же? — осведомился Палендий.
— Вот это, — и варвар протянул вперед обе руки. Палендий рассмеялся, но, взглянув на офицера флота, увидел, что тот одобрил выбор.
— Гинак! — позвал Палендий.
Вперед выступил гладиатор, который показывал свое умение владеть киросским копьем. В бою он потерпел поражение.
— Теперь у тебя есть возможность искупить вину, Гинак.
Гинак казался невозмутимым, он спокойно смерил взглядом варвара.
— А теперь, капитан, не хотите ли придать состязанию немного остроты? — усмехнулся Палендий.
Капитан подал знак двум членам экипажа, которые стояли в тени, возле трибуны. Они скрылись за ней и вскоре появились вновь, таща металлическую трубу — около пяти футов в длину и четырех футов в обхвате. К трубе было приварено несколько колец, каждое диаметром порядка четырех дюймов. Один из мужчин ногой отгреб песок с металлической крышки на арене, слева от капитана, приподнял ее и сдвинул в сторону. Под крышкой оказалось цилиндрическое отверстие, в которое на два фута вставили трубу. Судя по звуку, отверстием служила металлическая полость большего диаметра. Два кольца уперлись в песок, их прикрепили к стенкам люка, удерживая трубу в вертикальном положении. Проделав все это, оба мужчины удалились.
Зрители недоуменно смотрели на установленную, как столб на песчаной арене трубу. Один из мужчин на скамье хлопнул себя по колену.
Сердце судебного исполнителя бешено заколотилось.
Она замерла от страха и протеста, когда на арену вытащили девушку в цепях и ошейнике — ту миниатюрную смуглянку, Янину, которая прошлым вечером прислуживала в столовой. С ее правого запястья, охваченного металлическим браслетом, свисала короткая цепь. Точно такой же браслет, с цепью, был у нее на другой руке. Янину поставили на колени у столба, лицом к нему. Служитель прикрепил браслеты к верхнему кольцу столба и запер замок. В то же время другой мужчина прикрепил к столбу цепь, свисающую с ошейника рабыни. Таким образом, Янина оказалась прикованной к столбу и за обе руки, и за шею. Ключи положили на деревянный барьер арены, перед молодым офицером флота.
— Смотрите, как она одета! — воскликнула женщина в брючном костюме.
— Это называется «кеб», — объяснил молодой |офицер.
У судебного исполнителя задрожали руки.
— Ей могли позволить хотя бы надеть тунику, — заметила ее соседка.
— Но она же стоит у столба, — возразил офицер.
Существовало много видов туник для рабынь — все они были легкими, довольно короткими одеждами без рукавов, открытыми на боках. Едва ли их можно было считать туниками — в действительности они представляли собой неприлично маленькие клочки ткани.
Но даже эти туники казались скромными по сравнению с одеждой девушки, которая называлась «кеб».
В первоначальном виде эта одежда представляла собой длинный узкий шарф из мягкого прозрачно-серого кортана. Им сначала плотно обматывали грудь рабыни, завязывая узлом на спине. Длинный конец шарфа свисал по спине, и его пропускали между ног. Придерживая ткань у талии одной рукой, другой обматывали оставшийся конец вокруг бедер и завязывали вместе с придерживаемой лямкой…
— Какая отвратительная одежда, — пробормотала женщина в брючном костюме.
— Да, — отозвалась судебный исполнитель.
Одежда рабыни не слишком отличалась от ее белья под униформой — правда, рабыне пришлось показаться почти обнаженной на людях. Конечно, кеб можно было надевать по-разному — например, когда не было необходимости скрывать красоту груди рабыни. Тогда кеб просто обматывали вокруг бедер и завязывали. Преимущество кеба состояло еще и в том, что в определенном виде его можно было использовать для множества целей: как повязку на голове или на глазах, для того, чтобы связать рабыню, прикрутить ее к чему-либо и так далее. Следует также сказать, что кеб иногда использовали как веревку для перевязывания тюков.
