Алексей Трефилов - Шустрый. Рождение воина
Калибр у стволов был небольшим, поэтому остановился на пулях «дум-дум» со стальным сердечником. Звучит красиво, но уровень технологии, а точнее, ее полное отсутствие как таковой!.. Просверлил в деревяшке отверстия и сунул в каждое кусочек стальной проволоки. Залил расплавленным свинцом. Ножичком довел калибр до ума и сделал на конце каждой пули крестообразный надрез. По идее, при попадании пулю должно было разорвать на четыре части, либо она развернется на четыре лепестка. Кусочек проволоки должен был пробить броню. Совершил набег на оружейный склад, взял пороха, войлока на пыжи. Прихватил аркебузу и старого нагрудника не пропустил. Пора приступить к испытаниям.
Пистолеты, несмотря на свой ужасающий вид, сработали отлично. С семи шагов пули оставляли в броне вмятины с орех величиной, проволочка пробивала броню не всегда – бывало, она шла боком, и ничего не получалось – застревала в металле. Контрольный выстрел из аркебузы показал, что и она броню не пробивает, но вмятина получалась ужасная, с два кулака величиной. Еще бы: у нее пуля как небольшое ядро. Ребра поломает и легкие порвет. Меткость у пистолетов оставляла желать лучшего, пуля летела из-за смещенного центра тяжести кувыркаясь как бешеная. Точно попадал только с четырех-пяти шагов. Даже в одну цель стрелять нужно залпом. Перезарядка тоже оставляла желать лучшего: очень долго. Я с откидным стволом вообще мучиться не стал бы, но другого способа надежно удержать капсюли на бранд-трубках не придумал. Вызывал опасение и тот факт, что никакого предохранителя в помине не было. Зацепил курок – и получи выстрел, за поясом мое изделие без крайней необходимости носить не рекомендовалось, только в сумочке. Но одно достоинство искупало все недостатки: восемь выстрелов за один раз! Пусть почти в упор, пусть неточно, но я мог спокойно положить человек пять – огромное преимущество в мире однозарядного огнестрела и холодного оружия. Убивать каждый раз вовсе не обязательно – достаточно сшибить с ног и серьезно травмировать, мои пистолеты это позволяли.
Почесал затылок и решил дополнительно сделать дробовик – еще один козырь мне не помешает. Казалось бы, чего проще? Укороти аркебузу и поставь капсюльный замок. Да только ножовки по металлу не существовало в природе – чем пилить прикажете? Пришлось воспользоваться наждаком: хотя бы такой станок для заточки клинков у мастера был. Приклад с пистолетной рукоятью пришлось вытачивать самому. Получил этакий обрез-переросток, рассчитанный на стрельбу картечью. Он, в отличие от остального оружия, был более эффективен: нагрудник пришел в полную негодность. Я не поленился и каждую картечину снабдил проволочкой. Выстрел состоял из двенадцати штук. Пропахший дымом, оглохший, но очень довольный, я отправился к себе. Закончил день, сшивая сумочки и чехол, – на это дело пустил остатки фартука.
Результата от поедания кинту я так и не заметил. Скорее всего, что-то сделал не так, или она действительно была неспелая. Ладно, не загнулся от нее и на горшок поминутно не бегал – уже хорошо. С этой мыслью завалился спать.
Глава 12
Поеживаясь от прохладной водички, я плескался в ведре у колодца. Заменитель душа получился неважным. Эх, где ты, мой ионный очиститель тела и паровая стенка? А лучший друг человека – всасывающий унитаз? Сильнейший наркотик, изобретенный человечеством, все на нем сидят! Комфорта мне, комфорта! Обтерся грубым полотном и пошел одеваться: пора роту навестить, и так один день пропустил.
Еще на подходе заметил что-то странное – у входа никого не было. Утром там обычно всегда народ толпится. А тут как шаром покати, даже караульных нет. Я встревожился и пошел быстрее. В дверях столкнулся с пограничником из другой роты, раньше этой рожи не видел. Он тащил мое мясо. Точнее, не мое, а кабанье, сути дела это не меняло, я тотчас же пробил ему в репу.
– Ты куда провиант понес?! Воруем?
– Ничего я не воровал! – взвыл солдатик. – Все погибли, чего добру пропадать? Не я, так другие возьмут!
– Как? – В груди у меня похолодело.
– Не знаю я! Командир утром сказал, что еще один отряд не вернулся с патруля. Я стал искать кто, – здесь единственная из вновь заселенных казарм пустует. Значит, они тут жили. Их вещи брать на память не возбраняется, все так делают! Просто я первый пришел, скоро остальные подтянутся.
– На память, говоришь? – Я нехорошо уставился на пограничника. – Бежать!
Проводил взглядом улепетывающего во все лопатки бойца, зашел в казарму и уставился на пустое помещение. Проклятые визгуны! Не знаю, кто вы такие, но даром вам это не пройдет! Они, конечно, не совсем хорошим были народом, но они мои люди. Мой первый отряд, который на комбикорм пошел. Я вас вычислю и сделаю вам больно. Меня этому учили. Проникнуть, узнать и уничтожить – это другое название моей специальности. Нужно взяться за дело всерьез: неизвестно, через какое время за мной придут, дорога каждая минута.
Направился к Весту. Он по своему обычаю сидел в трактире и накачивался вином. Присел рядом.
– Шустрый, привет! Ты почему живой?
– Сам не знаю.
– Я думал, ты уже хладным трупом в лесу валяешься. Раз такое дело, иди к интенданту. От командования тебя на время расследования отстранят.
– Какого расследования?
– Ну как же, рота мертва, а ее лейтенант нет. Тебе ничего подозрительным не кажется? Подумай, что в рапорте писать будешь.
– Спасибо за совет.
Я встал и направился в донжон. Старый, увидев меня, только хмыкнул, но ничего не сказал. Хотя какой он теперь старый? Мужик лет пятидесяти на вид, физиономия довольная донельзя. В отличие от меня, на него кинту подействовала как надо. Он запустил меня в дверь и кивнул в сторону кабинета интенданта.
Я спустился в подвал.
– Лейтенант Шустрый, прибыл для разбирательства, – доложил я.
– Вижу, что прибыл. Как так получилось? В роте вчера не был, в рейд не пошел. Струсил?
– Никак нет! – бодро доложил я. – Приболел немного – видимо, простудился на охоте. Вестовой приходил утром, о рейде мне не сообщал. Больше никого из роты не видел. Начальник арсенала может подтвердить. Куратор тоже знал, где меня искать. Я с территории складов не уходил, найти меня было легко.
– Как вовремя ты заболел. От службы отстраняю, поступишь в распоряжение архивариуса, донжон покидать запрещаю. Любая попытка его покинуть будет рассматриваться как доказательство вины. Понятно?
– Да.
– Слуга покажет тебе твою комнату. Ступай.
Новое жилье мне не понравилось. В подвале, окон нет, как и запоров на хлипкой двери. Инстинкт самосохранения взвыл, предупреждая о ловушке. Я к нему прислушался и вечером решил податься в бега. Сто пудов визгуны явятся ночью. Старый отвел меня к архивариусу, молодому парню по имени Вегент, по крайней мере, что-то похожее он процедил через губу. Вручил мне каталог с карточками и отвел в дальнюю комнатушку.
