Артём Рыбаков - Ликвидаторы времени
— Ну вот, а вы говорите, что нет успехов! Сведения подтверждены?
— Идёт проверка, но часть уже подтверждена из других источников.
— Хорошо. Кто командир группы?
Судоплатов замялся.
— Смелее, что вы как красна дэвица мнётесь? — в голосе Берии снова проступило раздражение.
— Мы не знаем, товарищ Генеральный комиссар.
***
… Немец сам себя выдал. Запахом. То ли ветер в нашу сторону подул, а может, это у меня обоняние за последние пару недель улучшилось, но, когда мы с Дымовым осторожно пробирались через густой лес, обходя позиции немецкой засады, я внезапно учуял запах фекалий. Человеческих. Подняв согнутую в локте руку, подал Алексею сигнал. Он присел и принялся сторожко вертеть головой по сторонам. Я же начал медленно поворачивать голову из стороны в сторону, глубоко дыша через нос.
«Почудилось или нет? От деревни запах долететь не может — тут добрых полкилометра, да и до немцев метров двести, не меньше… Значит — это где-то рядом. Неужели кто-то сильно брезгливый так далеко по естественной надобности отошёл?» Охотничий инстинкт внезапно пересилил чувство самосохранения, да и наш удачный побег прибавил пару пунктов к моей самооценке.
… А ведь от горящего дома мы еле уползли, хорошо, что немцы, шедшие на подмогу со стороны поля, услышав взрыв и увидев разгорающийся пожар, решили, что спешить уже никуда не надо и сгрудились во дворе дома с НП. А ведь крапива, в которой мы прятались, от жара уже пожухла! Ещё немного — и мы бы лежали меж сухих стеблей и сморщившихся листьев, готовых вспыхнуть от прилетевшего с пожарища уголька, а то и просто от раскалённого воздуха. Но всё сложилось для нас удачно, и, после пяти минут «коленно-локтевого галопа», как я назвал про себя этот способ перемещения, мы уже были за три дома от исходной точки.
В изнеможении раскинувшись под густым кустом черной смородины, мы с Зельцем перевели дух.
— Ну, Антон, поздравляю! — несмотря на хриплое дыхание, Лёшка улыбался во все тридцать два зуба.
— С чем? — оптимизма товарища я не разделял.
— Ну… ведь немцев сколько накрошили! И живы!
— Будь они чуть менее лопушистыми — хрен бы мы вырвались! — экономя дыхание, сквозь зубы ответил я ему. — А засаду они очень грамотно поставили. Если бы я провод с л у ч а й н о не заметил, и мы бы подготовиться не успели — могли и головы сложить.
Улыбка сползла с лица Дымова:
— Ты хочешь сказать, что нам просто повезло?
— Ну, и умения выкручиваться из проблем я не отрицаю… — протянул я. — Ладно, потом поговорим… Документы твои при тебе? — кивок в ответ.
— Ты отдохнул? — ещё один кивок.
— Тогда — вперёд, а то Люк там извёлся, пожалуй…
… И лесную засаду мы засекли издалека. Потому что знали, где искать. Интересно, что первым пулемётный ствол, торчавший из-под корней кривой сосны засёк не я, а ползший вторым Дымов. Он, дотронулся до моего плеча и, молча, показал рукой в нужном направлении. Конечно, учитывая, что часть немцев ломанулась штурмовать дом и обеспечивать ближнее оцепление, в лесу их оставалось немного, но рисковать не стоило. И мы обошли место возможной засады по широкой дуге.
Все эти воспоминания всплыли в моей голове, пока я принюхивался, ловя не самый приятный на свете запах. Наконец, я засёк засранца в секторе между «девятью» и «десятью» и взмахом руки подозвал Зельца:
— Немец до ветру отошёл. От нас метрах в двадцати, — прошептал я, приблизив лицо к лицу товарища. — Вон там! — и я рукой показал направление.
Зельц встрепенулся и изобразил пантомиму о том, что, дескать, он готов взять на себя нелёгкое дело захвата врага. Я в том же стиле ответил, что и сам справлюсь.
…«Эк тебя, болезный, прихватило! — подумал я, разглядывая из кустов сидящего в «позе орла» эсэсмана. — Молочка сырого попил, что ли?». Судя по всему, этот ганс заседал тут минут двадцать, никак не меньше!
«Так, если я не потерял ориентировку — этот деятель сейчас сидит как раз между мной и засадой и, соответственно, у меня есть два варианта: налететь со спины, пока он занят своим «грязным делом», или устроить засаду на обратном пути». Выбрал я самый быстрый и простой вариант — морщась от долетающего смрада, подобрался, прячась за деревьями метра на три, а затем бросился вперёд, и аккуратно пробил ногой по голове немца. Ганс, как был со спущенными штанами, так и улетел вперёд на метр. Там и затих. Я быстро проверил пульс. «Жив, засранец!» — радостно подумал я и поманил рукой Зельца, страховавшего меня из кустов.
Связав оглушённого немца и натянув на него штаны, мы поволокли «языка» в чащу. Метров через триста, не меньше, присели отдохнуть.
— Лёша, сейчас я тебя оставлю. Поволочёшь этого красавца вон в ту сторону, а я пока за захоронкой своей сбегаю. Понял?
— Да.
— Только особо не усердствуй, лучше будет, если ты где-нибудь метрах в двадцати от опушки спрячешься. Это если, конечно ты этого бугая дотащишь.
… До спрятанной рации я добрался без, каких бы то ни было, проблем, вот только голову всю сломал, пытаясь вспомнить, каким частям принадлежит цвет петлиц у захваченного нами немца. «Ваффенфарбе у него жёлтый. Кто это? Блин, никогда во всей этой фанаберии милитаристической не разбирался! Эмблемы и номера — это ещё куда ни шло, но все эти «цвета бедра испуганной нимфы в косую клеточку»! Вернусь, зольдбух посмотрю», — размышляя в таком ключе, я добрался до памятной коряги и выкопал рацию. Уф, теперь и Люка можно успокоить:
— Арт вызывает Люка!
— Твою мать, Тоха! Живой!?
— Да, Саня, мы оба в порядке. И с прибытком. Ты где лежишь?
— На краю поля, с той же стороны, где и был.
— Что видишь?
— А ты сам где?
— На пляже в оборотке от тебя.
— Ну, так посмотри сам.
«Точно, до деревни тут всего ничего», — подумал я, осторожно выглядывая из-за берегового откоса.
Горел не только подожженный нами дом, но и стоявшие рядом сараи! Немцы, насколько я рассмотрел в бинокль, с огнём не боролись, а просто оттянулись подальше от пожара. Особой суеты я не заметил, так что на ближайшие полчаса-час о них можно забыть.
— Люк, мы вокруг к тебе выйдем — на опушке пулемётная точка. На пятьсот восточнее овраг есть — там и встретимся.
— Понял тебя. Отбой.
… Зельца я нашёл неподалёку от опушки — он не стал напрягаться и тащить немца, а как только тот очухался, поставил его на ноги и поволок на поводке. Меня Алексей заметил метров с пятидесяти и привлёк внимание тихим свистом.
— Как там товарищ лейтенант? — первым делом поинтересовался Дымов.
