Дуглас Брайан - Красавица в зеркалах
— Погоди, скоро дело изменится… — Рихан усмехнулся. — Спроси лучше, как я вытащил эту штуку из дворца?
Югонна посмотрел на солдата и увидел, что тот просто сияет от самодовольства. И тотчас же фокуснику стало стыдно. С точки зрения Югонны. Мне было ничего особенного в том, чтобы пробраться во дворце, уболтать стражу, отвести глаза двум-трем случайно встреченным в коридорах слугам, проникнуть в комнату юного Цинфелина, где до сих пор оставалось магическое зеркало Югонны и Далесари, и утащить его. Подумаешь!
Однако поразмыслив, Югонна понял, что для солдата это было настоящим подвигом. Рихан не умел скрываться, ловчить и, будучи захваченным врасплох, говорить первую пришедшую в голову чушь. Так что для него это похищение превратилось в настоящий подвиг.
Чтобы сделать Рихану приятно, Югонна спросил:
— Как тебе это удалось? Я думал, такое невозможно!
Улыбка на лице Рихана сделалась еще более лучистой.
— Ну, пришлось проломить голову одному не в меру любознательному охраннику… Но в общем и целом прошло без шума.
— Ты устроил драку? — ужаснулся Югонна.
— Только в самих покоях юного графа, — успокоил его Рихан. — К тому же, трудно назвать это дракой. Тот парень даже кулак сжать не успел. Он просто поинтересовался, зачем я забрался в апартаменты Цинфелина, а я спросил, что он тут делает. Он сказал, что ему приказано охранять имущество юного графа, а я сказал, что во дворце воров нет и быть не может. Тогда он сказал, что из-за болезни Цинфелина здесь развелось много разной сволочи, вроде той, что должны судить завтра — то есть, уже сегодня…
Югонна скрипнул зубами, но Рихан этого не заметил и простодушно продолжал:
— Тогда я дал ему по голове стулом, забрал зеркало, сунул его в чехол от щита и вышел. Меня даже не пробовали остановить, все ведь знают, что я служу в гарнизоне — ну а коли комнаты графа велено охранять, то и…
Он развел руками и ухмыльнулся.
— Так что все просто. Напрасно ты считал, будто мне это не под силу.
— Да, — произнес Югонна, — ты не перестаешь удивлять меня.
Тем временем бесконечная речь господина Кернива — поток жалоб, перемежаемых напоминанием о его, Кернива, заслугах перед графством, — наконец иссякла. Поднялся граф Гарлот. Он обвел глазами собравшихся и остановил взор на Далесари.
— Может быть, ты хочешь что-то сказать в свое оправдание? — осведомился он у обвиняемой весьма суровым тоном.
Молодая женщина не ответила. Она держалась так, словно заранее знала, каким будет приговор, и не старалась сделать ничего, чтобы смягчить свою грядущую участь.
— Она считает меня мертвым, — прошептал Югонна, внимательно следивший за своей женой. — Все остальное ей сейчас безразлично.
— Ей не будет безразлично, когда они потащат ее на виселицу, — возразил Рихан. — Но только тогда поздно будет кричать и оправдываться.
— Жаль, что с нами сейчас нет Конана! — сказал Югонна и тотчас прикусил язык. Похоже, в трудных ситуациях он слишком привык полагаться на киммерийца. Как такое вышло? Когда они только-только встретились с Конаном, то сочли его самым обыкновенным варваром, громилой, в то время как они с Далесари относились к миру ученой элиты. Однако никакая книжная ученость не могла вызволить их из беды.
Гарлот между тем произнес:
— Мне отвратительна сама мысль о том, что женщина может быть подвергнута смертной казни, но я не вижу оправданий для этой злодейки. Нет такого преступления, которое она бы не совершила! Она воспользовалась болезнью моего сына, злоупотребила его доверием, пыталась убить беспомощного во сне человека, а затем бежала от правосудия… Мое сердце болит при мысли о том, что она будет повешена, но кто приведет мне доводы против такого приговора?
— Пора! — шепнул Рихан.
И в тот же миг Югонна бросился вперед.
— Я! — закричал он.
— Что?! — Граф Гарлот грозно воззрился на него, словно готовясь и Югонну приговорить к смерти за то, что он пытается помешать правосудию. — Ты смеешь возражать мне?
— Простите, ваша милость, — ответил Югонна, — но я слышал вопрос, исходящий от вашей милости, и решился дать на него ответ.
— Что? — еще более грозно нахмурился граф. — Какой вопрос?
— Ваша милость спрашивали, кто возразит против смертного приговора для этой женщины, — громким голосом напомнил Югонна. — И я дал вашей милости ответ: «Я»!
— Ты? Ты готов возразить мне?
— Да.
— Полагаю, у тебя есть основания?
— Да, — снова ответил Югонна.
— Что ж, — граф с видимым усилием взял себя в руки и даже заставил себя улыбнуться, — послушаем. Время у нас еще есть. — И тут тень снова набежала на лицо Гарлота. — Погоди-ка… Не тот ли ты фокусник, что выступал вместе с этой потаскухой? Хоть ты и переоделся, и смыл с лица дурацкий грим, я узнал тебя! Это — второй преступник, сообщник! Человек, за которым гналась моя стража! Он здесь, и готов выступать.
— Ну так позвольте же мне говорить, — не растерялся Югонна. — Вот я в ваших руках, отлично. Я ведь никуда не убегу. Вы хотели схватить меня — я пришел сам и лично сдался на ваше правосудие. И теперь я прошу только об одном: дайте же мне наконец высказаться!
Под громкие выкрики: «Стой! Куда?» Рихан выбрался из толпы и предстал перед судилищем.
— А это кто? — спросил Гарлот.
Рихан молча поклонился.
Югонна усмехнулся:
— Это мой страж. Солдат, который схватил меня и привел сюда. Так что ваша милость может наградить его за расторопность и бдительность.
Гарлот прищурился, глядя на обоих, а затем перевел взгляд на Далесари. Женщина была очень бледна и казалась близкой к обмороку. Что касается Кернива, тот выглядел так, словно ничуть не сомневался в исходе дела. Легкая улыбка порхала на губах графского советника.
— Я знаю, — начал Югонна, — никто из вас не поверит мне, если я буду утверждать, что невиновен, и что эта женщина, моя жена, — тоже не совершила ничего, что было бы направлено против графа и графства. И уж конечно вы будете смеяться, если услышите, что наши действия служили лишь ко благу вашей земли. И тем не менее это так.
— Сказать что угодно можно! — донесся выкрик из толпы.
Югонна даже не повернул головы, чтобы посмотреть на кричавшего. Он заранее знал, что подобные вопли будут непременно.
— Это точно, — согласился Югонна. — Вот и господин Кернив об этом знает и потому болтает все подряд, что только ему в голову взбредет. Удивляюсь, что вы слушаете его, точно пророка. А вдруг он лжет?
— Не забывайся, фигляр, — предупредил граф Гарлот. — Я могу распорядиться казнить тебя и твою шлюху в любой момент.
