Владимир Лещенко - Тьма внешняя
– Там, кажется, ихний предводитель, – бросил де Клермон. – Его надо взять живым, остальных перебейте, – приказ был обращен к командиру конных арбалетчиков. Тот поскакал в сторону своих, и уже через несколько минут в упорно отбивающихся мятежников полетели смертоносные кованные стержни. После этого последователи Дьяволицы окончательно обратились в бегство.
Разгоряченные боем шевалье продолжали уничтожать удирающих в панике врагов.
– Пусть уймутся, – распорядился де Клермон, глядя на это истребление. Иначе мы останемся без пленных – надо же и палачам оставить работу.
Подошедшая пехота, повинуясь неохотно отданным приказам командиров, вязала пленных – таких же простолюдинов, как они сами.
К маршалу начали съезжаться с докладами подчиненные, не скрывавшие удивления.
«Это и есть те самые грозные мятежники, которые взяли множество замков и перебили столько дворян?» – явственно читалось в их глазах.
– Я же говорил – правильного боя им не выдержать, – презрительно пожав плечами, бросил герцог.
На лугу тем временем уже суетились обозники и пехотинцы, занятые сбором скудных трофеев. Кое-кто, не брезгуя, раздевал мертвецов.
Привели человека, командовавшего мятежниками. То был еще молодой мужчина, одетый в дорогой толедский панцирь.
– Ну, что скажешь? – насмешливо обратился герцог к нему.
– Сегодня ты победил, знатный выродок, но только не забудь – с нами не было Светлой Девы, – бросил тот в ответ, глядя прямо ему в глаза.
Затем плюнул сквозь выбитые зубы, метя в лицо де Клермону, но кровавая слюна долетела только до сапога маршала.
– На легкую смерть напрашиваешься или оскорбить думал? – поморщился тот. Не будет тебе легкой смерти, а свинья благородного человека оскорбить не может. Кстати, почему на тебе эти доспехи? Разве виллану пристало их носить?
Снимите с него панцирь и сколотите хорошую клетку – в ней я повезу его в Париж.
Сказав это, Клермон направился к своему шатру, всем своим видом показывая, что дальнейшее его не волнует.
…Итоги сражения приятно удивили даже тех, кто ни капли в победе не сомневался.
Не менее десяти тысяч простолюдинов остались лежать на поле боя, и примерно четверть от этого числа оказалась в плену. Потери оказались ничтожны – десять рыцарей, дюжины две всадников неблагородных сословий и сотня пехотинцев. Раненые в основном отделались царапинами.
Победители даже не стали утруждать себя ловлей проигравших разбежавшихся во множестве по окрестностям.
Тяжело раненных пленников добили. Тех, кто мог идти сам, поставили между двумя здоровыми. Затем всех выстроили шеренгами и прикрутили к длинным канатам, привязанным к телегам.
После того как королевское войско переправилось обратно, сотни две пехотинцев под присмотром нескольких рыцарей занялась другим делом.
Разобрав мост, они наскоро установили на плотах виселицы, вниз головой развесили на них мертвецов, в изобилии валявшихся на поле битвы, и пустили вниз по реке.
* * *Под почти непрерывный звон множества колоколов Париж встречал вернувшихся с поля боя победителей. Взбунтовавшаяся чернь, чьи передовые разъезды уже появлялись в виду парижских стен, вновь отошла на север, к опрометчиво оставленному в тылу Руану. Все единодушно восприняли это как знак уже недалекого конца смуты. Поздравляя друг друга, вельможи держали пари, что еще до осени голова Дьяволицы ляжет на плаху.
И пусть потерпела поражение не она сама, а ее подручные, пусть далеко не все ее силы были разбиты у этой, раньше никому почти неведомой реки – люди, пережившие не один бунт, хорошо знали: достаточно быдлу хоть раз потерпеть поражение, и ему конец. Стоит катящему колесу притормозить даже на мгновение, оно неизбежно упадет.
Знать торжествовала, но и простолюдины тоже не остались в стороне. Были ли это неожиданно пробудившиеся верноподданнические чувства или же просто низшие сословия решили воспользоваться подходящим случаем, чтобы напиться?
Веселье выплеснулось на парижские улицы. Хмельные солдаты – каждый из них чувствовал себя героем, слуги, отпущенные хозяевами погулять, горожане и всякий сомнительный сброд до полуночи шатались по городу. Толпы людей, горланя песни, бродили по улицам, отплясывали сарабанду на перекрестках. Город охватила радостная суматоха.
На казнь привезенных в столицу бунтовщиков пришло смотреть едва ли не полгорода. И каждый взмах топора, каждый вопль распинаемого на колесе или обдираемого заживо приветствовали одобрительными выкриками.
Дома, даже небогатые, были украшены полотнищами с королевскими лилиями, или гербами владельцев; тысячи женщин ежедневно собирали в лугах за предместьями цветы, чтобы усыпать ими улицы.
Даже погода благоприятствовала веселью: после многих ненастных дней ярко светило солнце. У дверей трактиров и харчевен во множестве валялись сизоносые пьяницы, публичные девицы готовы были бесплатно угождать бравым воякам, форменным образом гоняясь за ними, да и многие порядочные женщины не отставали от них. Продавцы хмельных напитков получили возможность изрядно набить свою мошну, иные продали столько, сколько до того – не во всякий месяц.
Для народного гуляния знатные хозяева многих отелей открыли их сады и парки, где было приготовлено угощение и выставлены вина из дворцовых погребов.
На площадях, на больших кострах жарили свиные и воловьи туши, обильно поливая их маслом и уксусом и посыпая солью.
Разноголосый гомон допоздна стоял на улицах Парижа. Гуляния продолжались всю ночь при свете множества горящих факелов и плошек со смолой. Радостные песни и музыка, пляски, выступления циркачей, жонглеров и кулачных бойцов, ярмарочные балаганы, море выпивки… Уже очень давно столица королевства Франкского так не веселилась.
Память о происходившем тогда сохранилась очень надолго, и даже все то, чему было суждено случиться совсем скоро, не смогло до конца стереть ее. Но и в те дни полные пустых надежд и бессмысленной радости, многие чувствовали за всем этим буйным весельем нечто зловещее и вымученное, словно некая тень уже упала на мир.
* * *Срочное сообщение! Информационно – логический блок 34 – а– 11 Алый.
При вводе в действие основного передающего канала, произошла инверсия полярности излучения. Одновременно по неизвестной причине произошла самофокусировка вторичного пучка и его перемещение в район 3456,7 и 5679 (населенный пункт Париж), что сорвало намеченные в порядке осуществления принятого плана мероприятия по ликвидации живой силы армии существующих властей. Данное обстоятельство повлекло за собой уничтожение значительной части вооруженных сил, находящихся в распоряжении фактотума, что в свою очередь значительно затруднит дальнейшую реализацию мероприятий, предусмотренных принятым планом действий, в части, касающейся установление контроля над территорией Франции. Так же возможны различные побочные эффекты. Наиболее вероятно общее повышение социальной активности и необусловленные эйфорические настроения в среде местного населения с перспективой устойчивого перехода части его на сторону ныне существующей власти. Немедленное отключение эффекторов может повлечь спонтанное разрушение канала, а при неблагоприятных обстоятельствах – дестабилизацию всей системы ретрансляции и приема.
